Он кивнул и стал наблюдать за тем, как она покидает бар. Её осанка кричала об уверенности, как и прямая спина и слегка приподнятый подбородок. Открытое сзади платье выставляло напоказ женственные линии её стройного тела. На загорелой спине была заметна едва уловимая белая линия от тонкой полоски купальника. Чуть ниже голой кожи прикрытая мягким белым материалом шла самая совершенная круглая попка, которую он когда-либо видел. Наблюдая за её покачиванием с должной долей чувственности, но при этом с аристократичной грацией, он пришёл к выводу: она прекрасно справляется с хождением в таких туфлях. Тайно проведенные четыре дня с ней в этом пятизвёздочном отеле - неплохой ход. Чёрт, они даже стоят того, чтобы потерять работу. Текст электронного письма мистера Роуча был кратким и простым: «Мистер Роулингс, приношу свои извинения за неудобство и задержку. Ноутбук не хотел считывать SD -карту с моей камеры. Но теперь с радостью сообщаю, что все неполадки устранены. Как вы увидите, у меня множество фотографий мисс Николс с её четырехдневного отдыха. Честно говоря, я ожидал её с кем-нибудь увидеть. Но, похоже, эти четыре дня стали побегом, предназначенным только для её личного отдыха и восстановления. У меня обратный билет на тот же рейс, что и у мисс Николс. Мы должны прибыть в Сан-Франциско приблизительно в пять вечера по тихоокеанскому времени, и в семь вечера по центральному стандартному времени. После этого я буду доступен по телефону, если у вас возникнет необходимость связаться со мной. Еще раз повторю: я продолжаю заниматься своим заданием, пока от вас не последует иных указаний. Спасибо. Филипп Роуч». Тони нажал на вложение к письму. Перед ним предстал парад фотографий: Клэр завтракает, лежит в шезлонге у бассейна, на ужине, в баре… Быстро окинув взглядом четырнадцать фотографий, Тони снова просмотрел их все, на этот раз медленно, оценивая содержимое. Он задавался вопросом по поводу Сан-Антонио. Зачем? Зачем ей нужно было туда отправляться? В этом нет никакого смысла. Но с другой стороны, почему бы и нет? Она всегда любила теплую погоду и солнце. Глава 14 Человек, старея, снова превращается в ребёнка. Софокл 1984 год… Мари расчёсывала редкие волосы Шаррон и вела с ней бесконечные беседы ни о чём. Миссис Шаррон Роулз наслаждалась этим процессом, слушая её голос. Когда Мари на мгновение останавливалась, чтобы собраться с мыслями или перевести дыхание, Шаррон мягко постукивала её по руке, давая понять, что нужно продолжить. И тогда Мари задумывалась, а понимала ли эта милая старая женщина слова, которые были произнесены, или ей просто нравился звук её голоса. Одному только Богу известно, что даже несмотря на большой штат обслуживающего персонала, в огромном доме бывало невероятно тихо и одиноко. Время от времени Шаррон позволяла, чтобы слышался звук работающего радио или телевизора, но предпочтение без сомнения отдавала голосам. Когда разговаривала Мари, дыхание Шаррон выравнивалось, а выражение её лица приобретало спокойствие. Могло показаться, что по прошествии полутора лет у Мари должны были иссякнуть темы для разговоров, но этого не происходило. Она могла перескакивать с темы на тему, долгое время говоря ни о чём. По правде говоря, она не планировала оставаться с Роулзами так долго. Конечно же, она никогда не видела себя в роли сиделки. Но с учётом обстоятельств, эта работа была послана ей Богом. И теперь, едва достигнув своего двадцатитрёхлетия, она испытывала страх, что все это слишком быстро закончится. В конце концов, Шаррон представляла собой лишь оболочку той себя, какой была, когда Мари приступила к работе. Вначале было грустно наблюдать за тем, как она сражается со словами и их значением. Но, несмотря на это, Мари, пока проводила дни и ночи возле неё, находила над чем посмеяться в самых неожиданных местах. На удивление, Шаррон тоже находила возможность посмеяться. Эта общая черта, а также самый нелепый остроумный подход к незавидной реальности связали двух женщин вопреки разительной разнице между ними. Остальные члены семьи были слишком серьёзными. Особенно, Самюэль Роулз, сын Шаррон. Мари боялась даже думать о том, как бы он отреагировал, если бы узнал, как они смеются над некоторыми её промахами. Мари никогда не посещала официальные тренинги сиделок. Да и вообще можно ли человека научить проявлению заботы? Разве это не так же легко, как быть внимательным по отношению к насущным нуждам и выполнять их? Если Шаррон переводила взгляд на чашку, ей нужно попить. Если она ёрзала в постели или сидя в кресле, значит, ей нужно подняться и пройтись. Это не высшая математика, но, тем не менее, если не считать миссис Аманду Роулз, чьё присутствие по каким-то причинам волновало Шаррон, мужчины этой семьи оставались безнадёжно неумелыми. Они даже тогда, когда пытались помочь, чаще были слишком погружены в себя, чтобы заметить лёгкие знаки, которые подавала Шаррон. Обязанности Мари претерпевали изменения по мере того, как болезнь Шаррон прогрессировала. Вначале Шаррон усиленно пыталась придерживаться определённого круга обязанностей. Так как та всегда присматривала за домашним персоналом, то чувствовала необходимость придерживаться такого распорядка и казаться компетентной в глазах своего мужа. В конце концов, он управлял миллионным бизнесом. Со слезами на глазах она объясняла: её постоянной обязанностью считалось удостоверяться, что его домом грамотно управляют. Мари быстро уловила роли различных сотрудников. Она помогала Шаррон не только отслеживать, как они выполняют работу, но и вести расходы на персонал. Шаррон не выписывала чеки, а составляла данную информацию для бухгалтерии мистера Роулза; Мари проверяла, чтобы цифры были верными. В конечном счете, эту обязанность на себя взяла миссис Аманда Роулз. В действительности же это произошло до того, как об этом узнала сама Шаррон. Она считала, что они с Мари по-прежнему заведуют этим вопросом, но это не так. Со временем она позабыла о персонале и обязанностях по дому. В конце концов, в мыслях она была женой не финансового магната, а красивого молодого солдата. Мистер Натаниэль Роулз много времени проводил со своей женой. Выражение его глаз, когда он пытался поддержать с ней разговор, разбивало сердце Мари. Большую часть времени Шаррон была не в состоянии вести беседу. Но стоило её глазам увидеть реальный мир, что случалось крайне редко, как они загорались при виде мужа или внука. Как вначале узнала Мари, Антон невероятно походил на Натаниэля в молодости. В мгновения просветления Шаррон любила часами перелистывать старые фотоальбомы. Большую часть семейной истории Роулзов Мари как раз узнала из тех альбомов. Она также изучила информацию о слабоумии и болезни Альцгеймера и выяснила, что вызывать воспоминания далеко минувшего прошлого гораздо легче, чем свежие. Такая неспособность помнить недавние события помогали Мари в монотонных диалогах. Ей не нужно было каждый день или каждый час говорить о новых событиях. Шаррон нравился звук, а содержание не имело значения. Её разнообразные истории были именно такими, какие мог бы рассказать человек двадцати трёх лет. Сначала она говорила о книгах и фильмах. В таком молодом возрасте её взрослые интересы помогали придумывать хорошие истории. Она получала удовольствие от иностранных фильмов и биографий. А еще Мари обнаружила, что возможность узнавать о людях и причинах, почему они совершали те или иные поступки, её завораживает. Иногда вместо того, чтобы рассказывать истории, она читала вслух. В поместье имелась большая библиотека. И она находила книгу за книгой, которые соответствовали её интересам и потребностям. Со временем она тоже заговорила о своём прошлом. И дело не в том, что это имело значение. Шаррон не смогла бы вспомнить или повторить любую её грязную историю. Ничего подобного дому Роулзов она никогда не видела раньше, по крайней мере, не в своей реальной жизни. Когда она отправила резюме на эту должность, у неё не было ни малейшего представления о шикарном образе жизни, в который она вступит. Но за подъездной дорогой с управляемыми воротами, внутри величественных стен и среди роскошной обстановки они все равно оставались просто людьми. Ей потребовалось немного времени, чтобы это понять; но как только она это осознала, всё стало не так уж трудно. Даже великий пугающий Натаниэль Роулз в реальности был человеком - как она говорила «такой же, как и все». Может, из-за времени, что она провела возле Шаррон, но Мари действительно получала удовольствие от его компании. И если она все себе не придумала, то и он, казалось, тоже получал удовольствие от её общества. Давая Шаррон возможность наслаждаться их голосами, они обсуждали бесчисленное количество тем. Поначалу те были поверхностными: он не казался открытым человеком, а Мари слишком много боли причинила её собственная семья, чтобы можно было с кем-то откровенничать. Но со временем они стали делиться мнениями о книгах, фильмах или новостях. Мари не знала правил своей должности, но, по мнению Натаниэля, очень хорошо справлялась с Шаррон, чтобы отдёргивать её за промахи. В конечном итоге, двадцатитрёхлетняя девушка стала оспаривать свои доводы и мнения с президентом компании, которому было за шестьдесят. Она не понимала, что это неправильно. В конце концов, это он заводил разговоры, так почему бы ей не отвечать честно. Она столько времени провела наедине с Шаррон и не знала, что она единственный человек, который так откровенно разговаривал с Натаниэлем Роулзом. Такое понимание неожиданно пришло к ней во время семейного ужина. Антон вернулся домой из Колумбийского Университета, и задача заключалась в том, чтобы продемонстрировать семейное единение. Мари же в свою очередь ощущала напряжение, исходящее из каждой клеточки тела, застывающее в воздухе и превращающееся в затаённое чувство, которое поглощало слова и счастье каждого члена семьи. Мари знала, что у «Роулз Корпорации» были проблемы. Иногда Натаниэль во время их длинных разговоров рассказывал о решениях и принятых рисках. Мари всё больше восхищалась деловым чутьём Натаниэля. И тот ужин стал отрезвляющим звоночком. В начале своей работы здесь она не замечала этого затаённого чувства, потому что со стольким нужно было свыкнуться. Но эта великолепная семья страдала от серьёзной проблемы. Мари понимала, что болезнь Альцгеймера – это печальное прогрессирующее заболевание. И задавалась вопросом, а не было ли Шаррон в какой-то степени лучше в её собственном мирке. Учитывая ту ядовитость, присутствующую в окружающих её людях, у любого бы возникло желание сбежать. А еще она поняла, почему Шаррон видит мир таким, каким он был, а не каким есть. Мужчина, сидящий возле неё, ведущий беседы с Мари и благоговейно целующий свою жену каждое утро и каждый вечер, - не один и тот же человек, который сидит во главе стола во время семейного ужина. Чего Мари не понимала, так это почему он не мог поделиться заботливой чертой своего характера с остальными членами семьи. По мере того, как силы Шаррон угасали, она больше не могла присутствовать на семейных трапезах в столовой. Вместо этого она ела в своей комнате. Поначалу ей сервировали маленький обеденный столик в большой комнате. Со временем её приёмы пищи стали менее регулярными. И всё чаще требовалось её кормить. По какой-то причине она принимали еду только от Мари или Натаниэля. Другие члены семьи преданно навещали её каждый день. По правде сказать, это были Самюэль и Аманда; Антон навещал её, когда бывал дома. Мари не винила молодого человека за то, что тот держался в стороне. На самом деле, она понимала необходимость дистанцироваться от определенных людей. И в то время как сын Шаррон и её невестка были к ней добры, к Мари они относились с некоей долей пренебрежения. Возможно, причина крылась в симпатии Шаррон к ней. Но Мари не знала, что такого она сделала, чтобы заработать с их стороны такую злость. К большой комнате миссис Роулз примыкала маленькая комната, где обитала Мари. Работа приносила ей щедрую оплату. Но из-за отсутствия четкого графика у неё редко находилось время для того, чтобы потратить своё заработанное богатство. Тем более, у неё было всё, чтобы удовлетворить свои потребности: место, где жить, и еда, чтобы есть. Спустя какое-то время Натаниэль предложил ей купить одежду. Но Мари отказалась. На счету у неё было достаточно денег, и она не хотела пользоваться таким преимуществом. Однажды вечером после того, как она отказалась от его щедрости, Мари вошла в свою гардеробную и обнаружила совершенно новые вещи. Этот инцидент продемонстрировал ей, насколько мистер Роулз тверд в своих решениях. И если он хочет совершить добрый поступок, то его невозможно остановить. А позже она убедится в том, что возможно и обратное. Если ему нужно сравнять счет…, то для этого все средства хороши. Глава 15 - Любой может спрятаться. А вот смело встретиться с проблемами лицом к лицу и преодолеть их – именно это делает нас сильнее. Сара Дессен В первом классе вода вовсе не была прохладнее или кристальнее, но все равно освежала. Клэр размышляла о Филиппе Роуче, который сидел где-то позади неё, в эконом-классе. Она заметила его еще в аэропорту. То чувство неловкости, с которым он отвернулся, стоило ей повернуть голову в его сторону, вызвало у нее улыбку. Все-таки поддержка Кортни и Брента придала Клэр больше решимости, чем она могла себе представить. Конечно, ощущение непобедимости длиться вечно не будет, но в эту самую минуту она им наслаждалась. Вновь обретя силу, Клэр заставила себя сосредоточиться на куче коробок в шкафу. Ей немедленно нужно отправить их обратно в «Ньюман Маркус». Нужно позвонить Тони и сказать: «Спасибо, но я занята». К сожалению, ничего из этого Клэр не сделала. Теперь у неё оставалось три дня, чтобы подготовиться к ужину с Энтони Роулингсом. Пробежав глазами по салону первого класса, она взялась руками за кожаные подлокотники кресла и прислушалась к тихим голосам, едва различимым сквозь гул турбин. Откинувшись на подголовник, она задумалась: как много женщин из ее окружения сочли бы предложение великого Энтони Роулингса за честь. Удивившись такой мысли, она вспомнила то время, когда не знала имени Энтони Роулингса. К несчастью, она не могла позволить этим воспоминаниям задержаться. Потому что знала его имя, оба имени: как настоящее, так и данное при рождении. И самое важное, прошел слишком большой промежуток времени, чтобы отменить их свидание. Теперь ей нужно придумать план как взять под контроль этот вечер. *** Когда Клэр вернулась домой, Эмбер расспросила ее о поездке, поэтому она рассказала ей о своей встрече с подругой. Хотя она и не поделилась открытием по поводу своих спасителей, но на протяжении всей недели совершенно не пыталась скрыть своей радости. Однако Клэр сомневалась, стоит ли говорить ей о предстоящей встрече. Она знала, что они не придут в восторг от этой идеи. Еще в самолёте она решила, что сосредоточится на том, чтобы выяснить больше о Тони и получить большую ясность относительно его признаний. Она не могла вечно прятаться от него. На самом деле, её укрытие больше не являлось секретом. И эта встреча состоится. Клэр необходима их поддержка, чтобы склонить удачу на свою сторону. Эмбер отправилась спать прежде, чем Клэр сделала своё объявление, а Гарри улыбнулся и спросил: - Слишком устала после поездки или готова по-соседски заглянуть ко мне на ещё один урок видеоигры? Всю неделю своего отпуска Клэр размышляла об их последнем уроке видеоигр. По правде говоря, она не искала себе возлюбленного. И ей даже сложно представить себя с кем-то ещё, кроме Тони. Тем не менее, неделю назад, когда они сидели бок о бок, держа в руках новомодные джойстики и смеялись над резкими движениями её персонажа, она ощутила взаимное притяжение. Оно отразилось в его нежных голубых глазах, а еще в подбадривании и поддержке. В них не было доминирования и указаний. После одиночества исходящее от Гарри спокойствие было подобно глотку свежего воздуха и так отличалось от того, что у неё было с Тони. Беззаботность, теплота и взаимная симпатия снизили уровень её бдительности. Так что, когда он осторожно обнял её за талию, она лишь слегка удивилась. В ту же секунду она осознала, что ей не хочется сопротивляться. Его губы приблизились к ней, и она намеревалась добровольно ему подчиниться. Но не успела она это сделать, как он сам остановился. Клэр распахнула глаза, не понимая, что произошло. Его честное и даже несмелое выражение лица отразилось на его словах: - Клэр, ты уверена, что хочешь этого? Его неожиданное стремление получить разрешение наполнило её восхищением. Клэр не ответила, потому что не была уверена, что голос ее не подведет. Вместо этого она кивнула и прильнула к его телу. Гарри подался вперёд, и их губы встретились. Она почувствовала тепло его груди возле своей. Прошло так много времени, что она неосознанно прижалась к нему сильнее. Дальше поцелуев и ласк они не стали заходить. Но во время отпуска в ее мыслях много раз всплывали воспоминания о том сеансе игры. Загорая, она вдруг вспоминала о его сильных руках, непослушной гриве волос и запахе одеколона после бритья. И где-то глубоко внутри невольно сплетался узел. Такое забытое ощущение. Но то, что его вызывает новый источник, на удивление придавало силы. А теперь он спрашивал, хочет ли она поиграть с ним в видеоигры. Но она знала, что он имел в виду совсем не игры. С блеском в глазах Клэр ответила: - Не знаю. Думаешь, мне ещё нужны дополнительные уроки? Гарри покосился в сторону комнату сестры, после чего, повернувшись к Клэр, прошептал: - Нет, не думаю, что тебе вообще нужны уроки. Может, мы просто поиграем? - Хм, вот это предложение, от которого ни одна девушка не может отказаться. Тогда он взял ее за руку и повел к двери. Она много раз бывала в квартире Гарри. Хотя та и была меньше по размеру по сравнению с жилищем Эмбер, но у его двухкомнатной квартиры был такой же роскошной дизайн: качественная отделка, деревянные полы, деревянные панели ручной работы, гранитные столешницы и декоративная подсветка. При этом улыбку на лице Клэр вызывал её удивительно эклектичный декор. Принимая во внимание то, что квартиру явно обустраивал мужчина, основной акцент был сделан на технике. Диванам, стульям и столам была отведена второстепенная роль по сравнению с большими экранами, колонками и стереосистемой. И чтобы официально получить статус холостяцкой берлоги ему еще не хватало бильярдного стола в столовой. В первый раз, когда Клэр переступила порог его квартиры, то отчасти ждала, что, повернув за угол, обнаружит хотя бы один такой, ну или настольный футбол. Но к её удивлению у него действительно имелся настоящий обеденный стол. - Хочешь чего-нибудь выпить? У меня есть Каберне. Гарри задал вопрос, как только они пересекли порог его обители. Клэр отметила приглушённое рассеянное освещение. Она усмехнулась. Интересно, это было специально спланировано? - Конечно. Хочешь, достану PS 3? - спросила Клэр с усмешкой в голосе. - Если только ты не хочешь попрактиковать свои навыки с приставкой Wii. На самом деле она требует большего мастерства - ну ты знаешь, нужно задействовать всё тело. - Я никогда на ней не играла. - Бьюсь об заклад, с небольшой помощью ты очень быстро ухватишь суть, - отозвался он с кухни. Клэр услышала хлопок пробки. Гарри вошёл в гостиную и протянул ей бокал. Улыбаясь, он наклонился к ней для поцелуя.