— Не много ли? Отец моего бывшего мужа был полицейским. Так вот он за все время службы ни разу ни в кого не выстрелил из пистолета. — Что я вам могу сказать? — отозвался Лукас. — Я был на такой службе, где это случается. Если сотрудник полиции в основном занимается расследованием краж со взломом или убийств, то он может за все время так ни разу и не выстрелить из пистолета. Если же человек работает в области наркобизнеса или игорного дела, то здесь совсем иная картина. — Ладно. Она вытащила из-под стола табуретку и жестом предложила ему сесть, а сама села по другую сторону стола. — Что вас интересует? — Вам не страшно? — спросил он, положив свой портфель на стол и открыв его. — Не знаю. Мне сказали, что он проник внутрь, подобрав ключ, поэтому хозяин дома вставил новые замки. Полицейский, который здесь был, сказал, что они хорошие. Мне установили телефон, и у меня есть специальный сигнал в службу спасения 911. Я просто должна сказать «Карла», и сюда срочно прибудут полицейские. Участок находится на другой стороне улицы. Все в нашем доме знают, что произошло, и обращают внимание на посторонних. Но, знаете ли, я не чувствую себя в полной безопасности. — Думаю, что он не вернется, — успокоил ее Лукас. — Другие ко… другие полицейские тоже так говорят, — подтвердила она. — Можете называть нас копами[3], — разрешил Дэвенпорт. — О'кей. Она улыбнулась, и он снова восхитился ее ровными белыми зубами. Она была не то чтобы красивой, но необыкновенно привлекательной. — Ведь я единственный свидетель. И это меня пугает. Я теперь почти не выхожу из дому. — Мы думаем, что он просто ненормальный, — сказал Лукас. — Ненормальный в квадрате, отличающийся от обычных ненормальных. Кажется, он умен и хитер. Осторожен. И не теряет над собой контроля. Мы считаем, что он вряд ли вернется сюда, потому что таким образом он подвергнет себя риску. — Мне он показался просто чокнутым, — сказала Карла. — Так расскажите об этом. Что он делал, когда набросился на вас? — начал спрашивать Лукас. Он быстро пролистал свой экземпляр всех бесед, проведенных с ней сотрудниками отдела убийств полиции Сент-Пола и Миннеаполиса. — Как все произошло? Что он говорил? В течение сорока пяти минут он осторожно провел ее через каждое мгновение нападения, двигаясь вперед и снова возвращаясь назад, пока каждая мелочь не была обсуждена. Пока она говорила, он наблюдал за ее лицом. Наконец она остановила его. — Я больше не могу, — проговорила Руиц. — У меня были ночные кошмары. Я не хочу, чтобы они повторились. — Я тоже этого не хочу, но я хотел вернуть вас к тем событиям, чтобы вы заново их пережили. А теперь я попрошу вас еще об одном. Подойдите сюда. Он закрыл свой портфель и передал его ей. — Вот то, что вы купили в магазине. Пройдите от двери мимо столба. — Я не мо… — Идите! — рявкнул Дэвенпорт. Она медленно подошла к двери, потом повернулась и обхватила руками портфель. Лукас спрятался за столб. — А теперь идите мимо. Не смотрите на меня, — проговорил он. Она пошла, детектив выскочил из-за колонны и обхватил ее рукой за горло. — А-а! — От меня пахнет так же, как и от него? Да? Он несколько ослабил руку. — Нет. — Как? Как от него пахло? Она повернулась к нему, его рука продолжала лежать у нее на плече. — Я не… от него пахло каким-то одеколоном. — От него пахло потом? Он вспотел? У него была чистая одежда или от него воняло? — Нет. Может быть, что-то вроде одеколона после бритья… — Он ростом с меня? Сильный? Дэвенпорт крепко прижал ее к своей груди, она уронила портфель и начала сопротивляться. Некоторое время она боролась, а потом вдруг расслабилась. Лукас еще сильней сжал ее. — Черт! — воскликнула женщина. Она снова начала сопротивляться, тогда он отпустил ее. Карла оттолкнула его, ее глаза расширились, она рассердилась. — Не делайте этого! Отойдите от меня! Женщина явно перепугалась. — Он был сильнее меня? — Нет. Слабее. У него слабые руки. Когда я расслабилась, он тоже расслабился. И тогда я ударила его по ноге. — Где вы этому научились? — Меня научил мой свекор. Он обучил меня некоторым приемам самозащиты. — Подойдите сюда. — Нет. — Да идите же, черт бы вас побрал! Все еще испуганная, она неохотно шагнула вперед. Ее лицо было бледным. Лукас снова поставил Карлу к себе спиной и обхватил ее рукой за горло. — А теперь, когда он схватил вас, он сказал что-то насчет того, чтобы вы не кричали, а то он вас убьет. Он именно так говорил? Дэвенпорт крепче сжал руку и приподнял женщину так, что ее ноги почти повисли в воздухе, затем проговорил хриплым голосом: — Только крикни, и я тебя убью. Руиц снова задергалась. — Думайте! — приказал Лукас. Он отпустил ее и слегка оттолкнул от себя. Потом отошел к самой двери. Широко распахнув глаза, Карла обеими руками держалась за горло. — Нью-Мексико, — проговорила она. — Что? Лукас почуял некий проблеск. — Я думаю, что, возможно, он из Нью-Мексико. Мне как-то раньше это не приходило в голову, но он говорил не по-здешнему. Дело не в словах или акценте. Это просто какое-то ощущение. Оно совсем не заметно, если только не начинаешь думать об этом. Ощущение такое, как будто я вернулась домой. — Вы из Нью-Мексико? — Да. Я там родилась. А здесь живу уже шесть лет. — Хорошо. Так вы говорите, что от него пахло одеколоном. Хорошим? — Не знаю… Просто одеколоном. Я в них не разбираюсь. — Может, это было масло для волос? — Нет, не думаю. Мне кажется, что это был одеколон. С легким запахом. — Но от него не воняло? Немытым телом? — Нет. — На нем была футболка. Вы сказали, что он белый. Очень белый? — Абсолютной белый. Кожа у него белее, чем у вас. Вот я смуглая, вы белокожий, но загорелый, а он совсем белый. — Совсем незагорелый?