Лукас остановился, держась за приоткрытую дверь. — Что? — Поймай этого ублюдка. * * * Мотель представлял собой ветхое одноэтажное здание в виде буквы L, здесь постоянно висела написанная от руки табличка о наличии свободных номеров. Когда Лукас приехал, там уже стояло с полдюжины полицейских машин и четыре фургона с телевидения. Он увидел Дженнифер и чуть дальше Энни Макгаун, обе были с операторами. Лукас втиснул свой «порше» между двумя полицейскими машинами, вылез, запер дверцу и направился к желтой ленточке, которой был перегорожен подъезд к мотелю. — Лукас! — А, Дженнифер… — Ты просто сукин сын, ты опять передал ей информацию. — Кому? — Сам знаешь кому. Макгаун. Дженнифер мотнула головой в ту сторону, где стояла Энни Макгаун. — Это не я, — солгал Лукас. — Я был у себя в загородном домике на севере. — Ну, значит, кто-то подкинул ей материал. Она теперь ходит и посмеивается над нами. — Вот, значит, как делаются дела у вас в новостях? Он нагнулся и пролез под лентой. — Позвони мне завтра, посмотрим, может быть, я смогу что-нибудь для тебя узнать. — Эй, Лукас, ты уже не сердишься? Ну, насчет Смайза? — Нам с тобой нужно поговорить, — сказал он. — Нам нужно заключить что-то вроде соглашения. Ты свободна завтра вечером? — Да, конечно. — Я приглашаю тебя поужинать где-нибудь в тихом месте вдвоем. Мы что-нибудь придумаем. — Отлично. Она улыбнулась ему, а он повернулся и увидел Андерсона, стоявшего среди других у комнаты управляющего мотелем. — Так что здесь? — спросил он, беря Андерсона под руку. — Пойдем, посмотришь. Он повел его к входу. — Кто ее нашел? — Ночной портье, — ответил Андерсон. — Приходя и уходя, девушка обычно стучала ему в окно. Так вот она постучала, что пришла, но все никак не уходила. Через некоторое время он высунулся и увидел свет из ее двери, так он говорит. Очевидно, убийца не захлопнул дверь, когда уходил. Портье стало любопытно, и он подошел к двери и постучал. Вот так он ее и нашел. — Он видел убийцу? Этот портье? — А-а. Говорит, что никого не видел. — Как его зовут, Винни Шорт? — Я не знаю его фамилии, — ответил Андерсон. — Но ростом он маленький[4]. Хизер Браун, так же как и остальные жертвы, была привязана, но, в отличие от других ее руки были вытянуты под прямым углом к телу, как будто она была распята. Ручка ножа торчала из груди чуть ниже кромки грудинной кости. Голова была повернута набок, глаза и рот раскрыты. Неприлично белый язык вывалился. На бедрах у нее были узкие длинные шрамы, они выделялись белыми полосами на фоне кварцевого загара. — Я ее не знаю, — сказал Лукас. Вошел полицейский из отдела по борьбе с проституцией. — А ты ее знаешь? — спросил Дэвенпорт. — Видел ее здесь несколько раз, она уже пару лет промышляет на улице, — ответил тот. — Раньше она стояла на Университетской в Сент-Поле, но ее сутенер на крэке, и она на некоторое время исчезла. — Ты это про Белого Луиса? — Да. Видишь шрамы у нее на ногах? Это Луис, его клеймо. Он их лупил вешалкой для пальто. Он говорил, что больше двух раз повторять не приходилось. — Но он же умер, — заметил Лукас. — Восемь месяцев назад, слава тебе, Господи. Но вот что я хочу тебе сказать. Его девчонки выделывали всякие штуки. «Золотой дождь», привязывание, садистский секс и так далее. Может быть, этот человек знал ее. Видишь, как она привязана… Трудно привязать так человека, если он сопротивляется. — А ваши люди не знают, кто сейчас ее «пасет»? — Нет. Некоторое время ее здесь не было видно, — сказал полицейский. — Мы уже говорили с ночным портье, но он клянется и божится, что ничего про нее не знает, — сообщил Андерсон. — Сказал, что появилась здесь недели две-три назад. Обычно она заходила к нему, платила за комнату и уходила. Она снимала номер на всю ночь, приводила туда двоих или троих мужчин и стучала в окно, когда приходила и когда уходила. Она сама перестилала постель. — Сколько она платила за комнату? — Не знаю, — ответил полицейский, — можно выяснить. — Обычно платят с каждого клиента. Конечно, если в мотеле знают, чем занимаются их клиенты. — Ну этот-то знал, — сказал полицейский. — Винни Шорт? — Да. — Мы давно знаем друг друга. Пойду поговорю с ним, — сказал Лукас. Он еще раз оглядел комнату. — Больше ничего? — Ничего особенного. Записка. — Что там написано? — «Никогда не оставляй у себя орудие преступления, после того как воспользовался им». — Сукин сын! Почти никаких следов. Андерсон вышел. Лукас снова посмотрел на тело, затем взял сумочку Браун и просмотрел ее содержимое. В дешевом пластиковом бумажнике было пятнадцать долларов, водительские права, карточка социального страхования и несколько фотографий. Он вытащил самый четкий снимок и как бы невзначай уронил его на дно сумочки. В боковом кармашке он обнаружил две пластиковые упаковки. Кокаин. — У нее здесь две упаковки по четверти грамма, — сказал Лукас полицейскому из отдела по борьбе с проституцией. — Вы уже составили опись содержимого сумочки? — Нет еще. — Сделай одолжение, позови Андерсона, пожалуйста. Когда полицейский шагнул за дверь, Лукас потихоньку переложил фотографию к себе в карман и закрыл сумочку. — Что там? — спросил Андерсон, снова вернувшись в комнату. — Здесь в сумочке порошок. Надо положить ее в пакет для вещественных доказательств, пока что-нибудь не пропало. * * * Винсент Шорт был небольшого роста. Еще у него были редеющие рыжие волосы, и он считал себя похожим на Вуди Аллена. Он ничего не знал. Он почесал затылок, отрицательно покачал головой и снова поскреб в затылке. Перхоть, как хлопья снега, обсыпала его черную водолазку. Допрос вели два сотрудника отдела по борьбе с проституцией. Когда вошел Лукас, Шорт поднял глаза и побледнел.