— Давайте просто тормознем! — И Руссо нас прикончит. Он, знаешь, очень креативный мужик, — Рид проверяет прочность подголовника и передней панели на бардачке, — с хорошим воображением. Решит, что мы с тобой любовники, и начне-е-ется… Будет тобой шантажировать меня… Мной тебя… Потом пристрелит тебя на моих глазах, чтобы я пострадал… Начнет выдирать мне ногти… Подкинет мне голову мертвого коня… Итальянская классика. Снижай скорость, говорю! Мы должны пробить только стекляшку, а не пролететь насквозь! Нет, думает Кирихара, я этого не сделаю. — Я этого не сделаю, — слабым голосом повторяет он. Он уже может различить интерьер терминала сквозь двухэтажные стеклянные окна. — Сделаешь, — беспечно говорит Рид. — Еще как сделаешь. У тебя нет выбора. — Там могут быть люди! — Там, скорее всего, наемные охранники из криминального ЧОПа, но ты им побибикай, — говорит Рид и сам несколько раз жмет на клаксон, который издает длинные истошные гудки. А потом добавляет в громкоговоритель: — Давайте, сладенькие, разбегаемся! До здания остаются последние метры, но вряд ли кто-то внутри его слышит. Кирихара хочет перекреститься, но вместо этого вцепляется в руль и проклинает день, когда впервые решил, что хочет быть как дядя Карл. Надо было слушаться совета брата и идти толкать коллекционерам поддельного Рубенса! Машина на полном ходу пробивает передним бампером сверкающее солнцем стекло. Он знатно прикладывается лбом о свои же руки. Потом выпрямляется, на секунду испытывает облегчение, что не открылись подушки безопасности, а потом сразу — гнев пополам с тем странным, смешанным чувством, когда человек рядом с тобой заставляет тебя делать те вещи, на которые ты сам никогда бы не решился. И ты смотришь на этого человека и каждый раз просто не знаешь, как реагировать. — Ты повернутый, — вот как реагирует Кирихара, прикладывая ладонь к ноющей брови. — Зачем я с тобой связался? Ты же ненормальный. — Потому что тебе нравится то, что я ненормальный, — просто отвечает Рид. — Вылезаем, живее! Они вылезают живее — чтобы лоб в лоб поздороваться с охраной частного аэропорта. Скорее всего, Рид прав — это частный аэропорт для яванских богачей, и охраняют их под стать: Кирихара бы не отличил местных бандитов от местных охранников. — Стоять! — ревет какой-то мужик в темно-синей форме, наставляя на них автомат, и Рид с Кирихарой поднимают руки. — Давай отвлечем его, — говорит Рид. — Он нас слышит, — пеняет ему Кирихара. Снаружи, под палящим полуденным солнцем, останавливаются машины «Вольто», но из-за играющей в терминале музыки — кажется, это снова какая-то из любимых песен Рида — охранник, стоящий спиной к окнам, этого не слышит. — Кто вы, вашу мать, такие?! — Эй. Там парни с оружием, — говорит Рид, аккуратно тыча пальцем за окно. — Ты что, издеваешься надо мной?! — Одной рукой он зажимает рацию на груди и рычит в нее: — Тут какие-то клоуны, пригоните группу с поля! Срочно! — Но там правда… — Рид вздыхает. — А знаешь, не хочешь — не верь, мне-то что. Мужик собирается рассвирепеть, но в этот момент по остаткам окон начинают стрелять, потому что никто его не обманывал: за окном правда парни с оружием. Парни кричат на сочном итальянском. Кирихара не разбирает слов, но нутром чувствует, какие из них ругательные: ему самому сильно хочется выругаться. Рид бесцеремонным пинком роняет Кирихару за сиденья для ожидающих, проверяет обстановку, выглянув через листья раскидистого фикуса, и провозглашает: — Отлично! Кирихара потирает ушибленное колено, собирая себя с полированного пола, выложенного плиткой под мрамор, Рид тем временем поворачивается в его сторону и говорит: — Все, у них там любовь. Мешать мы им не будем. Быстренько, по стеночке, пока «Вольто» не вспомнили, зачем они приехали. Неграциозно скрючившись в три погибели, они преодолевают путь от укрытия к укрытию, пока в какой-то момент Рид не решает, что пора прибавить в скорости, — и они начинают бежать. Они влетают в одну из дверей, попадающихся по пути. Это оказывается проходной коридор, но Рид хватает Кирихару за рукав, когда тот собирается рвануть дальше: — Так, летучка. — Кирихара поднимает брови в немом вопросе. — Пункт первый. Ты не даешь себя прикончить, понял? — Какая трогательная забота от того, кто сам хотел меня прикончить, — язвит Кирихара. — А какой второй? — Нам нужно найти Басира. Огреть его по голове и забрать скрижали, пока Девантора не воскрес из мертвых. Кирихара вспоминает тело на дороге: — Я думаю, Девантора мертв. — Ты плохо его знаешь. Иисус смог, и этот сможет, — мрачно предрекает Рид, а затем толкает Кирихару по коридору. — Идем аккуратно, как мышки. У меня это… — Он щелкает пальцами, занятый скорее проверкой флангов на повороте, чем вспоминанием нужного слова. — Предчувствие? — без особого энтузиазма предлагает Кирихара. — Полная уверенность, что сейчас случится какое-то говно. В ту же секунду дверь технической каморки распахивается. Первое, что показывается оттуда, — два пистолетных дула. Следующее — руки, а потом тела, которые к этим рукам крепятся. Рид реагирует только на одно: — Лукман! Дружище! Вы сидели в засаде? Ради нас? Так приятно! Сколько лет, сколько зим! Кирихару больше волнует то, что в них целятся. Опять. Рид ведет себя так, будто бы от дырки в груди он станет только богаче, но мрачные Юда Ваххаб и его подчиненный Гема выглядят не готовыми к приятной беседе. — Меньше недели, Рид, — чеканит Юда, будто отчитывает его. — Без тебя время тянулось бесконечно! Юда игнорирует Рида и переводит взгляд на Кирихару: — А ты, — и как рентгеном просвечивает, — стал перебежчиком, американец? Эчизен тебя купил? Кирихара не собирается ему рассказывать свою биографию — слишком много откровений для одного отпуска в жарких странах. Рид же самодовольно ухмыляется: — Это я его переманил. Соблазнил божьим промыслом. Ну и своей харизмой. Кстати, о перебежчиках — это разве не ты киданул Картель и похитил собственного босса? — Ты, судя по всему, прекрасно знаешь, кто я. Не валяй дурака. Юде не нравится Рид — это видно невооруженным взглядом. Кирихара еще там, на заброшенной стройке, понял, что он прямой, вышколенный и дисциплинированный и с людьми вроде Арройо или Рида ему некомфортно. — Вы пришли за оттисками? — Скрижалями, — поправляет его Рид, намеренно раздражая, потому что это то, что Рид просто обожает делать — раздражать окружающих. — Что? — хмурится Юда. — Не обращайте на него внимания, — обрывает начинающуюся клоунаду Кирихара, который быстро соображает, что, возможно, здесь можно обойтись без крови… и даже, чем черт не шутит, приобрести преимущество. — Мы пришли за оттисками, вы — за Басиром. — Это не значит, что мы полюбовно разойдемся, парень, — Гема за спиной Юды хмыкает. — Вы такие же преступники, как и Басир. — Мы симпатичнее, — оскорбляется Рид. Но Кирихара продолжает его игнорировать: — Не надо отпускать нас полюбовно, — спокойно предлагает он. — Ты уверен? — косится на него Рид. Но Кирихара невозмутимо продолжает смотреть только на Юду. Он хорошо знает такой тип людей — полицейских, у которых есть Цель. Юда — хороший коп, но он коп с заданием и он выполнит это задание, несмотря ни на что, — Кирихара вдоволь на таких насмотрелся и умел с ними уживаться. — Мы поможем друг другу. Там, за стеной, — он мотает головой в сторону терминала, — куча итальяшек палит куда ни попадя. Чуть позже к ним присоединятся все, кто выберется с шоссе. Тут начнется полная неразбериха. Когда все стреляют во всех, начинается хаос. Басир в этом хаосе ускользнет. Все мы его знаем. Он умеет пользоваться ситуацией. — Мы поможем вам схватить Басира, — голос Кирихары куда спокойнее, чем он сам, но в притворстве он понимал гораздо больше, чем в стрельбе или экстремальном вождении. — Когда он окажется у вас, а оттиски — у нас, будете решать, нужно ли вам арестовывать еще кого-то по дороге. Рид округляет глаза, но вытягивает нижнюю губу, мол, неплохо стелешь. — План без четкого финала — плохой план, — возражает Юда. Но Кирихара неожиданно уверен: можешь отнекиваться, Ваххаб, но ты уже задумался. А раз так, Кирихара может его дожать… Может же? «Сомневаться будешь потом, — приказывает он себе, — а сейчас просто продолжай говорить». — Другого у вас нет. — Кирихара пожимает плечами с наплевательским видом. — Вы тут в меньшинстве. — Пока что нас тут двое на двое, — тянет Гема, — если я все еще умею считать. Прежде чем Рид успеет ответить остротой на остроту, Кирихара снова перехватывает инициативу, все еще общаясь исключительно с Юдой и не давая ему переключиться с себя на Рида: — Басира ведет Церковь. — Ну, даже не соврал. — Иначе почему мы тут в одиночестве? То, что церковники выберутся из водоворота массовой перестрелки еще не скоро, он, конечно, не уточняет. Тем более оставался Лопес.