— Ты меня переоцениваешь! Я же не Эйдан Рид, — и в голосе его звучит злость. Ядреная, разъедающая злость, которой можно чистить чайники от накипи — или растворять кости. Арройо хладнокровно отмечает: если вдруг Девантора встретится с Ридом еще раз, одного из них больше никогда не найдут. Остается надеяться, что к этому моменту он сам будет далеко от Индонезии, чтобы ему не пришлось потом описывать это в отчете. — Максимум, что я смогу, — поджечь тебе волосы, — злость пропадает так же внезапно, как появилась, и у Деванторы снова скучающе-светский тон. — Хана причесочке, но ради родины можно и потерпеть, правильно? «В синем с россыпью звезд полосатый наш флаг»! По долгу службы Арройо встречался с уймой отморозков, но самой жуткой категорией всегда оставались те, кого при должном разбирательстве отправляли не в тюрьму, а в психиатрическую клинику. Судя по досье Деванторы, никто никогда не хотел должным образом с ним разбираться. Здравого в нем было только… — Тошнит меня от американцев. Ну, что там по моей сигаретке? … Да ничего в нем здравого не было. А может быть, это все клоунада. Или нет? Говорить с Деванторой — как стоять на балансире или вслепую вести машину. Впрочем, Арройо все равно держится так, будто бы внутри этой комнаты за последние пять минут не случалось ничего, кроме взаимно приятных шуток, и не торопясь встает. В пачке еще половина плюс пластмассовая зажигалка. Вкладывая Деванторе в зубы сигарету и поджигая ее, Арройо думает, что, будь его воля, он бы и на метр к нему не приблизился. Но это жертва на алтарь призрачной возможности, что Девантора решит пооткровенничать. Первая, но не факт, что последняя. — Итак, — говорит он, когда Девантора с наслаждением делает первую затяжку. — У меня есть пара вопросов. Буду крайне благодарен, если вы пойдете на контакт. Девантора вытягивает ноги, сверкая грязными босыми пятками, и впритык смотрит на Арройо, сильно затягиваясь. Когда он так втягивает щеки, его лицо совсем перестает быть человеческим. — Надо же, нормальное курево. Я думал, ты подсунешь мне какой-нибудь «Кэптан Блэк», — задумчиво глядя на сигарету в своих пальцах, говорит Девантора. — Я даже сказал себе: эй, Девантора, если этот парень даст тебе «Кэптан Блэк», это вонючее дерьмо, да еще и с вишней, — проломи ему кадык! А ты вон… нормальный парень, оказывается. Он делает еще одну затяжку и весело смотрит на него снизу вверх: — Оглашай свои вопросики, Эдди. Я слушаю. * * * Где-то между очередной попыткой найти радиоволну, с которой бы его не кумарило, и что-то съестное в машине Салима Рид замечает движение. Сперва темную фигуру: она мелькает в пустых окнах недостроенного лестничного пролета, потом мелькает еще раз — ниже, потом снова, а следом фигура вылетает на улицу и оказывается Кирихарой. Рид на секунду откидывается в кресле, приготовившись наблюдать, но Кирихара не останавливается ни позвонить, ни подышать, ни покурить. Вылетев из-под плешивого козырька над выбитой парадной дверью, он только набирает скорость — и последние пару метров до лазурного «Пежо» он бежит. Звонок от Нирманы застает его выезжающим из-под сени листвы. Рид быстро жмет кнопку, чтобы не отвлекаться. Кирихара садится за руль лазурного «Пежо» и трогается с места. — Красная тревога, — сообщает Нирмана. — Салим заметил пропажу? — Нет, я сама сдала тебя с потрохами. Сказала, что одного Деванторы тебе оказалось мало — и ты решил прихватить тачку. Рид думает отшутиться: ага, мы с моими друзьями Торой и Бо, обняв чемодан с оттисками, отправляемся в дорожное приключение по Яве, — но Нирмана, не выдерживая драматической паузы, говорит: — Епископа интересует, где ты. Нет, ну раз епископа… — Преследую мальчишку. — Какого? — на линии раздается шум, врывается злобный голос Салима, и Нирмана рявкает, убрав трубку от лица: «Заткнись!» — а потом таким же спокойным буддистским тоном продолжает: — Какого мальчишку? — Ну, помнишь, две ноги, две руки, одна дыра в моем плече. — Ты поехал охотиться на Службу? — не впечатлившись, спрашивает она, зато на заднем плане отчетливо слышится голос Салима: «Он ЧТО?!» Что-то это здорово Риду напоминает. — Нет, думаю, я нашел ребят, которые спиздили Девантору. А заодно нашел и Службу, — наконец-то признается он. Вывод, конечно, навскидочный — все-таки он не успевает увидеть Девантору, машущего ему через окошко, — но отменная интуиция, результат большого опыта, говорит ему, что он не промахнулся. — Они заодно? — коротко спрашивает Нирмана. — Черт их знает, — признается Рид. — Это Депок, второе шоссе, сейчас скину координаты. Кирихара отделился, я еду за ним. Собираюсь поболтать с ним по душам. — Только давай без… — Ой, да не буду я к нему приставать! — отмахивается Рид. «Пежо» виднеется в конце дороги, на повороте перспектива делает его маленьким, как машинка Барби, и Рид решает поднажать. Тем временем Нирмана вздыхает: — Я не об этом, — и голос у нее задолбанный-задолбанный. — Не убей его. Рид несколько секунд молчит, обдумывая наказ, а потом ухмыляется: — А вот этого уже не обещаю. * * * — Ого… Ну у тебя и запросы, служивый. Девантора грустно и медленно растирает окурок о бетонный пол. Кроме этих слов, он ничего и не говорит — просто продолжает уничтожать бычок, пока фильтр не разваливается на волокна. Предложить ему еще одну сигарету будет слишком навязчивой попыткой понравиться, так что Арройо, спустя несколько минут молчания, только подтягивает штанину повыше, перекидывая ногу на ногу, и говорит: — Мне кажется, это не так уж и много. Просто расскажите кое-что из того, что вам известно, и… — Эдди, Эдди, дружище, — хихикает Девантора, — не торопись так. Я же не говорил, что помогу тебе. Я так, полюбопытствовал, что тебе от меня нужно. — После смеха на его лице остается улыбка кладбищенского призрака, который толкнул сторожа в свежевыкопанную могилу. — Даже несмотря на то, что я нормальный парень? — хмыкает Арройо. — О, даже нормальным парням я не помогаю просто так. Арройо не удивлен. Не уловив злости или нетерпения на его лице, Девантора шумно втягивает воздух через ноздри — то ли от разочарования, то ли из любопытства. Он всматривается в Арройо, как всматриваются школьные хулиганы в своих жертв, выискивая в них слабые места. Ага, думает Арройо, которому не чужд черный юмор. Самые проницательные люди — дети и психи. Наконец, будто все-таки выискав что-то на его лице и оставшись этим доволен, Девантора удовлетворенно откидывается спиной на стену. И говорит: — С нормальными парнями я только заключаю сделки, Эдди. Ну разумеется. Ни одна сделка в Джакарте не заканчивается хорошо: ни сделка Бирч с Картелем, ни сделка агентов с Церковью, ни сделка Церкви и «Тигров», ничья и нигде. Заключать сделку с Деванторой Арройо не хочется: это все резко усложнит. Есть что-то аморальное в том, чтобы связать себя с ним договоренностями, но если быть до конца откровенным, то Арройо просто не хочется ждать подвоха еще с одной стороны. — И чего же вы хотите? — с ленцой спрашивает он. Тот смеется, разминая затекшее скованное запястье, и просит: — Ой, да полно тебе, Эдди. Не нужно строить из себя крутого. Просто когда-нибудь, когда ты уже и думать об этом забудешь, я тебя кое о чем попрошу, а ты мне скажешь: «Да, дружище Тора». — Он замирает, как ящер, и утыкает в Арройо немигающий взгляд. — Что думаешь? Арройо думает, что не удивится, если дружище Тора явится к нему лет эдак десять спустя и потребует его первенца. — Честно? Я думаю, что вы предлагаете мне согласиться на кота в мешке. — Нет, конечно нет! Ты получишь ответы, которые тебя устроят, обещаю. — Девантора облизывает губы и ухмыляется. — Эдди, ты пойми, это я соглашаюсь на кота в мешке: кто же знает, как хорошо ты поможешь мне, верно? Никакой моральный груз ответственности перед «дружищем Торой» не запретит Арройо нарушить обещание в случае, если что-то пойдет не так. Никакие слова, произнесенные в этой комнате, никогда не будут занесены ни в один протокол. Да и заводить детей Арройо в ближайшее время не планировал. Так что он изображает муки выбора, задумчивость, смирение и затем кивает: — Допустим. — Отлично, Эдди, отлично, — довольно посмеивается Девантора, которого ни одно из этих действий не провело, — это видно по его взгляду. И это заставляет вспомнить о том, что люди, которые расстраивают его свежеиспеченного партнера, наверняка заканчивают располовиненными в канаве. Арройо хочет верить в то, что он знает, что делает. — Тогда, раз мы договорились, — мягко возвращается он к сути дела. — Нам интересно, в чьем сейфе сейчас лежит оригинал оттисков. Кажется, вы хотели мне подсказать.