Он сегодня снова был другим. И она снова не могла определить, что именно в нем изменилось. Выглядел Скиф более расслабленным. Это понятно. Мужчина находился у себя дома, с него сняли обвинения, он вновь стал свободным человеком. У Лиды в очередной раз всколыхнулся неприличный интерес по поводу того, за что сидел Мирон. Но она уже решила, что не будет интересоваться данным вопросом. Это его личное дело. Ей же не надо, чтобы вмешивались в её дела? Расслабленность Мирону шла. Морщины не выглядели такими глубокими и суровыми. Плечи не казались напряженными и точно высеченными из камня. Губы он не поджимал. Меньше щурился. Но от этого не стал менее опасным. Его расслабленность могла сыграть злую шутку с тем, кто не отнесется к нему серьезно. Лида относилась. Он крепко держал её за руку. Она не сделала ни единой попытки вырваться. Зачем? – Мирон, я не знаю, что бы мы делали, оставшись в камере… Ели, спали, занимались бы сексом. Но тут… Я сойду с ума от безделья. Мне не трудно приготовить покушать. Я, конечно, не профи, не шеф-повар, но, надеюсь, все останутся довольными. Она говорила мягко, ровно. Он просто мужчина… Такой же, как и все. Это ей надо помнить все оставшиеся дни. Все оставшиеся часы. У него лишь два отличия от других знакомых ей мужчин: он более темпераментный и имеет право на её тело. И только. – Я даже не сомневаюсь, что нам понравится, – довольно ответил Мирон и потянул Лиду на себя. Она сделала шаг вперед. Всё, что внушала себе минуту назад, полетело к чертям собачьим. Стоило ей оказаться в минимальной близости к мужчине, как тахикардия взорвала грудную клетку. Почему она так на него реагирует?! Лида не понимала. – А пока иди ко мне. Вот. Поэтому и не получалось расслабиться. Воспринимать его, как обычного знакомого. Он был в своем праве трогать её. Брать. Где угодно и когда угодно. Его хриплый голос прошелся по оголенным нервам, но страха не вызвал. Днем – проще. Да… Скиф повернулся на стуле, развел ноги в стороны и поставил Лиду между коленей. Девушка подняла руку и положила её на мужское плечо. Ей надо реагировать… Надо. Каждый раз… – Не могу не трогать тебя, красивая. Беда прямо, – Мирон усмехнулся. И вроде бы говорил с какой-то насмешкой, а Лиду пробрало. Особенно его последние слова. В них ей почудился какой-то скрытый смысл. Даже угроза. Лида шикнула на себя, расслабляясь в руках мужчины. Накрутила она себя знатно, чего уж. Мирон – мужчина, который не видел женщину полгода. Она симпатичная, стройная. Даже, можно сказать, красивая. Его тяга к ней естественна. Ей же самой стоит тоже относиться проще к нему, и всё у них сложится прекрасно. – Так трогай, – выдохнула она. – О, – Мирон изогнул бровь. – Ты точно та девушка, что вчера легла со мной в кровать? – Может, я адаптироваться всё же начала? Голубые глаза темнели за считанные секунды. Лида не успела и моргнуть. – Такой ты мне больше нравишься, – понизив голос, Мирон второй рукой задрал ей футболку и коснулся голого живота. Лида инстинктивно втянула в себя мышцы. Надо было все же платье надеть. Его задирать он не стал бы. Или… стал бы? На кухне они одни. Архай вряд ли вернется. Сердце в одночасье подскочило к горлу. Всё-таки утреннего секса не избежать. От его руки шло приятное тепло. Он поглаживал её живот, забираясь всё выше. Пока не задрал футболку и не коснулся груди Лиды. От прохладного воздуха соски напряглись, натянули тонкое кружево бюстгальтера и теперь призывно торчали, вынуждая хозяйку покраснеть. Лида молча наблюдала за действиями Мирона. Он рассматривал то, что видел. В какой-то момент вскинул взгляд к лицу Лиды, и та вспыхнула, увидев на дне его глаз беснующихся чертей. В душе Лиды что-то дрогнуло. Что-то чисто женское, когда видишь, с какой неприкрытой, едва ли не дикой похотью смотрит на тебя мужчина, и устоять не можешь, реагируешь помимо воли. Потом очухиваешься, приходишь в себя, но момент всё равно остается в памяти. То же самое происходило и сейчас. Мирон, не разрывая контакта их глаз, приблизил лицо к груди Лиды и, пока была возможность, продолжал смотреть ей в лицо. После чего накрыл губами один сосок, жадно втянув его в рот прямо через ткань. Лида ахнула, подалась вперед и сильнее вцепилась в плечи мужчине, прогнувшись в пояснице. Его влажный рот не церемонился с ней. На то, как он ласкает её, она смотреть не могла, прикрыла глаза, прислушиваясь к собственным эмоциям. Почти не страшно… Грудь заныла, потяжелела. Мирон ласкал её, поглаживая большим пальцем кисть Лиды. Трогал. Почти ласково. Играючи. Точно и не собирался раскладывать девушку прямо на кухне. Во рту у Лиды пересохло. Она сместила руку, дотронулась до коротких волос на его голове. Вот… не страшно же… В доме можно забыть, что он зэк. Здесь нет серых стен, нет осознания, что за дверью ходят конвоиры с автоматами. Тут лес… природа… Опять же, когда ещё Лида поживет в таком красивом доме с завораживающими видами из окна? Надо отстраниться от своих страхов, предубеждений, и тогда всё будет хорошо. Как сейчас… – Так, хватит! – резко обрубил её мысли и свои действия Мирон, с шумом отодвигая стул и опуская футболку Лиды на место. Даже демонстративно расправил на ней складки, проведя пальцами по тонкой талии. Даже сжал её, пытаясь охватить ладонями, точно проверяя, насколько она тонка. – Если не прекратим, я не остановлюсь же. А у меня немного другие планы на ближайшие часы. Приготовишь пожрать – будет круто. Не ел вечность домашней еды. Продукты в холодильнике и в кладовке. Последняя – внизу, на нулевом этаже. Там же стоят морозильные камеры. Напоминаю: чего нет, пиши. Ещё успеем заказать до вечера. Лида растерянно моргнула и на автомате выдохнула: – Ладно. Мирон встал и, прежде чем уйти, провел тыльной стороной ладони по её щеке: – Отдыхай днем и набирайся сил. У меня на вечер и на ночь на тебя грандиозные планы. Глава 15 Лида остановила выбор на рыбе. Сначала, правда, накормила себя кашей. Так как мужчины позавтракали, кашу варила только для себя.