– Обхвати мою шею руками, – командует Марк. – Что? – растерянно повторяю я. – Что слышала! – рычит он, но сквозь его ярость явно сквозит беспокойство. Он волнуется из-за меня! Впрочем, что же тут удивительного? Стас велел присматривать, а я под его носом себе ногу сломала. Хорошо, хоть не голову. Послушно кладу ладони на крепкую мужскую шею и осторожно прижимаюсь всем телом к стальной груди, а уже через мгновение оказываюсь на руках Марка. От неожиданности я тихо ахаю, но быстро прихожу в себя и позволяю себе расслабиться. В объятиях мужчины моей мечты мне так тепло, так уютно, так комфортно. Будто бы находится в его руках – самая естественная для меня вещь. Я чувствую себя защищенной и, несмотря на травму и садняющую боль в ноге, необъяснимо счастливой. Зимин со мной на руках выходит из спальни и медленно спускается на первый этаж. – Ари, я сейчас поставлю тебя на землю, открою дверь машины. Держись за меня, хорошо? – он осторожно ставит меня на ногу, продолжая поддерживать за талию. – Непривычно тебе тратить столько времени на женщину, да, Зимин? Обычно тебе хватает часов, – усмехаюсь, – двух или трех? Да и плоскость для тебя не самая привычная… Не знаю, что за стерва во мне говорит, но упустить шанс уколоть Марка я оказываюсь не в состоянии. По правде говоря, слова срываются с губ раньше, чем я успеваю их как следует обдумать. По потемневшим зеленым глазам и тяжелому вздоху, понимаю, что я сваляла дурака. Марк ведь действительно переживает и делает все, чтобы мне помочь, а я веду себя как глупый ребенок. И как после такого поведения убеждать его в том, что я выросла? – Ариана! – рявкает Зимин. – Давай в машину. Марк помогает мне усесться на кожаном сидении своего автомобиля, а затем его ладонь касается моего бедра, едва прикрытого тонкой тканью платья. По моему телу тут же пробегает электрический разряд, когда я чувствую его легкие поглаживания. – Чувствительность есть? – откашлявшись, спрашивает Марк. О, господи! Еще какая… Наши взгляды сталкиваются. Лицо Марка постепенно приближается к моему, и в какой-то момент начинает казаться, что Зимин меня поцелует. Я непроизвольно облизываю пересохшие губы в томительном ожидании, но в считанных сантиметрах от моего лица, мужчина отворачивается. Пока я прихожу в себя, быстро моргая, Марк перекидывает через мое плечо ремень безопасности и отстраняется. Боюсь, что разочарование на моем лице чересчур явно, потому что Зимин вдруг беззаботно усмехается и небрежно щелкает меня по носу. – Один – один, Ариана, – беспечно говорит он, как бы намекая, что моя жажда поцелуя не осталась для него секретом. – В следующий раз думай, что говоришь. – Мерзавец! Ненавижу! – бубню себе под нос, нахмурившись. Ответом мне служит звук захлопнувшейся двери и раскатистый смех Марка. До клиники мы добираемся в тишине. Пожалуй, впервые в жизни мне не хочется с ним разговаривать, даже несмотря на то, что провокации изначально шли с моей стороны. Я, конечно, не ангел, но и Марку нужно было думать, прежде чем целовать меня вчера! – Приехали, – остановив машину на парковочном месте, Марк глушит мотор. – Я договорился с врачом, чтоб тебя посмотрели без очереди. – Когда? – удивленно вскидываю брови. – Пока ты переодевалась. Лейла моя хорошая знакомая, – поясняет Зимин, а я в этот момент чувствую болезненный укол ревности. Сколько у него таких “лейл”? Наверное, в каждом отделении по всей Италии, и в Москве тоже парочка найдется. Несмотря на мой слабый протест, Марк снова берет меня на руки и легко, словно я почти ничего не вешу, идет вместе со мной к входу в травматологическое отделение. Лейла встречает нас у регистратуры. Блондинка с пышной грудью обтянутой белым халатом, с пухлыми губами и карими глазами за стеклами модных очков – как я и ожидала, она выглядит как манекенщица, а не как заурядный доктор. Ну, и чему тут удивляться? Других в записной книжке Зимина просто не водится. Заметив нас, Лейла расплывается в обворожительной улыбке, разумеется, обращенной не ко мне, а к Марку. Не надо далеко ходить, чтобы понять, – этих двоих связывают не просто дружеские взаимоотношения. Неприятная горечь разливается во рту, неприятная тяжесть ложится на сердце. Мне хочется сбежать отсюда, потому что меня бесит идиотский флирт со стороны Лейлы, но только я в буквальном смысле не могу этого сделать. – Здравствуй, Лейла! Рад видеть тебя, – лицо Марка расплывается в улыбке, способной совратить даже монашку. – Марк, добрый день! Давно мы не виделись, – отвечает женщина, не сводя с Зимина сияющих восторгом глаз. – Как твои дела? – Может, светские беседы вы на потом отложите? – нетерпеливо выдаю я, демонстративно кладя голову Марку на грудь. – Тут, кажется, травмпункт, а у меня как раз травма! И, кстати, меня Ариана зовут. Лейла резко меняется в лице, ее глаза настороженно перебегают с меня на Марка и обратно, словно мысленно она пытается просчитать, являюсь ли я ее соперницей за его драгоценное внимание. Являюсь. Точка. Уж кто-то, а эта медицинская Барби Зимина точно не получит! – Марк, я сейчас распоряжусь, чтобы привезли кресло каталку, – говорит Лейла, включив профессионалку. – Не надо, показывай, где твой кабинет – Ариану я донесу. Нашей веселой компанией мы идем по длинному коридору, пока Лейла не останавливается возле белой двери с табличкой, на которой написано ее имя. – Оставляй Ариану на кушетке, а сам подожди за дверью, – сдержанно говорит женщина. – Я хочу остаться, – недовольно комментирует Зимин. – А я не хочу, чтобы ты оставался, – говорю я. – Уходи, Марк! Когда за ним закрывается дверь, мы с Лейлой переглядываемся и, неожиданно, друг другу улыбаемся. Такая вот извращенная женская солидарность получилась. – Рассказывайте, что случилось, – говорит она. Я в общих словах описываю Лейле случай в ванной и она принимается за осмотр. Через пару минут мне становится понятно, что Лейла, в самом деле, оказывается квалифицированным специалистом. Она проводит целую серию тестов, делает рентген и выносит свой вердикт. Растяжение и сильный ушиб. Радует, что хотя бы все кости целы. – Вот здесь для вас рекомендации, – она передаёт мне в руки лист со списком кремов и болеутоляющих, после чего открывает дверь своего кабинета. – Марк, мы закончили. На цокольном этаже зайдите в аптеку – там есть необходимые мази и фиксирующие повязки, чтобы снизить нагрузку на мышцы. – Лейла, благодарю. Очень выручила, – с теплотой в голосе говорит Зимин, одаривая ее улыбкой. В свой адрес я улыбки даже не жду – получаю лишь хмурый взгляд исподлобья и сдержанный кивок головы. Дорога обратно занимает не так много времени, но напряжённая обстановка и гнетущее молчание, повисшее между нами, создают дискомфорт, и от этого хочется поскорее добраться до дома. – Ариана, что стряслось? – мама встречает нас на улице, обеспокоенно глядя на то, как я, поддерживаемая Марком, хромаю к дому. – Неудачно упала, – отвечаю расстроенно, передавая маме пакет с лекарствами. – Марк, посади меня на качели. Хочу подышать свежим воздухом. Спасибо тебе за всё. Как бы невзначай провожу ладонью по его колючей щеке и откидываюсь на качели, прикрывая глаза. Хватит с меня на сегодня. Глава 5 История с растяжением расстраивает все мои планы. Посоветовавшись с Сильвио, я вынуждена отменить две съемки в Милане и еще одну – в Париже. О танцах приходится забыть, занятия в университете я тоже не посещаю, потому что на костылях это делать совсем не прикольно. Но Кейт делится со мной всеми конспектами, и я впервые за долгое время большую часть дня посвящаю учебе и подтягиваю все хвосты, которые накопились у меня за семестр. У меня сейчас выпускной год – копить долги чревато последствиями. Марк за неделю звонил лишь дважды. И то оба раза не мне – мама говорила, что он справлялся о моем здоровье и спрашивал, нужна ли мне какая-нибудь помощь. Мог бы и мне написать, но после той безумной ночи и последовавшего за ним утра, Зимин, видимо, предпочитает общаться со мной через третьих лиц. Трус. Чувствует, что с того поцелуя все изменилось, вот и прячется. Более или менее нормально я начинаю ходить на десятый день своего вынужденного заточения дома. И это так меня воодушевляет, что я выставляю в соцсети статус «Готова выходить в свет» и принимаю первое же предложение встретиться за обедом от приятеля из параллельной группы. Эндрю учится в Милане по обмену. Сам он из Штатов и выглядит как типичный красавчик из университетской баскетбольной команды. К слову, не дурак. Я это точно знаю, потому что Кейт рассказывала, что он в нашем университете единственный получил грант по физике. Мне он уже несколько раз оказывал недвусмысленные знаки внимания, и как-то мы даже ходили в кино на «места для поцелуев», но дальше клевание в щеку дело у нас так и не пошло. Может быть, дать ему еще один шанс? Не до старости же мне ждать, пока Марк нагуляется и обратит, наконец, внимание на меня? С Эндрю мы встречаемся в новом ресторане в районе Навильи. Когда я прихожу, парень уже в зале, галантно поднимается, увидев меня, и улыбаясь касается в приветственном поцелуе моей щеки. – Привет, Ари, – говорит он, отодвигая для меня стул. – Выглядишь чудесно. Кейт сказала, что у тебя проблемы с ногой. – Неудачно упала, – подтверждаю я. – Но уже все в норме. В понедельник буду в университете. А ты? Что нового? За непринужденной беседой и вкусной едой я не замечаю как пролетает почти два часа. Только когда за окном начинает темнеть, я понимаю, что мне пора – накануне я обещала маме, что съезжу с ней на закрытую распродажу ее любимого дизайнера. С сожалением сообщаю о завершении приятной беседы и, заметив разочарование на выразительном лице парня, соглашаюсь пойти с ним на ужин в выходные. Расплатившись по счету, Эндрю помогает мне подняться. Я морщусь от легкого дискомфорта в ноге и парень тут же приходит на помощь – обнимает меня за талию и подставляет свое плечо, чтобы я могла на него опереться. Красавчик, умный, да еще и заботливый – вот почему мое глупое сердце не выбрало кого-то вроде этого парня? Марк со своим брутальным пофигизмом по всем законам логики должен ему проигрывать, но почему-то все в точности наоборот: с Эндрю мне просто комфортно, с Марком – волнительно, страшно и горячо. И находится хочется рядом с последним, даже когда он злится на меня или игнорирует. – Ты на машине? – спрашивает Эндрю. – Нет, – говорю с сожалением. – Врач пока запретил водить. – Тогда я тебя отвезу? – предлагает парень. – Ты чудо, Эндрю. Вместе с парнем мы неспешно идем к выходу и уже здесь, в самых дверях, сталкиваемся с колоритной парочкой, появившейся на пороге ресторана. Я потрясенно замираю, глядя в удивленные зеленые глаза Марка Зимина. А он вдруг хмурит брови и бросает недружелюбный взгляд на моего спутника, уделяя особое внимание руке Эндрю, которая по-прежнему лежит на моей талии. – Вот так встреча, – это говорит не Марк, это его партнерша по этому вечеру – потрясающая Лейла, которая без медицинской униформы выглядит еще более сногсшибательно. Вот не зря я сразу ее невзлюбила – она говорила, что давно его не видела, а теперь они вместе ходят по ресторанам. Даже обидно, что моя травма послужила поводом для их сближения. – Здравствуйте, – бурчу в ответ, сгорая от острой вспышки ревности, пронзившей грудную клетку. – Как твоя нога? – спрашивает Зимин, бесцеремонно игнорируя мое приветствие, и вообще ведет себя так, словно Эндрю и его белокурой Барби нет с нами рядом. – У мамы моей спроси, – огрызаюсь я. – Тебе же с ней общаться приятнее, чем со мной. От моей бесшабашной дерзости у блондинки округляются глаза, даже парень рядом со мной застывает, почувствовав, что пахнет жареным, и только Марк продолжает смотреть с пытливым любопытством, словно моя выходка ничуть его не задела. – Зачем ее беспокоить, когда ты здесь?