Конец рабочего дня наступил внезапно. Поток посетителей иссяк, и Мариша принялась собираться свои вещи в коробку. За ней должен был приехать Гоша. — Вот и все, — Маришка улыбнулась, — Юль, ты прости, если что не так, — неожиданно скала она, — ты хорошая девчонка, и я не хотела тебя обижать. Будут вопросы, звони, телефон ты знаешь. Юля кивнула. Ей не терпелось остаться полновластной хозяйкой этого стола и кабинета. А Маришка помолчала и резко выдохнув, добавила: — И еще один совет напоследок. Не влюбляйся. Слышишь, Юль, никогда не влюбляйся в работодателя. Помни, это всего лишь работа. Не больше. И в Сережу не влюбляйся. Он совсем не такой хороший, как тебе кажется. А Юля, думая о том, где сегодня будет ночевать Сережа, машинально кивала на слова Маришки. И, вообще, что она так долго собирается? Там ее Гоша уже заждался. Пусть идет. Глава 21 Наконец Маришка ушла. И Юля, запищав от восторга, принялась кружить по кабинету, в котором она теперь полновластная хозяйка. Такой ее и застал Сережа, когда вышел из кабинета. И Юля подлетела к нему, повисла на шее, тыкаясь губами, куда придется. Ей так хотелось, чтобы он разделил ее радость. Неожиданно жесткий и резкий рывок привел ее в чувство. — Уймись, — Сергей Николаевич недовольно свел брови, и сдернул ее руки с себя и отстранился, — и веди себя прилично. Мы на работе, а не дома. Запомни, здесь я для тебя руководитель и не позволяй себе лишнего… — П-прости-те, — растеряно прошептала она. Ей стало обидно. Она же просто была счастлива. А он? Глаза защипала, но Юля сжала зубы и не заплакала. Сережа прав. Она на работе. И нельзя показывать свои эмоции. А она повела себя глупо. — А теперь, — Сергей Николаевич улыбнулся, — зайди ко мне. Она кивнула и, опустив голову, вошла в кабинет директора. И едва за ними захлопнулась дверь, как она попала в жаркие объятия Сережи. Поцелуй, властный, сминающий ее волю, как фольгу от шоколада, выбил почву из под ног. А горячий шепот на ушко лишил воли: — Прости, но мы должны держаться в рамках на людях, — он взял ее за подбородок и заглянул в глаза, — ты такая красивая… и моя…. Ты же моя, Юль? Ее колени ослабли и подгибались, она с трудом удерживала себя в вертикальном положении, практически повиснув на руках Сережи. И смогла только кивнуть… вернее, попытаться кивнуть, ведь ее подбородок все так же был в плену его пальцев. Но Сережа понял, и тихо рассмеявшись, нежно поцеловал истерзанные им губы. — Юля, — выдохнул он, пристально глядя ей в глаза, — я так хочу тебя… сегодня… а ты? ты хочешь быть со мной? И она снова смогла только кивнуть, потому что горло вдруг пересохло и появилось ощущение, что туда насыпали песка. И теперь он высушивал и раздражал бронхи. А Сережа, счастливо улыбнувшись, поднял ее на руки и закружил по кабинету. — Ко мне или к тебе? – спросил он, остановившись, и сам же и ответил, — к тебе… пожалуй, тебе там будет лучше… Из кабинета они вышли чинно и внешне спокойно. Но Юлино сердечко прыгало в груди как заяц, то ускоряясь в ожидании предстоящей ночи, то замирая от страха. А Сережа тепло ей улыбался, и как только они сели в машину, схватил холодную ладошку и, подышав на замерзшие от страха, пальцы поцеловал в ямочку ладони. — Юль, — он серьезно посмотрел на нее, — если ты пока не готова, я пойму. И подожду сколько надо. Я не хочу, чтоб ты соглашалась из-за работы, а не из-за… — он замялся, и смущенно улыбнулся, — я тебя очень хочу, но еще больше хочу, чтоб ты была счастлива и улыбалась. Так же, как сегодня утром… Ты знаешь, почему мы проспали? Она остторожно улыбнулась, успокаивая дрожь: — Потому что вчера легли поздно? Сережа рассмеялся и снова поцеловал ладошку. — И из-за этого тоже… Но… я проснулся вовремя, просто не мог решиться разбудить тебя. Ты была такая милая, и так смешно причмокивала губами, и так мило похрапывала… я любовался тобой и забыл по время. — Неправда, — рассмеялась Юля, — я не храплю… — Не храпишь, — согласился Сережа и рассмеялся, — но немного посапываешь носиком. Как маленький ежик. Сережа хотел было заехать в ресторан за ужином, но ей удалось его убедить, что она справится и приготовит ужин вкусно и быстро. Так что они заехали в супермаркет и закупили продукты. Юля снова собиралась пойти к сердцу мужчины проверенным за тысячелетия путем. Готовили они вдвоем. Это было весело и очень чувственно. Ведь Сережа отвлекался каждые три минуты, чтобы поцеловать ее, или обнять, или нашептать ей на ушко обжигающий комплимент… А когда, наконец, салат был нарезан, а горячее засунуто в духовку на полчаса, Юля, повиснув на шее и обхватив талию ногами, отдалась на волю того самого, идеального мужчины, в которого она, кажется, влюбилась окончательно и бесповоротно. И они так увлеклись поцелуями и весьма откровенными ласками, что едва не сожгли жаркое. И только уловив запах горелого и подскочив к плите, Юля заметила, что футболки на ней давно нет, а джинсы расстегнуты, и, кажется, Сережина рука уже побывала там. Впрочем, он тоже выглядел не лучше: рубашка валялась на полу, а штаны тоже были расстегнуты и слегка спущены.... Субботнее утро было прекрасным. Юля проснулась бесконечно счастливая. Сережа спал рядом, разметавшись по постели. Красивый. Любимый. И такой нежный…. Юля, даже слегка покраснела, вспомнив вчерашний вечер и ночь. Это была самая прекрасная первая ночь в мире! И она окончательно поняла, что любит этого мужчину. Она его, а он… он ее… а иначе он не был бы таким необыкновенно предупредительным, ласковым и чутким… Юля зашевелилась, и Сережа вдруг протянул руку, обнял ее и притянул к себе, прижимая как плюшевую игрушку. И от этого жеста защемило в груди, и она потерлась щекой о плечо любимого мужчины. И ее будущего мужа. Теперь он непременно сделает ей предложение. Ведь им так хорошо вместе. Надо только подождать немного. Этот шаг такой тяжелый для каждого мужчины. Глава 22 В субботу Сереже надо было на работу, и Юля, не желавшая скучать в одиночестве, собралась к Свете. Тем более молодая семья занималась ремонтом, и еще одни умелые руки были бы совершенно не лишними. Светаа встретила Юлю радостными воплями и, вручив Глебу кисточку и банку краски, отправила в ванную красить стены, ведь девчонкам надо поболтать о своем, и его уши будут совершенно лишними. — Свет, — делилась эмоциями Юля, — он такой… такой… хороший… — Юль, — подруга нахмурила брови, — у тебя с ним уже что-то было? Юля вспыхнула и кивнула. — Юль, — продолжила Света, — ты знаешь, я никогда не держалась за свою девственность и не понимала твой трепет перед этим, но… тебе не кажется, что у вас с Сережей все слишком быстро? Ты уверена, что он не просто пользуется тобой? — Уверена, — недовольная Юля, яростно наносила клей на полосу обоев, — у вас с Глебом тоже недолго было. Вы уже на второй день переспали, ты сама говорила. — Ты Глеба-то с Сережей своим не сравнивай, — ухмыльнулась Света, — Глеб он моего круга, а твой Сережа… Поиграет и бросит, Юль. У него таких, как ты, пачками складывать можно. — Он не такой, Свет, — Юля внезапно разозлилась. Как Света, которая его видела-то мельком, может делать такие выводы? Это ж неправильно. Она лучше знает Сережу. — Точно? – улыбнулась Света. Она с трудом сдержала смех который рвался наружу. Кажется, ее подруга уже влюблена в этого Сережу по уши, вон как защищает. — Точно! – Юля решительно взмахнула рукой, в которой держала кисточку, и капли клея разлетелись по комнате, — ой! Прости… — Да, — отмахнулась Света, — ерунда. Ты лучше расскажи, как у вас все было. Он хороший любовник? — Самый лучший, Свет, — рассмеялась Юля, и полыхая красными щеками от смущения, принялась рассказывать подруге про Самую Первую Ночь. Про ее-то она знала в мельчайших подробностях. Они почти закончили клеить обои в комнате и уже наговорились так, что Юля с трудом ворочала языком, как позвонил Сережа. — Привет… А ты где? – спросил он и добавил нарочито обиженным тоном, — я приехал, а тебя нет… А я соскучился… Очень… — Я у Светы, — смутилась Юля, — ну, подруга моя, у которой я жила. — Помню, — Сережа рассмеялся, — сейчас приеду. У меня к тебе деловое предложение. — Какое? – Юля не смогла сдержать улыбку. — Деловое, — ответил Сережа, — через десять минут выходи. Через десять минут, Юля выбежала из подъезда, возле которого уже стоял, гостеприимно распахнув пассажирскую дверь, автомобиль Сережи. Юля запрыгнула на место и, закрыв дверь, потянулась за поцелуем. Она жутко соскучилась. Не быть вместе целых полдня, оказывается, так тяжело. Целовались они долго. И когда Сережа наконец выпустил хрупкую девичью фигурку из рук, она тяжело дышала и больше всего на свете хотел оказаться дома. И он, судя по серьезно вспухшим в паху брюкам, тоже. Но еще было деловое предложение, которое Сережа озвучил, как только они тронулись. — Юль, — говорил он, глядя на дорогу и улыбаясь, — через месяц намечается пафосная вечеринка, на которой я просто обязан быть со спутницей. Ты же пойдешь туда со мной? А то мне не хочется никого другого… Она рассмеялась: — Конечно, пойду, Сережа… -Вот и отлично, — улыбнулся он ей, — значит сейчас, пока есть время, мы едем покупать платье. Юля вспыхнула и кинула. Говорить она не могла, горло сжали спазмы. Сережа… какой же он… самый лучший! В торговом центре они промотались до вечера. И даже обедали и ужинали там. Сережа купил невообразимо красивое, шикарное и ужасно дорогое платье, туфли к нему и сумочку-клатч. Юля выглядела в новом наряде сногсшибательно. Словно юная принцесса. Сережа даже прошептал ей на ушко, что хочет видеть ее сегодня вечером в этом платье. Потому что, глядя на него, он может только думать о том, как будет снимать эту обертку со своего подарка. А еще они зашли в ювелирный. Сережа перемерил на нее все украшения и купил подвеску к платью с крохотным бриллиантиком. Юля, конечно, сразу поняла его хитрость. Он просто хотел узнать размер обручального кольца. Но не стал говорить прямо. И это было так мило, что она с трудом сдерживала широкую улыбку, стараясь выглядеть серьезной. И, кажется, влюбилась в Сережу еще больше. И ей вдруг захотелось сделать для него что-то такое невероятно хорошее. Чтобы дать понять, как она его любит и ценит. Еще они сходили в кино, но вот только Юля даже не запомнила, что это был за фильм, они сидели на последнем ряду и целовались… И не только целовались… Очень уж Юле хотелось подразнить Сережу, и она стала шептать ему на ушко, о том, как бы она хотела почувствовать его руки на своем теле. И не дождавшись конца фильма, взбудораженный откровенными фантазиями Сережа, подхватил ее на руки и вынес из кинозала.