– Арс…. – пытаюсь хоть слово сказать. Светло-синие глаза снова сверкают. – Арсений Рудольфович, вы не сказали, какой кофе предпочитаете? – Американо двойной без молока и сахара, – раздраженно бросает и прикрывает дверь. Фух. Валюсь на стул. Почему я все время попадаю в дурацкие ситуации?! Так было всегда. Начиная с детского дома… Все мои шалости – достояние общественности. Вспомнив о кофе, подхватываюсь и бегу к автомату. Попутно стараюсь привести себя в порядок. Укладываю волосы на одно плечо, застегиваю пуговицы и, взяв поднос, направляюсь к Преисподней. – Можно? – спрашиваю негромко. – Войдите, Арина, – слышу суровый голос. Прохожу в кабинет и стараюсь не волноваться, когда выставляю чашки с кофе. Руки дрожат. – Не совсем понимаю, что от меня требуется, Руслан? Ты хочешь изъять у нее ребенка? – Об этом речи не идет, – произносит гость и вежливо обращается ко мне. – Спасибо, Арина. Одариваю его лучшей улыбкой и обхожу широкий стол. В ушах звенит, когда вторгаюсь в личное пространство блондина. В нос проникает аромат морской воды. Вдобавок ко всему его пальцы задевают мою руку, которую тут же отдергиваю, будто притронулась к раскаленной плите. – Спасибо, – тихо выговаривает Арсений Рудольфович. – Можете идти. Нервно киваю и круто разворачиваюсь на шпильках. Вылетаю за дверь. Тут же прислоняюсь к ней, вытирая влажный лоб. Возвращаюсь к своим бумажкам и продолжаю работу. Кому вообще это может нравиться?! Какая дура добровольно будет заниматься самоуничтожением?! Спустя полчаса слышу приближающиеся голоса. – Я позвоню матери ребенка, как твой доверитель, и сообщу о наших намерениях. Дальше будем смотреть по ситуации. – Хорошо, – соглашается брюнет. – Только не перегибай. – С этим проблем не возникнет. Мужчины обмениваются рукопожатиями и, сухо кивнув мне на прощание, посетитель оставляет нас наедине. Глазею на закрывающуюся дверь. Просто, чтобы продлить спокойствие внутри. – Там без вариантов, – холодно цедит Арсений. – Можешь не улыбаться. – Да как вы… – с возмущением смотрю на своего руководителя, который, закинув руки в карманы узких брюк, возвращается к кабинету. Хочется рявкнуть, что у меня, вообще-то, есть парень, но решаю оставить эту информацию при себе. Мало ли начнет выяснять и разведает, что мой Тема – личный водитель основного конкурента Долинского. Поэтому просто, как обычно, показываю широкой спине язык и отчаянно строю гримасы. Долинский вдруг останавливается, медленно разворачивается и вздыхает так, будто "этот мир ему абсолютно понятен, и он просто просит покоя". – Арина… – Что? – откликаюсь раздраженно. Со злостью выправляю юбку и уставляюсь на его самодовольное лицо. – Тут практически зеркало, – с легкой улыбкой стучит костяшками по стеклянной перегородке Арсений. – Я все вижу. Победно смотрит на мой открытый рот и скрывается в своем кабинете. Глава 4. Арина – Привет, голуба моя, – быстро произносит в трубку отчим. – На работу собираешься? – Да, дядь Вить. Здрасьте, – отвечаю, замирая на кухне. – Ну, как у тебя дела продвигаются? – Пока также, – досадно тру узор на кружке с кофе. – Плохо, девочка. Скоро придёт Шацкая. Супруга моего доверителя. Мне надо, чтобы ты была в курсе телодвижений Сени. Раздраженно закатываю глаза, но в трубку спокойно произношу: – Дядь Вить, ну, усадил он меня за бумажки. Сижу целыми днями, дырокол гоняю. Как я узнаю про эту Шавскую? – Шацкую, – зло поправляет отчим. – Придумай что-нибудь. Ты же артистка. Талией покрути. Спой ему песенку, чтобы он, как кобра под твою дудочку плясал, – грязно смеется. – Вы что предлагаете мне его соблазнить? – повышаю голос. – Успокойся, Аринка, – тут же осаживает. – Я просто сказал быть к нему повнимательнее. Тем более, он мужик видный. Не чета твоему водиле. – Всё, ладно. Я на работу опаздываю. Как здоровье-то? – спрашиваю обеспокоенно, вспомнив, что на днях дядя Витя должен был съездить в клинику. – Плохо моя девочка, – вздыхает трудно. – Лечиться будем пробовать, но врачи ничего не обещают. Ахаю, чувствуя, как в груди становится тесно. Мама, теперь отчим? – Ты давай не опаздывай. И придумай, как быть к Доле ближе. – Ладно, – киваю. – Не болейте, пожалуйста. Я очень переживаю. Убираю телефон и бегу искать что-то приличное для сегодняшнего дня. Радуюсь, как ребенок, когда выуживаю из недр огромного шкафа синее платье на тонких бретельках. И оно не короткое. Длина миди. Наконец-то мистер Зануда не посмотрит на мои ноги косо. Натягиваю облегающую ткань и разглаживаю невидимые складки, глядя в зеркало. Очень даже ничего. Укладываю волосы хаотичными волнами и наношу макияж, чтобы быть поярче. Перед выходом глаза скашиваются в сторону привычных кед, но я берусь за ненавистные шпильки. Без каблуков рядом с Долинским я буду как маленькая собачонка. Он очень высокий мужчина. На работу приезжаю даже раньше обычного. Первым делом открываю окно, чтобы проветрить приемную. Наполняю конфетами вазочку для посетителей и укладываю заранее приготовленные журналы. А потом, следуя порыву снимаю ненавистную картину со стены. Какая-то дурацкая абстракция, яркая размазня, только вид портит. Усаживаюсь за свой рабочий стол и включаю компьютер. – Доброе утро, Арина, – слышу низкий тягучий голос над головой. – Здравствуйте, – отвечаю, глазея в экран монитора. Проходит где-то полминуты, прежде чем я слышу вопрос: – Это что? Поднимаю глаза. Арсений, кивком указывает на столик в зоне для клиентов. – Конфеты, – пожимаю плечами и тут же чувствую, как ключицу колет светло-синий мороз. – Хотите?!