— Что сделали для прояснения ситуации? — Поговорили с продавщицей киоска, видела его впервые, скидок никаких не просил, цветы купил стандартные без предзаказа, такой букет можно приобрести в любом цветочном магазине, подозрительных моментов не заметила. — Не томи, Михалыч! Не первый год вместе работаем, по твоему виноватому лицу вижу, что сейчас будешь меня расстраивать. И, судя по всему, очень сильно, — давит на него начальник. — Так и есть, товарищ полковник! Машина объекта пропадала из зоны видимости всего два раза на несколько секунд. Посмотрели по видеокамерам, установленным в этих местах. На Ананьевском переулке был подбор неизвестного. Камера захватила только краем, разрешение слабое, скорее всего это мужчина, — грустно произносит старший и делает виноватую мину. — Понимаю, что ты не психолог по образованию, но каждый сотрудник «семёрки» по умолчанию таковым является. И вот ответь мне на такой вопрос, почему плохие новости доносятся до начальства медленно, с неспешной садистской жестокостью, а вот о победе мы сразу орём ещё с первого этажа!? — начальник намеренно выдерживает небольшую паузу. — Стыдно? — Виноват, товарищ полковник, стыдно, — не поднимая головы отвечает старший. — Отчёт подготовил? Старший молча передаёт начальнику папку, тот берёт её, разворачивает, быстро листает несколько страниц и закрывает её. — Сейчас две стыдливые барышни пойдут к руководству на доклад и расскажут там всё как было, без утайки, — говорит начальник. — Только я тебя хотел попросить об одном одолжении: садись поближе к начальнику, твой прокол, тебе и отдуваться в первую очередь. Глава 20 Знакомый нам подземный паркинг в Посольстве США. Возле припаркованного дипломатического фургона стоит средних размеров контейнер для перевозки дипломатической почты, возле него расположились Николай, Эрик Гибсс, Катрин, Майкл и ещё два оперативно-технических сотрудника резидентуры. — Ну, что же, не говорю вам прощайте, а говорю до свидания. Как договорились жду в гости у себя на вилле. Когда будете в наших краях, заезжайте, адрес вы знаете! Моё радушие и тёплый приём гарантирую, — прощается со своими вновь приобретёнными друзьями Николай. — До встречи, Николай! В самолёте Вам предоставят более комфортные условия, — говорит ему Эрик и пожимает на прощание руку. — Не из таких передряг вылазили, главное, что допинг имеется, — с этими словами неугомонный русский достаёт из кармана небольшую бутылку виски и отпивает из неё. Николай залезает в ящик, садится на небольшое удобное кресло и пристёгивается ремнями. Внутренняя часть контейнера обита мягкой толстой материей, а на каждой стенке имеется по вентиляционному окну, обеспечивающих приток свежего воздуха. Присутствующий технический работник проверяет ремни и убедившись, что всё в порядке закрывает крышку контейнера, защёлкивает замки, в отверстие на крышке продевает скобу, которую защелкивает увесистым наконечником с сургучной печатью. На сургуче яркого оранжевого цвета чётко виден герб США и надпись: «Diplomatic mail. United States of America», что переводится как: «Дипломатическая почта. Соединённые штаты Америки». — Такую посылку отправить любимому руководству могут позволить себе только избранные, и то один раз в жизни. Именно это и называется — оперативная удача! — обращается к рядом стоящим Эрик. Обеспечивающие сотрудники закатывают ящик в фургон, закрывают дверь. Фургон бережно выезжает из посольского паркинга и направляется в аэропорт. *** Зал вылета аэропорта Шереметьево, по громкой связи звучит голос диспетчера: — Внимание пассажиров, продолжается регистрация вылетающих на рейс UA 2224 по маршруту Москва — Вашингтон. Взлётное поле, перед огромным авиалайнером стоит погрузочный транспортёр, по которому поднимаются дипломатические вализы, среди них ящик, очень похожий на тот, в который погрузился Николай. За процедурой наблюдает российский пограничник, работник аэропорта и американский дипкурьер. После загрузки в багажный отсек люк закрывается, транспортёр откатывается, и наблюдающие за этим действием удаляются по своим делам с чувством выполненного долга. *** Зал вылета аэропорта Внуково, по громкой связи звучит голос диспетчера: — Внимание пассажиров, продолжается регистрация вылетающих на рейс SU 104 по маршруту Москва — Вашингтон. Взлётное поле, перед большим авиалайнером стоит транспортёр, по которому поднимаются дипломатические вализы, среди них большой зелёный мешок, очень похожий на тот в который погрузили ящик из клиники в Туле. После загрузки в багажный отсек люк закрывается, транспортёр откатывается, и наблюдающие за этим действием удаляются по своим делам с чувством выполненного долга. Глава 21 Подвал дома стариков. Чёрный и Белый сидят в туннеле, отдыхают и заодно завтракают. У них в руках по бутылке молока и булке. Тоннель уже достаточно длинный, видно, что, как минимум, половину ночи им пришлось ударно потрудиться. — Не жалеешь, что выбрал нашу работу? С твоими способностями и образованием, был бы уже, как минимум, первым секретарём в каком-нибудь европейском посольстве. Балы, приёмы, встречи, женщины, красивая жизнь перспективного дипломата! — спрашивает Чёрный. — А так, шахтёром по случаю заделался, а кем ещё впереди будешь и предугадать невозможно!? Да ещё за такую деятельность по местному законодательству могут от десятки до пожизненного влепить! — Хандришь, Вано!? На тебя не похоже, всё управление на тебя равняется по стойкости, профессионализму и преданности делу. — Да нет, это я тебя за вымя трогаю, хочу понять, если приказ поступит — докопать до центра земли, готов ли ты его выполнить!? — Не первый год вместе заграницу топчем, какие могут быть сомнения!? Из-за нас ещё ни одной операции не завалили. Но, даже, если посадят или, не дай Бог, помножат на ноль на очередном задании!? Мы же на фронте, Ваня, и этот фронт невидимый. Бывает, что взрывные волны от этих битв, и жизни уносят, и коверкают их. Но это чувство сопричастности к великому — это же почище любого допинга будет! — Правильно всё говоришь, очередную проверку на плешивость прошёл, замечаний нет! А мне вот ещё что в нашей работе нравится: ну вот, к примеру шахтёр, или врач, или лётчик, они всю свою жизнь одним делом занимаются. Или даже актёр, который может жить разными жизнями, но только на сцене. А мы, эти разные жизни и профессии, умудряемся впихнуть в нашу одну. Ещё нужно посмотреть — можно ли найти такую же работу где-нибудь!? — не успевает договорить Чёрный, так как раздаётся тихий писк. На экране портативного компьютера появилось всплывающее окно. Белый подползает к ноутбуку и начинает рассматривать изображение. Он наблюдает, как к дому приближается пожилая чета и подходит к главному входу. — А вот и бабушка с дедушкой подъехали, пойдём встретим стариков. Копатели выползают из туннеля и направляются в дом, чтобы встретить гостей. Белый открывает дверь и впускает пожилую пару, они как две капли похожи на спящих в своей спальне хозяев дома. — Ну что, внучки, соскучились по бабуле и дедуле!? Ба, дорогой, посмотри, как они исхудали! Сразу видно ждут с нетерпением, когда бабуля приготовит им пирогов с капустой и картошкой, да картошечки с мяском пожарит! — приветствует бабуля Белого и любя треплет его за щёку. Взгляд её падает на Чёрного, и бабушка восторженно восклицает: — Ванечка, внучок, мой родненький! Смотри как возмужал, совсем на папку похож стал! — обнимает Чёрного. — Да, корни то рязанские никуда не спрячешь! Ну ничего, смену отстоите да домой погостить обязательно съездите. Ненадолго правда, а то нам ещё пару указаний из Центра пришло, и как всегда срочных, — здоровается с парнями дедушка. — Здравия желаем, товарищи полковники! За ваше отсутствие и наше присутствие происшествий не случилось! — в один голос приветствуют прибывших молодые разведчики. — Правда товарищ капитан отказывается повторять подвиг Стаханова! Приходится мне, как всегда, за двоих горбатиться! — с хитрым прищуром добавляет Чёрный, кивая головой в сторону Белого. — Это, только лишь, по причине отсутствия подкрепления в виде Ваших несравненных пирогов, мадам! Торжественно клянусь, что как только я их отведаю — моя производительность увеличится вдвое! — оправдывается Белый. Все дружно смеются и обнимаются. — Всё такие же шалуны, как и раньше! Удачи всем нам и оперативного везения! А теперь пойдёмте, покажете результаты вашего ударного труда, — говорит бабушка. Глава 22 Генерал сидит на своём месте во главе стола, за центральным столом расположились руководители среднего звена, в их числе Глеб. Головы многих сотрудников опущены, вид подавленный. — …Ну, что!? Допрыгались, доигрались в разведку!? И кто сейчас скажет, что я плохо разбираюсь в людях!? Что я завинчиваю гайки!? Будь моя воля, половину бы, нахрен, уволил, а другую за Полярный круг, в самые забытые Богом части отправил! Элита! Кость белая! Предатель на предателе! — Товарищ генерал, может ещё найдётся. Может какой-нибудь несчастный случай произошёл! Ещё информацию не со всех больниц получили, и районные отделы МВД не все отчитались! — пытается оправдаться Глеб. — Информацию не отовсюду получили!? Зато вот я из ФББ информацию получил: три дня назад установленный сотрудник ЦРУ московской резидентуры произвёл скрытный подбор неизвестного мужчины на Ананьевском переулке. После чего машина вернулась назад в посольство! Есть ли какие-то вопросы, Лиственный, или какие-то сомнения!? Можете их прямо сейчас высказать, ещё до начала служебного разбирательства. Тем более, Вы, как мне кажется, были с Бореевым в дружеских отношениях!? — Только сугубо служебные взаимоотношения, товарищ генерал, не более того, — малодушничает Глеб. Несколько сотрудников, сидящих за столом, с укоризной посмотрели на своего товарища, который без тени сомнения отказался от своего лучшего друга, но промолчали и снова опустили головы. — Работу по основным направлениям продолжаем без изменений. Готовим личный состав к общению с Управлением собственной безопасности и оказанию его сотрудникам всяческой помощи в раскрытии всех обстоятельств этого происшествия. Все свободны. Присутствующие поднимаются со своих мест и выходят. — Лиственный, а Вас я попрошу остаться, — останавливает Глеба генерал.