Тем более мы уже успели увидеться до этого. Ну, как увидеться — я заметил ее у эйчара, когда шел по коридору собственной компании. Все такая же, какой я ее помню. Нет, стала еще красивее, расцвела. Роскошные волосы медного цвета, точеная фигура, грудь стала больше. Вот только Арина отвернулась почти сразу, как только меня приметила. Поджала губы, полоснула таким взглядом, как будто я последний человек в этом мире, которого она пожелала бы увидеть. Словно я до сих пор ее не достоин. Не должен находиться с ней в одном помещении и дышать одним воздухом. Откуда столько пафоса? Я давно не юный студент с перспективами. Достиг намного большего, чем планировал. Не то что она. До сих пор, как я понял, прозябает обычным бухгалтером. Сучка! А ведь когда-то я ее любил. Так любил, что был готов на все ради нее. Влюбился еще тогда, когда увидел в университете в первый раз. Понятия не имею, что именно в ней меня зацепило. Разве не было рядом девчонок красивее? Были. И куда более сговорчивые. Однако Арина в тот же день дала от ворот поворот. И потом тоже. Общалась со всеми, а меня игнорировала. Принимала помощь от кого угодно, но не от меня. Стоило только столкнуться с ней взглядами, и она отворачивалась с каменным лицом. Как-то раз подсел к ней в аудитории. Нарочно. И даже тогда она, не расслышав задания, тронула за плечо впереди сидящую соседку. Не меня. Друзья и те подшучивали. Вот тебе и мнимая слава любимца всех студенток от первого до пятого курса. В тот момент я пообещал себе: все равно будет моей. Леха предложил спор, и я согласился. Время шло, а Солнцева все так же не обращала на меня никакого внимания, что бы я ни делал. Я уж и так старался подступиться, и этак. Помог случай. Я помог ей с ноутом, отвез в общагу, а потом еще и получил по первое число, когда полез ее защищать. Хорошо, что не стал ее слушать, пошел за ней, припарковав машину. Так отхватил, что даже дышать было больно. Жалею ли я об этом? Нисколько. Что мне та боль, если я был самым счастливым на свете человеком? Арина наконец-то стала моей. Помню, как прижимал ее к себе и все никак не мог поверить, что это не сон. Что она действительно со мной. Улыбается мне, доверчиво кладет голову на плечо. Она не говорила, что любит, но я и не торопил. К чему слова, когда все очевидно и без них? Я грезил, как мы уедем в столицу, как заживем. Зажили, ага. Арина стала моей самой большой любовью и самым большим разочарованием. До сих пор помню, что испытал, когда увидел, как она впилась в губы Мерзлова так, словно слаще них в мире нет и быть не может. А потом заявила, что не любит меня и, вообще, встречается с Мерзловым. И так на меня посмотрела… С тех пор как расстались, я нарочно строил отношения лишь с теми, кто не вызывал во мне никаких чувств, лишь желание. Не хотел снова проходить через то, через что прошел с ней. К тому же это вообще оказалось не проблемой, потому что больше ни одна девушка не вызывала во мне таких чувств, как Солнцева. Стоило только увидеть ее там, в моем офисе, как все эмоции прошлого всколыхнулись, как будто не прошло целых пять лет. Тогда я решил, что эта встреча — случайность, я больше ее не увижу. В моем офисе она работать точно не будет. Однако у судьбы странное чувство юмора. Будто насмехаясь надо мной, она снова столкнула нас в торговом центре. И тогда я увидел сына. Увидел, и аж дыхание сбилось. Чудом сдержал эмоции. Спросил, мой ли он, чисто для проформы. И так сразу понял: мой. Никакого теста ДНК не надо, когда твой ребенок похож на тебя, как две капли воды. До сих пор не могу прийти в себя. Четыре года! Я пропустил целых четыре года жизни собственного сына. Это известие шокировало настолько, что мне дорогого стоило не устроить Арине капитальную взбучку прямо там, в торговом центре. Она ведь помнит, не может не помнить, что я говорил ей по поводу своего отца, который ушел от мамы. И от меня. Как мне было паршиво, как все детство я считал, что это моя вина, что-то сделал не так. Я сдержался только из-за слов Арины, что пугаю сына. Действительно, начинать знакомство с Мишей с разборок с его матерью при нем — не лучшая затея. Самое паршивое другое — я мог так никогда и не узнать, что стал отцом, если бы не вернулся в этот город. Арина, видите ли, пыталась со мной связаться. Считает, что я на это поведусь? Как бы не так. Бред сивой кобылы. Когда она пыталась? Когда я позвонил ей вечером после вручения дипломов, а она скинула звонок и прислала сообщение: «Отвали»? Или когда еще через два дня я ехал в такси, попал в аварию и загремел в больницу почти на месяц? Она не пришла. Ни единого гребаного раза не пришла. Хотя я точно знаю: Кирилл передавал ей, что я в больнице. Тогда я окончательно осознал: она действительно притворялась, никогда меня не любила. Видимо, просто решила отомстить за все годы, когда я ее третировал. Но разве не очевидно, что я делал это только для того, чтобы получить от нее хоть что-то? Я впитывал каждую ее эмоцию, каждый взгляд, каждый поворот головы. Любую мелочь. Когда вышел из больницы, сменил номер и уехал. Сменил, потому что мне надоело гипнотизировать телефон в надежде, что она все-таки позвонит. Не позвонила. Выбрала Мерзлова. Что только в нем нашла? Скользкий тип. Хитрый, беспринципный и продуманный.