Я брезгливо морщусь, вспоминая, как муж ввалился домой с той блондинкой. Туда ему и дорога, пусть кексится со своим кексиком. Единственное чувство, которое он у меня теперь вызывает — презрение. Но вот что интересно: Егор все еще не подал на развод. Странно. Я-то думала, помчится вприпрыжку на следующий день после того, как выгнал нас из дома. Не нашел времени? Сомневаюсь. Тем более Аллочка явно не молчит, поторапливает его с разводом, это как пить дать. Наконец-то подъезжает такси, и я еду в банк. По пути мысли перепрыгивают с Егора на Артема и обратно с такой скоростью, что голова начинает гудеть, и я массирую виски, стараясь хоть немного замедлить эту безостановочную мыслемешалку. Когда немного отпускает, я медленно кручу в руках телефон. Надо позвонить Артему, чтобы договориться о встрече вне его офиса. Ишь ты, деловая колбаса, которая в офисе обсуждает только рабочие вопросы. Врун! Поцеловать меня это ему совсем не помешало. Можно, конечно, подождать, пока позвонит сам. Но этак я с ума сойду в ожидании. Однако набрать его все-таки не успеваю: такси останавливается у банка, и я топаю к специалисту, закрепленному за нашей фирмой. Как назло, у принимающей меня девушки постоянно виснет программа, и согласование всех моментов занимает гораздо больше времени, чем я планировала. В итоге я возвращаюсь на работу за десять минут до окончания рабочего дня — только для того, чтобы отдать подписанный Львовым договор боссу. И сразу спешу в садик, за Мишей. Когда до калитки остается считанных пятьдесят метров, замедляю шаг, а потом и вовсе замираю, как вкопанная. У своей машины, опираясь на водительскую дверь и скрещивая руки на груди, стоит Егор. Мрачно зыркает на меня и холодно интересуется: — Почему ты мне не звонишь? Глава 24. Зоопарк Арина Я настолько опешиваю от совершенно невозмутимого тона мужа, что даже приоткрываю рот. — Что-что? — хлопаю ресницами. — Почему ты мне не звонишь? — с готовностью повторяет Егор. — А почему я должна тебе звонить? — интересуюсь с недоумением. — Ну, — хмыкает он, — ты ведь говорила, что у тебя нет денег. Надо же, очнулся. — И? — все еще не улавливаю взаимосвязь я. — Могла бы позвонить и попросить. Мои брови взлетают чуть ли не до линии роста волос. Он что, серьезно? Я подхожу ближе и тыкаю пальцем ему в грудь: — Ты сам говорил, чтобы я даже надеяться не смела на помощь от тебя! Память отшибло? Так я напомню! — Ну что ты начинаешь сразу? Подумаешь, — нависает надо мной Егор, сводит брови к переносице, — вспылил немного. Это что, повод исчезать вот так? — Немного? — хриплю я и взрываюсь: — Немного?! — Не придирайся к словам, — морщится Егор. — Значит, это я придираюсь и я исчезла. Сама по себе. Ага, я поняла. Я прищуриваюсь и ловлю себя на неудержимом желании высказать ему все, что запихнула поглубже. Однако мимо проходит мамочка с ребенком, следом еще одна — уже из группы Миши, кивает мне, и я киваю в ответ, натянуто улыбаясь. Нет, орать на него тут, при свидетелях и тем более детях, совсем не вариант. Хотя так хочется… Но еще, чего доброго, и до Миши дойдет, что мы ссоримся прилюдно. Еле сдерживаюсь, глубоко дышу и полосую мужа презрительным взглядом. Смотрю на его самодовольную физиономию и как-то резко осознаю, что мои крики все равно ничего не дадут. Егор не поймет, наоборот, в очередной раз обвинит меня. Так стоит ли метать бисер перед свиньями? А уж просить денег у мужа я и вовсе не стану — ни за что. Во-первых, все потихоньку налаживается и без его жалких подачек, а во-вторых, зуб даю, его помощь мне еще аукнется. Егор однозначно что-то задумал, вопрос только что. Однако разгадывать его загадки у меня нет никакого желания. Сам он стопроцентно навешает лапши с три короба, вот и вся недолга. — Ответь мне, — поджимаю губы, — на простой вопрос.