Она несмело берет документ из моих рук, изучает и поднимает на меня растерянный взгляд. — Ты не говорил… — А что бы это изменило? — Ну… да, ты прав. — Арина отдает паспорт, снова отворачивается к окну и глухо шепчет: — Ничего. На минуту между нами виснет гнетущее молчание, разрушаемое лишь звуками веселой песенки, что льется из динамиков телефона в руках сына. — Все, больше причин для отказа у тебя нет? — усмехаюсь я в конце концов. Молчание — знак согласия. — Тогда пакуй чемоданы. Вы переезжаете ко мне сегодня. — Как сегодня? — ахает Арина. — Чего тянуть? Возьмешь самое необходимое, остальное привезут завтра. — Но я... — Так, все, вопрос решен, — ставлю точку я. — Тебе хватит часа собраться? Арина поджимает губы, медлит с ответом, но в итоге кивает: — Хватит. Вот и славно. Через полчаса я паркуюсь под подъездом Лены и жду ее с сыном. Пока она собирает вещи, звоню экономке и прошу подготовить комнаты к приему важных гостей, а еще через полтора часа въезжаю на участок, освещенный фонарями. — Ух ты, — восхищенно вертит головой по сторонам Миша. — Дядя Алтем, это ваш дом? — Да, — улыбаюсь сыну в зеркало заднего дома. — Добро пожаловать. — Клуто! Мам, мы плавда будем тут жить? — Правда, сынок. Следующие минут пятнадцать занимает быстрая экскурсия по дому. Я не успеваю даже закончить, как вдруг замечаю, что сын отчаянно зевает, и его восторженные восклицания становятся все глуше. — Мы пойдем спать, ладно? — поворачивается ко мне Арина. — Если что понадобится, я в кабинете на первом этаже, — киваю я. Арина с Мишей идут по коридору, и, когда за ними закрывается дверь, спускаюсь вниз. Когда поднимаю глаза от ноутбука, часы показывают полночь. И желудок отчаянно намекает, что я давно не ел. Я двигаюсь на кухню, а когда захожу, застаю там Арину. Она замирает со стаканом молока в руках, хлопая ресницами. — Я Мише налила, — кивает на молоко. — Он проснулся и не может уснуть. — Хорошо, — невпопад отвечаю я. Мое внимание привлек совсем не стакан. Арина в одной ночнушке из шелковистого материала. Сразу отмечаю, что ноги у нее все такие же стройные, как раньше. И грудь стала еще аппетитнее, хотя куда уж больше… Одна из тоненьких лямок ее ночнушки упрямо ползет вниз, оголяя верх груди. Вот за этим действом я и наблюдаю. Пристально. — Ой, — спохватывается Арина, густо краснеет, с громким стуком ставит стакан на стол и поправляет лямку. Затем снова хватает молоко и проносится мимо меня ураганом. — Спокойной ночи, — слышу я за спиной ее звонкий напряженный голосок. На автомате подхожу к холодильнику, обвожу взглядом полки и захлопываю дверцу. Мне решительно расхотелось есть. Нет, аппетит-то проснулся, чего уж там.