— Что-то вроде того, — солгала я, фальшиво ему улыбнувшись. — А где ты оставил Уинстона? — Он со своей матерью, — Нейт опустил взгляд, задержавшись на ложбинке между моих грудей. — Ты ведь знаешь, что семья для него превыше всего? Твое глупое желание стать его женой — не более чем детские фантазии. Уинстон никогда не женится, тем более на горничной. «Горничной?» Я была чем-то большим. — Ты так сильно беспокоишься о будущем Уинстона, будто сам в этом заинтересован, — я одарила его стервозной улыбкой. — Мы что, соревнуемся за его любовь? Тогда ты должен знать, что нет ничего, чего бы я не сделала, если этот человек меня об этом попросит. Может, Уинстон пока не заботился обо мне в той мере, что я о нем. Но совершенно не хотелось позволять этому придурку меня запугивать. Нейт сбился с шага, а затем остановился, хмуро посмотрев на меня. — Ты с ним ненадолго. Какое-то время его интерес к тебе продержится, но скоро ты ему наскучишь. А я его лучший друг. И не исчезаю, когда у него опадает стояк. Я открыла рот, чтобы сказать что-нибудь остроумное, но Нейт развернулся и быстро ушел, а вокруг меня закружились стервятники, совершенно лишая дара речи. Однако схватил меня именно Скаут, а двое других остались по двум сторонам от него, словно стражники, оберегающие своего короля. — Отпусти, — прошипела я, пытаясь вырвать свою руку из хватки Скаута. — Ни за что, сестренка, — его сильные пальцы впились в мое бедро. — Сперва ты расскажешь мне, как тебе это удалось. Когда я видел тебя в последний раз, ты выглядела в высшей степени дерьмово. И по нашей вине. Я все пыталась вырвать у него свою руку, но он только сжал ее крепче, сверля меня жестоким взглядом. Однако это дома я была одинока и в их власти, встретившись лицом к лицу с монстрами, теперь же у меня были свидетели. — Я находчивая, — выплюнула я. — Может, вы на меня и напали, ограбили и угрожали, но не подумали, что я поднимусь и выйду из этой ситуации, не так ли? — Может, мы недостаточно ясно выразились… Он оборвал свою речь на полуслове и, прищурившись, посмотрел куда-то мне за спину. До этого мы медленно двигались, делая вид, что танцевали, но теперь совсем остановились. И как только у меня по спине пробежал холодок, я поняла причину. Уинстон. Ледяной, властный и высокомерный. От него исходили молчаливые волны силы, согревавшие меня до кончиков пальцев. Я так хотела прижаться к его твердой груди и оказаться в его защитных объятиях. Вместо этого я глубоко вздохнула и просто замерла, выжидая, когда Скаут и Уинстон наиграются в гляделки. — Бегите прочь, сопляки, — прорычал Уинстон. — Взрослым нужно поговорить. Ноздри Скаута раздулись, но он так и не отпустил меня. — Пошел ты. Уинстон подошел ближе, прижавшись грудью к моей спине. — Не заставляйте меня повторяться, или я очень серьезно опозорю вас перед всеми этими людьми. Салли схватил Скаута за плечо, но тот с яростью сбросил его руку. Однако все же отпустил меня и отступил. — Увидимся позже, сестренка, — выпалил Скаут, угрожающее обещание повисло между нами на подобие густого, приторного и тревожащего тумана. Тройняшки умчались, исчезая в толпе. И как только горизонт остался чист, я повернулась к Уинстону. Полученная мною ранее фотография не отдавала ему должного. Этому мужчине определенно шли костюмы. Но смокинг? Уинстон был просто восхитителен и опасен одновременно. Микс из принца и шпиона под прикрытием. Злодей с маской героя. Впрочем, сегодня для меня он стал скорее героем, чем злодеем. Уинстон прогнал моих монстров, а теперь смотрел на меня так, словно я — самое красивое создание, которое он когда-либо видел. Конечно, Уинстон Константин хмурился, поскольку оставался собой, черт возьми, но напряжение в его голубых глазах говорило о смеси беспокойства и похоти. Я с трудом сдержала желание встать на цыпочки и прижаться к его губам своими. — У тебя в глазах сердечки, Эш, — произнес Уинстон, выгнув бровь. — Когда у тебя такой взгляд, ты обычно просишь цветистых слов. Но это дорого тебе обойдется. Я немного расстроилась, вспомнив, что трое ублюдков украли все мои деньги. — Я не могу себе этого позволить. Вообще ничего не могу сейчас позволить. Музыка сменилась на какой-то знакомый мотив. У Уинстона в глазах появился дьявольский блеск — с ним он всегда делал нечто такое, что меня сильно смущало. Но я испытала лишь утешение. Я думала, что в безопасности с моим бывший парнем, Тейтом. Но нет, никогда не была. Именно поэтому он так легко сбежал от ужасных тройняшек. С Уинстоном все было иначе. Его темное невысказанное обещание будто окутывало меня, защищая ото всех вокруг. И он хотел заставить моих сводных братьев заплатить за содеянное. — Потанцуй со мной, — он предложил мне руку. — Давай. Я приподняла подбородок и встретила испытующий взгляд Уина, не спеша вкладывать ладонь в его пальцы. — За сколько? Он прищурился и опустил руку, его ноздри расширились. — А разве в честь моего дня рождения у нас не бесплатный тариф? — Секс — вот что бесплатно, — отозвалась я, припоминая ему его же слова. — У всего остального есть своя цена, — я подошла к нему ближе и похлопала по груди. — Кроме того, я уже подготовила тебе подарок. — Что мне может подарить моя маленькая горничная? — усмехнулся он. — Увидишь. Но сейчас предлагаю заключить сделку. Пятьсот долларов за танец. — Дам тысячу, если хоть раз споткнешься. — Я знаю, как танцевать вальс, Уин, — фыркнула я. — Нарочно споткнуться сложнее. — Ты никогда прежде не вальсировала со мной, Золушка. Соглашайся или не будет никакой сделки. — Тебе повезло, что мне нужны деньги, — дерзко отозвалась я. Его злодейская улыбка подействовала на мое бедное сердце, оно словно запылало, подожженное спичкой. — Поторопись, Эш, песня почти закончилась. — Немного подсласти и пойдем. — Твое бесстрастное лицо вгоняет меня в унынье, потому скажу: знаю, что ты танцуешь лучше, чем я могу себе представить. И если ты не напортачишь, то заплачу по две тысячи за каждую песню. Мы закрепили сделку рукопожатием, и Уинстон переплел мои пальцы со своими. Тем временем, песня сменилась на другую, заиграла «Unchained Melody» группы «The Righteous Brothers». И не подумав отпускать, Уинстон стремительно притянул меня к себе. Мне же не осталось ничего, кроме как с головой уйти в музыку. Я судорожно вспоминала каждый урок танцев, на который ходила в детстве и подростковом возрасте. Поскольку знала, что Уинстон только и ждал, чтобы я оступилась. Мы легко скользили сквозь толпу, двигаясь то в одну, то в другую сторону, пока вокруг не образовалось свободное пространство, которое по кругу обступили завсегдатаи вечеринок, с улыбкой наблюдая за танцем именинника. Это немного нервировало, но я решила сосредоточиться исключительно на своем чрезвычайно успешном и порочно красивом мужчине. Уинстон пристально смотрел мне в глаза, также сосредоточившись только на мне. Закружив меня вокруг своей оси, в следующий миг он уже снова притянул к его груди, даже не сбившись с шага. Когда Уинстон решил наклонить меня к полу, я ахнула, заволновавшись, что потеряю парик, но когда снова оказалась на ногах, волосы остались на месте. Мы продолжили изящно вальсировать по комнате. Вскоре песня закончилась, но Уинстон меня не отпустил. — Дальше? — спросил он, приподняв бровь. — Дальше. Его взгляд задержался на моих губах, но Уинстон взял себя в руки и закружил меня, подстраиваясь под новую мелодию. К счастью, к нам присоединились несколько пар, включая Китона и его спутницу. — Тебе придется заплатить мне наличными, пока я не решу вопрос с новым телефоном, — произнесла я. — Мой пропал. Я увидела в его глазах вспышку ярости. — Мне вернуть его тебе, принцесса? Я закатила глаза, борясь с улыбкой. — Ты должен пленить принцессу, злодей, а не пытаться спасти ее честь. — Извини, Золушка, я запутался в историях. — Они все у меня забрали, Уин, — моя нижняя губа дрогнула. — А что сделали с платьем… — я с трудом сглотнула, смаргивая слезы. — Это было ужасно, — в сознании вспыхнул страшный хмурый взгляд Лео Морелли, и я содрогнулась. Я так хотела рассказать Уинстону, что в моем мире монстров жили не только тройняшки, но не смогла. Я была слишком напугана. Что если Уин… Нет, он не мог меня из-за этого бросить. Казалось, сердце пропустило удар лишь от одной мысли об этом. Только от страха. — Я это так не оставлю, — он коротко кивнул мне. — Но сейчас не время. Когда ныряешь в море акул, нельзя истекать кровью. Не должно быть и капли, иначе они учуют ее за милю. Никаких слез. Никакой слабости. Я подняла подбородок и заставила себя улыбнуться. — А ты знал, что у Перри оранжевая машина? Уинстон рассмеялся. Такой красивый и редкий звук. Мне хотелось запомнить его навсегда, чтобы потом воспроизводить в памяти. — Так вот почему мама была недовольна? — Эта машина… особенная, — усмехнулась я. — Но он ее любит. Даже пригрозил, что я пойду пешком, если не перестану над ней смеяться.