– Я еще даже не начал вникать в тему, но уже могу назвать полдюжины причин, почему из этого ничего не выйдет. – Уверен, что можешь. – Я знаю как минимум десяток физиков, которые этим забавлялись, но перешли на всякую фигню попроще, вроде антигравитации и теории великого объединения[12]. – Терпение, я же вроде тебя просил, помнишь? – Мистер Магнус, – сказала спортивная женщина, – у вас есть комментарии? – Нет, мэм, – ответил Реджи. – Просто объясняю коллеге самую суть. Взгляд женщины скользнул по Майку, а потом вернулся к Артуру. – Доктор? – У нас были и успехи, – продолжил Артур, – и ряд неудач. Первые несколько объектов подверглись ШБ и не дали нам ничего, но через некоторое время… – Простите, – перебила его сенатор, – что за ШБ? – О, это… э-э-э… – Артур принялся разглядывать стол. – Ну, это неофициальный термин, придуманный нами для объектов, которые разбираются на атомы лучше, чем собираются обратно. – А что он значит? – прозвучал вопрос от человека в очках. – Ну-у, это значит… – Артур покосился на Джейми. – Шалтай-Болтай, – пробормотал Олаф Йохансон. – Что? Мысли Майка понеслись вперед и нашли в памяти книжку детских потешек. Майк разом просмотрел сразу все шесть страниц и положил «под рукой», рядом с предметом обсуждения. Он поморщился. – Шалтай-Болтай, – повторил похожий на Богарта ученый. Он говорил с легким акцентом, и голос не сочетался с лицом. – Знаете, «вся королевская конница, вся королевская рать»… – Ох, – сказал азиат. Человек в очках опустил голову: – Немного… мрачновато. – Зато подходит идеально, – возразил Олаф. Он сказал это почти с издевкой. – Да, и все же, – уточнил полковник ВВС, – какие у вас успехи? – В первые три года нам удалось телепортировать два тест-блока и подопытное животное, – сообщил Артур. – Оба тест-блока рассыпались в пыль через несколько мгновений после восстановления. Микроскопический анализ выявил фундаментальное изменение их структуры на молекулярном уровне. Сенатор сглотнула: – А… животное? Артур бросил взгляд на Джейми. Блондинка рассматривала пустой блокнот. Олаф выпрямился в своем кресле. – Мы почти не сомневаемся, что на момент восстановления оно было мертво. – Почти не сомневаетесь? – Вскрытие ничего не прояснило, – пожал плечами Олаф. – Может, животное и было живым одну или две секунды, не больше. – Вы уверены? – Уверены, – буркнула Джейми. Майк взял ручку и написал в блокноте: «А что я говорил?!» Сунул блокнот Реджи. Тот не обратил на это никакого внимания. Азиат барабанил пальцами по папке с отчетом. – Эксперименты на животных не были санкционированы, не так ли? – Да, сэр, – сказал Артур. – И в отчете для этого слушания есть заключения этической комиссии и Общества защиты животных. Они должны быть у вас в папках. Мы… нам всем в проекте «Дверь Альбукерке» стыдно, что мы это допустили. Что мы это сделали. Я могу заверить вас, что это абсолютно точно никогда не повторится. Азиат кивнул: – Пожалуйста, продолжайте. – Как я и сказал, – снова заговорил Артур, – вторая часть экспериментов заставила нас признать правоту существующих теорий. При нынешнем уровне технологий физическая телепортация невозможна. Точнее, возможна, но не в этой жизни, как неоднократно говорили теоретики квантовой физики. Негромкий ропот прокатился из конца в конец «судейского» стола. – Не могу поверить, что ты финансировал кого-то, кто пообещал тебе построить телепорт, – шепнул Майк. – Вовсе нет, – сказал Реджи, – я финансировал Кросса, потому что он это сделал. – Тем не менее, – продолжал Артур, – во время перерыва в экспериментах у нас с доктором Йохансоном появилась идея, что секрет мгновенного перемещения может заключаться не в манипуляциях с перемещаемым объектом, а в манипуляциях с расстояниями перемещения. Муравьи Майка прервали свой бесконечный бег. Всего на миг. Пять Спортивная женщина сделала вид, будто пролистывает отчет и что-то уточняет. – И как же вы манипулируете расстояниями, доктор Кросс? – Расстояние – фактор относительный, – сказал Артур. – Когда начинаешь применять тезис о дополнительных измерениях, манипулировать расстояниями становится легко. Реджи откашлялся, чтобы привлечь к себе внимание. Майк, ученые и члены комиссии повернулись к нему. – Гм… Исключительно для протокола, – проговорил Реджи, – и чтобы далеким от науки участникам заседания стало понятнее, не могли бы вы разъяснить немного подробнее? – Конечно, – кивнул Артур. Проигнорировав лежащую перед ним авторучку, он вытащил из кармана пиджака собственную. Поставил на противоположных углах блокнота две здоровенные точки и встал (как заметил Майк, не использовав при этом трость). – Предположим, что эти точки существуют в двухмерной вселенной листа бумаги, – сказал он преподавательским тоном, к которому прибегают на лекциях педагоги всего мира, и продемонстрировал блокнот присутствующим. – Довольно просто, так? Кое-кто из членов комиссии кивнул. – Мистер Магнус, раз уж вы все это предложили, как далеко, по-вашему, отстоят друг от друга эти точки? Реджи взглянул на изображение. – Насколько я помню геометрию, дюймов на четырнадцать, верно? – Довольно верно, – кивнув, подтвердил Артур, демонстративно вырвал лист из блокнота и сложил пополам. – А сейчас? – Наверно, дюймов восемь. Физик свернул лист по-другому. – А теперь? – А теперь меньше чем на полдюйма. – Но при этом, – сказал Артур, – для любого обитателя двухмерного мира ничего не поменялось. Его вселенная осталась неизменной, и точки по-прежнему разделяют четырнадцать дюймов. Но если бы у него был способ воспринять наше трехмерное пространство, переместиться по нему и вернуться в собственное измерение, он мог бы проделать путь из Точки А в Точку Б одним-единственным шагом. Аналогичным образом мы в нашем проекте манипулируем расстояниями, создавая пути через другое измерение, или, если угодно, альтернативное квантовое состояние, в котором можно преломить наше собственное измерение. Где Точка А находится в шаге от Точки Б. – Насчет бумаги твоя идея? – шепнул Майк. Реджи слегка кивнул и понизил голос: – Так он мне все в первый раз растолковывал, когда я попросил разъяснений. Хорошая визуализация для нас, простых парней. Полковник постучал ручкой по своей папке, оборвав гул голосов в комнате. – Так вы нашли измерение, которое позволяет это сделать? – Это изюминка нашего проекта, – сказал Олаф. (Майка изумило, сколько завуалированной снисходительности способен вложить в голос этот человек.) – Искать не надо. Мы просто говорим нашему оборудованию, что уже всё нашли, и система работает в соответствии с данными.