– Нет, что ты, я лишь говорю, что при всём этом они могут быть и козлами отпущения, – постаралась оправдаться Цин Ни. – Козлы отпущения? Ой, давай только без всяких этих слов. Вместо разговорчиков лучше думай, как вытащить Линь Чуна. Цин Ни рассмеялась на эту реплику. – У меня есть два варианта: первый – внести деньги, второй – пойти в суд, чтобы они переговорили с полицией, – продолжил Ху. – Внести деньги мы не можем, во-первых, их нет, во-вторых, даже если б и были всё равно не надо… – Остаётся только суд. – Ну да, сейчас, наверное, нет того, кто занимается этим делом. Цин Ни вспомнила тот день, когда они были в кофейне, и Линь Чун протянул ей руку, она вспомнила свои ощущения. Так почему же не помочь её хорошему другу? Она вспомнила, как он ей предложил работать в его адвокатской конторе. – Тогда надо обратиться в тот суд, где работал Линь Чун, пусть они свяжутся с вышестоящим начальством полиции, – сказал Ху. – Хорошо, я пойду. Цин Ни надела строгий синий костюм и пошла с суд. Охранник преградил ей дорогу, но она сказала, что ей нужен председатель суда и что она из орготдела. Мысленно Цин Ни попросила разрешения подняться у двух каменных львов, охранявших вход. Раньше, во времена феодализма, эти львы внушали страх простому люду, являясь символом неограниченной императорской и судебной власти. Цин Ни поднялась и подошла к большому кабинету. Дверь была приоткрыта, и Цин Ни увидела человека, сидевшего вразвалку на кожаном диване. Она подумала, что начальник занят, и стала ожидать в коридоре. Ей попались несколько знакомых людей, которые с ней поздоровались. Неожиданно дверь открылась, и оттуда вышло человек десять. Цин Ни решила войти в кабинет. – Вы председатель Лю? – спросила она. – Да. – Я из адвокатской конторы, хотела с вами поговорить, – продолжила Цин Ни уверенно. – Вы адвокат? – зажёг он сигарету. – Да, но я пришла по делу, не связанному с моей работой, – она осматривала кабинет. – В смысле? Говорите. – Господин Лю, я пришла по поводу Линь Чуна. – Линь Чуна? – Лю вытянулся в кресле. – Он раньше работал с экономическими делами в арбитраже, потом уволился и занялся своим бизнесом. – Я знаю, я пытался его отговорить, он хорошо работал, и перспективы были хорошие, однако он настоял на своём. – Господин Лю, он арестован полицией уезда. – Что? Почему? – В первой половине года я вела дело, в котором не обошлось без участия полицейских. И Цин Ни рассказала всё от начала и до конца, включая их «ловушку» и свои звонки по поискам Линь Чуна. – Ну, это, конечно, безобразие! Значит так, я думаю, суд должен взяться за это дело, я сначала направлю письмо в вышестоящую инстанцию, посмотрим, изменится что-либо или нет. – Господин Лю, в этом деле всё держится на вас, – растрогано сказала она. – Это моя обязанность! Ведь ненормально же, ошибочно взять человека из-за его работы. Если так будет продолжаться, как призвать людей работать у нас? В дверь постучали. Цин Ни собралась уходить, она открыла дверь и сказала напоследок Лю: – Это моя визитка, сообщите, пожалуйста, потом мне о результатах, а сейчас я пойду, не буду вас отвлекать. – Ох, я ведь не спросил, как вас зовут? – Меня зовут Цин Ни Ван. На улице было по-осеннему ясно и хорошо, Цин Ни чувствовала себя ребёнком, идя вприпрыжку по широкому тротуару. Зазвонил телефон. Это был Ху, он сказал, что нашлась потерпевшая по делу Тэму, и после обеда она будет давать показания. Ещё он спросил, хочет ли Цин Ни присутствовать? Ведь она сама считает, что в деле есть вопросы, и возможен ошибочный приговор. Цин Ни раздумывала. До обеда была куча дел, самым важным было позвонить начальнику Лю и узнать есть ли продвижение в деле Линь Чуна. Прошла уже неделя, как они решали эту проблему, неужели всё так серьёзно? Подумав об этом, Цин Ни позвонила ему несколько раз, но было занято. Она зашла в кабинет к председателю Вану, в его кабинете было много народа. Все обсуждали уголовное дело, которое вёл один адвокат, который без согласования, напрямую взял показания у свидетеля, а впоследствии свидетель изменил свои показания. На второй день этого адвоката задержали с обвинением. Ван, развалившись на стуле, кричал: – Да этот адвокат просто дурак! – Председатель Ван, это всё – пробелы в нашем законодательстве. Чуть невнимательности и попадёшь в западню так же, как он. – Законодательство? А что мы можем сделать? Надо иметь дело с тем, что есть, – отвечал Ван. – Адвокат встретился со свидетелем обвинения, затем свидетель изменил показания, неужели это вина адвоката? – Ты что меня не слышишь? Для этого должны быть хорошие отношения с вышестоящими органами, чтобы они закрыли на это глаза. – А каким образом хорошие отношения? Взятки что ли? – Ну что за слова ты говоришь? Назови это взаимовыгодным обменом, – Ван подпрыгнул на стуле, – или распределением ресурсов. Скажу вам, все люди жадные, и никто перед этим не устоит. Есть люди-эгоисты и себялюбцы, вот они могут не взять, просто не захотят искушать судьбу, чтобы, например, сделать счастливыми своих близких. Для них личная безопасность важнее. – А откуда же взять деньги? – спросил один из них. – Ну, у заинтересованных лиц! Если из кармана адвоката, то так, конечно, дело бы не пошло. – А разве это не нарушение закона? Не противоречит истокам права? – Послушай меня, а какая связь между истоками законодательства и конкретной ситуацией? Зачем так много переживать? – ответил Ван. – Учитывая вопрос об истоках законодательства и одновременно тот факт, что тебе нужно добиться наименьшего наказания для обвиняемого, ты сам попадёшь в изолятор. – Господин Ван, а что будет, если в итоге докажут, что этот адвокат никак не повлиял на то, что свидетель изменил показания? Что будет? Зря задержали? – Зря задержали? Это ведь решение высших органов! – Всё это очень опасно. – Конечно, а разве деньги легко заработаешь? – Ван, вы думаете эта ситуация разумна? – Да причём тут разумно или нет? Мы живём, выживаем, богатеем, всё это неплохо, но нужно думать, что делаешь. А такие адвокаты, как этот, глупцы, как ещё их назовёшь! – начал разглагольствоваться Ван. – То, что установлено законодательством, и то, что совершается в обществе, – две разные вещи, надо учитывать национальные особенности. Молодёжь, выпускаемая из топовых университетов, думает, что всё знает, однако это не так, это всего лишь иллюзия. Ну, и зависит от того, что учишь: если это экономика, технология или управление, тогда не вопрос, но вот если это общественные науки, такие, как политика и право, – то реальность и теория сильно отличаются. Цин Ни, слышавшая эту теорию Вана не один раз, улыбалась в душе. Но адвокат Вен не дал ей дождаться окончания высокой речи, схватил её под руку и вывел наружу. – Ван, есть одно дело, не знаю слышала ты иди нет? – спросил он. – Какое дело? – Слухи… из районного суда Х. – Суд? – Цин Ни подумала о тех людях в коридоре, когда она ходила к Лю, может, они наговорили что-то.– Говорите уже прямо. – У них есть один судья в арбитраже, в прошлом секретарь, Ван Чэнь… – Ван Чэнь? Да, я его знаю. И что там? – Я тебе скажу, но ты не говори, что я тебе это сказал, оʼкей? Цин Ни кивнула. – Говорите. Конечно, я никому не скажу. – Это всё так нехорошо звучит… – мямлил он. – Ну же, говорите. – На одном из совещаний он говорил, что есть одна девушка-адвокат, которая использует алкоголь для своих целей, она старается напоить, чтобы выяснить что-то для себя и переспать, но он отказал… и эта девушка – вы.