– Теперь вы можете не сомневаться в этом, – обиженно пропищала мисс Спайн, – и я не собираюсь оставаться здесь, чтобы выслушивать оскорбления полицейского. – Она поспешила к окну, позвала шофера и приказала ему подготовить машину. Послышался рев мотора, и Эстер оглянулась. – Артур, поехали со мной, сейчас же. – Иду! – Рендольф схватил свою шляпу и тоже пошел к окну. Но прежде чем он успел выйти, Оливер подался вперед и преградил ему путь. – Не так быстро, – свирепо прорычал он, – нам нужно кое-что обсудить! – Я отказываюсь разговаривать с вами, – заявил Артур, и его лицо побледнело. Он был трусом от рождения и безумно испугался, увидев свирепого гиганта прямо перед собой. Брокер навис над ним с угрожающим видом, готовый схватить его. – Стойте на месте, – произнес он грозно. – Мистер Боллард! – Хелдер поднялся и предупреждающе положил руку на плечо арестованного. – Все нормально, инспектор, я не причиню вреда этой крысе, хотя он и заслуживает этого. Да, вы! – прогремел Оливер, подойдя вплотную к бледному Артуру. – Вы шантажист и мошенник! Да! И жалкая шавка, живущая на средства женщин! Я сверну вам шею! Рендольф едва не упал в обморок, когда две огромные ручищи оказались рядом с его горлом. Но запредельный страх дал ему силы спасти себя. Прежде чем две могучие руки сомкнулись на его шее, он нырнул вниз и вывалился в окно, присоединившись к мисс Спайн, которая шла к машине. С разъяренным ревом, отпихнув с дороги инспектора Хелдера, как тростинку, фондовый брокер помчался за трусом. Шофер Эстер уже завел мотор и стоял у двери автомобиля, ожидая хозяйку. Рендольф, напряженный до предела в попытке избежать верной смерти, прыгнул в автомобиль, схватился за руль и тронулся с места. Если бы не необычайная скорость Болларда, он сумел бы сбежать, но крупный хозяин фермы сразу же кинулся в погоню, двигаясь со скоростью разъяренного слона. Машина набирала скорость, но и он тоже мчался все быстрее, и вскоре ему удалось нагнать ее и запрыгнуть внутрь к подлому трусу. К воплю ужаса Артура присоединился крик сильно растрепанной мисс Спайн, пытавшейся привести себя в порядок. Хелдер и остальные находившиеся в библиотеке люди тоже торопливо выскочили через французское окно и побежали по дороге, надеясь предотвратить беду. Но не стоит и говорить, что это было невозможно. Машина мчалась вниз по склону на невероятной скорости, а двое мужчин внутри нее сцепились в драку. Дик был в лучшей форме, чем все остальные, так что он вырвался вперед и, запыхавшись, первым добежал до арки – и увидел, как автомобиль летит по узкой дороге. Он не вписался в поворот, поскольку за рулем никого не было, и врезался прямо в защитное ограждение. Послышался новый вопль ужаса Рендольфа и крик радости Болларда, когда машина, ударяясь об огромные валуны, полетела с обрыва. Лоусон, пошатываясь, прошел под аркой, выбрался на дорогу и посмотрел вниз, в бездну. На глубине тридцати или даже больше футов он увидел обломки автомобиля. И лежащих среди них Болларда и его жертву. Оба не шевелились. – Немезида[8]! – прошептал Ричард. Глава 26 После того, как тела вытащили из-под обломков автомобиля и осмотрели, оказалось, что Рендольф мертв, но Боллард, как ни странно, все еще дышит. Как настолько крупный человек мог остаться в живых, упав с такой высоты, объяснить было невозможно. Но как бы там ни было, он был жив, хотя и находился без сознания, и его отнесли обратно в дом. Мисс Спайн, рыдая о потере своего возлюбленного и о крушении всех своих надежд, взяла на себя все дела, касающиеся его похорон. Она приказала отвезти тело в Лондон, и его похоронили в Кенсал Грин, где у ее семьи имелся собственный склеп. Несмотря на все ее проступки и ужасное поведение, Эстер искренне любила этого человека и скорбела по нему до конца своей жизни. Но, после того, как она покинула Сарлейскую ферму вместе с телом своего возлюбленного, никто из задействованных в этой истории ее больше не видел. Старая леди держалась в стороне от них и замкнулась в себе, оставшись наедине со своим неподдельным горем. Хелдер, все еще исполняя свой долг по охране преступника, вернулся на Сарлейскую ферму. Он надеялся, что Боллард выживет и будет приговорен за два убийства, остальные же молилась, чтобы он уже не очнулся – это желали и его племянники, и миссис Трембли, и Лоусон. Оливер совершил злое деяние, это признавали все, но несмотря на то, что он поступил неправильно, никто не мог отрицать, что действия его были продиктованы любовью. Он хотел спасти детей своей умершей сестры от стыда и позора, и лишь потому опустился до преступления. – Он будет жить? – спросил Хелдер, после того, как врач из Тархавена осмотрел Болларда. – Надежды нет, – уверенно ответил медик, – никакой. Чудо, что он вообще дожил до этого момента. Весь день и всю ночь фондовый брокер лежал без сознания. Его племянники вместе с Диком и Джоззи оставались в доме – как и Хелдер, надеявшийся получить хоть какое-то признание. Следователь знал, что Боллард был виновен, но хотел понять, почему он застрелил женщину. К утру, как раз перед рассветом, доктор из Тархавена сообщил всем, что его пациент приходит в чувство и желает видеть инспектора. Хелдер тут же отправился к комнату, где лежал умирающий, и увидел Болларда, слабого, но способного говорить. – Подойдите! – прошептал брокер, прежний рычащий голос которого теперь превратился в едва слышный шепот. – Прежде чем я умру, я хочу убедиться, что оба моих дитя в безопасности. – Они в безопасности, – заверил его Хелдер сочувственным тоном, хотя по привычке уже достал свой блокнот. – А вы виновны. – Да, и я не прощу прощения за содеянное. В моем столе в библиотеке вы найдете письменное признание, подписанное мной. Там изложено все, что я рассказал вам. Я, я один, убил эту женщину, Джеральд и Одри ничего не знали об этом… Никогда не знали. – Почему вы убили леди Хэмбер? – спросил следователь, взволнованно нагнувшись над ним. Боллард бросил на него хитрый взгляд. – Она обманула меня. Я любил ее, а потом узнал, что у нее связь с Рендольфом. А теперь идите и позовите малыша Лоусона, у меня мало времени. Дружески кивнув, инспектор покинул комнату и сразу же передал Ричарду, что Оливер зовет его. Пока Дик поднимался по лестнице в комнату к умирающему, Хелдер прошел в библиотеку и там, при свете свечи, так как солнце еще не встало, занялся поисками признания. Он быстро нашел его и внимательно прочитал. Все, что там говорилось, полностью соответствовало тому, что он уже знал. Умирающий мужчина любил леди Хэмбер, но ее знаки внимания Рендольфу разожгли в нем огонь ревности. Он застрелил ее на поляне, не ради Одри, а из мести. Так что Хелдер, убирая признание в карман, был практически уверен, что смерть Артура стала еще одним результатом мести. Вот она, правда. Причина для обоих убийств была найдена, поэтому дальнейшее расследование не требовалось. Но где-то в подсознании, вспоминая объяснения Болларда в библиотеке, инспектор подумал, что могла быть еще одна, более убедительная причина. И все же, довольный, он сдержал свое обещание и никогда не расспрашивал Одри или кого-либо еще об этом деле. Лоусон в это время сидел у кровати Болларда, слушая странную историю. Удивительная жизненная сила брокера поразила его. После стакана бренди, выпитого, несмотря на протесты врача, он смог говорить четко, уверенно и достаточно долго. Но Дик знал, что это был лишь временный всплеск угасающих сил, так что он не стал тратить время и силы умирающего на ненужные вопросы. Он весь превратился в слух. – Я сказал Хелдеру, что застрелил леди Хэмбер, потому что любил ее, а она разожгла во мне ревность своим флиртом с Рендольфом. Поэтому Хелдер верит, что и Рендольфа я тоже убил из ревности. Пусть он и дальше так думает. Он больше не будет задавать вопросы, так как получил мотив для двух моих поступков – преступлений, как он называет их. Пусть так и будет. – Но на самом деле это неправда? – уточнил Ричард. – Да. Малыш Лоусон, ты любишь Одри? – Всем сердцем! – пылко заявил Дик. – Хорошо! Женишь на ней, как только сможешь. А миссис Трембли выйдет замуж за Джеральда, что хорошо и для него, и для нее. Для него, потому что ему нужен кто-то, кто будет заботиться и беречь его, ведь Одри станет твоей женой, а она бедна, и ей нужен дом и положение в обществе. – Я тоже беден, – напомнил Оливеру Дик. Боллард слабо усмехнулся. – Это не так. Когда прочитают мое завещание, ты поймешь, что я оставил тебе Сарлейскую ферму и шесть тысяч в год. Нет, не благодари меня! Я любил твоего отца, и я люблю тебя. А еще я люблю мою племянницу, которую любишь ты. Все это к лучшему. А теперь, слушай. – Да, – Дик нагнулся поближе в мужчине, так как его голос стал еще слабее. – Я слушаю. – Сэр Джон Хэмбер, мой зять, был подлецом. Мы учились вместе в колледже. Он встретил мою сестру, и Одри родилась вне брака. – Это неважно для меня, – сказал Лоусон, быстро переварив эту неожиданную информацию. – Я люблю Одри такой, какая она есть. – Я так и думал, что ты это скажешь. – Боллард слабо пожал его руку. – Я узнал правду и заставил Хэмбера жениться на моей сестре. Затем родился Джеральд. Уже в браке. Он законнорожденный. Одри – нет. После этого моя сестра, которую я очень любил, умерла. Годы спустя Хэмбер женился на женщине, которую я застрелил. Она всегда была тираном и ужасно обращалась с обоими детьми. Когда Хэмбер умер, он рассказал ей об Одри. В ту ночь, когда она была убита, леди Хэмбер насмехалась над Одри из-за этого и сказала ей, что она не имеет прав на ее имя. Эта угроза заставила Одри побежать ко мне – что произошло потом, ты знаешь. Понимая, что леди Хэмбер опозорит мое дорогое дитя, я намеренно застрелил ее, и я рад, что сделал это. Но ее дело продолжил Рендольф – позже, когда Одри обручилась с ним, я выяснил, что он узнал правду от леди Хэмбер. – Мерзавец! – закричал Лоусон. – Он воспользовался этим, чтобы заставить ее обручиться с ним? – Да, и я расторгнул помолвку, сказав Рендольфу, что, если он женится на Одри, он не получит ее денег, поскольку, раз она незаконнорожденная, то не может унаследовать деньги. Я убил Рендольфа намеренно, поскольку он знал правду, и я не доверял ему. Ты понимаешь меня? – Да. А кто-нибудь еще знает правду? – Миссис Трембли. Одри сказала ей. Больше никто. А теперь… теперь… – голос Болларда спал до шепота. – Я умираю. Очень… неожиданно. – Он попытался приподняться, но упал обратно на подушку. – Джеральд… Одри… мои дорогие… – Оливер умолк. Он был мертв, но прожил достаточно, чтобы все рассказать. Дик накинул простыню на его застывшее широкое и сильное лицо и вышел сообщить о его смерти врачу и медсестре, после чего отправился в библиотеку. Хелдера там уже не было, но лампа горела, хотя уже начинало светать, и когда молодой человек вошел, ему навстречу поднялась из кресла невысокая фигура. Это была Одри. Она подбежала к Лоусону и посмотрела в глаза. – Он… он… – пролепетала девушка. – Да. Он умер несколько минут назад, – ответил ее возлюбленный. – Слава Богу, его не арестуют, Дик! – мисс Хэмбер схватила его за руку. – Он сказал вам что-нибудь? Губы ее дрожали. – Он сказал все. Вы бедны, у вас нет денег, поскольку вы – незаконнорожденная. – Лоусон сжал ее руку. – И мы больше никогда не будем вспоминать об этом, дорогая. Мы поженимся и будем здесь жить. – Здесь? На Сарлейской ферме? – ошеломленно переспросила Одри. – Да. Ваш дядя оставил ферму и большой ежегодный доход мне, при условии, что я женюсь на вас. Поэтому… – Ричард притянул к себе девушку. – …после долгих испытаний судьба, наконец-то, улыбнулась нам. – О, Дик! Дик! – прижалась к нему Одри. – И Джеральду судьба тоже улыбнулась. С ним все будет хорошо, ведь они с моей дорогой Джоззи решили пожениться. Но дорогой, то, что я незаконнорожденная… Лоусон провел любимую через библиотеку к французскому окну и вышел с ней на лужайку. Над деревьями розовело небо, облака на горизонте блестели в золотых лучах восходящего солнца. Некоторое время влюбленные молча стояли и смотрели, как эти лучи становятся все ярче и ярче, пока солнце не появилось над горизонтом, заставив росу на зеленых деревьях переливаться великолепными красками. Обняв девушку, Дик указал на светлый горизонт. – Впереди нас свет, – сказал он торжественно, – позади нас тьма. Не надо вспоминать свое прошлое, Одри – все, что там было, пусть там и останется. Ты – это ты. Вот все, что важно для меня. И в лучах поднимающегося солнца, под звуки несметного количества поющих птиц, возвещающих о начале новой, счастливой жизни, он поцеловал ее в губы. Конец * * * notes Примечания 1 Маленькая старая Богом забытая деревня из новеллы Вашингтона Ирвинга «Рип ван Винкль», 1819 г.