– Молчи, дура! – зашипел секьюрити и показал пальцем на старушку, которая стояла у витрины с губной помадой. – Все я правильно делал! Она придурковатая, живет с тремя кошками, самой жрать нечего, а им покупает мясо… – Владимир, – повысила я голос, – покиньте торговый зал. – Понаехала, понимаешь, из Москвы, – пошел вразнос охранник, – решила в моем городе свои правила устанавливать? Так я объяснить могу, что ты не права! – Вы мне угрожаете? – спокойно спросила я. Владимир плюнул на пол. – Да пошла ты!.. Меня на службу брал Вадим Григорьевич! Ты тут никто! …! Я вынула мобильный, быстро соединилась с нужным номером, собралась заговорить, и тут «утенок» резко развернулся, в его руке сам собой возник пистолет. – Всем лечь! – заорал он странным голосом. – На пол! Мне сразу вспомнилось первое апреля, Роман тогда нарядился жирафом, поймал меня у дома и долго упрашивал купить ножеточку. А я не узнала мужа, потому что он положил за щеку какую-то штуку и говорил так же, как сейчас бандит. «Кролик» тоже вытащил оружие, он действовал молча, а «Дональд Дак» продолжал: – Если будете выполнять наши приказы, никто не пострадает! Эй, гони выручку! Кассирша не шевелилась, грабитель приблизился к ней, оперся ладонями о прилавок. Охранник шлепнулся на пол, закрыл затылок ладонями и завопил: – Не трогайте меня! Я не работаю здесь, только что уволился! Стреляйте вон в ту девку, в молодую. Она тут главная! У нее сейф в кабинете, там миллионы. «Кролик» резко свистнул два раза, «утенок», который смотрел на кассиршу, поднял голову и направил оружие на женщину в длинном платье, ту самую, что рассказывала мне про лепестки роз, превращающиеся в носки. Покупательница, которая почти успела добраться до двери, заговорила: – Магазин закрывается, я уйти хочу, мне кофе не надо, спасибо, лучше без сахара. Грабитель сделал резкое движение, стул вместе с кассиршей опрокинулся на пол, прозвучал выстрел. Мне показалось, что время на секунду остановилось. Ростовые фигуры замерли на месте. Посетительница у двери взмахнула рукой и стала падать спиной на пол. Ее затылок ударился о плитку, голова подскочила и снова опустилась, широкая юбка взметнулась и опала на ноги. Меня потянуло вбок, я не пойми как очутилась под столом, на котором были выстроены башней наборы для бани. Я почувствовала резкий аромат лаванды и вроде корицы, послышались беспорядочные выстрелы, топот, хлопок двери. Потом повисла зловещая тишина. Когда она стала почти невыносимой, я осторожно приподняла голову, увидела прямо перед собой дешевый браслет, который ранее заметила на руке покупательницы. Я зачем-то потянулась к копеечному украшению. Торговый зал завертелся волчком, потолок поехал вниз. Я испугалась и опять уткнулась носом в плитку. Глава 2 – Уважаемая Степанида, – стараясь быть приветливым, произнес полный мужчина в мятых серых брюках и давно не модной рубашке, которую явно следовало купить на размер больше, – вы знаете, где находитесь? – Конечно, – кивнула я, – в местной больнице, и могу вас заверить: я совершенно здорова. Вы врач? – Нет, начальник полиции Фурска, Зиновьев Юрий Петрович, – представился незнакомец. – Что случилось в магазине? Я села. – Вам подробно излагать или не очень? – Желательно со всеми, даже мельчайшими деталями, – уточнил толстяк. Я нашарила босоножки. – Зря только койку занимаю. Отлично себя чувствую. – Значит, сейчас мне все по порядку и доложите, – обрадовался Зиновьев, – а то уж я приуныл, остальные, кто в живых остался, пребывают в истерике. Я вздрогнула. – Те, кто в живых остался? Есть погибшие? Полицейский кашлянул. – Лучше ответьте: что вы помните? Я пожала плечами. – В бутике появились ростовые фигуры, одну я видела ранее на парковке через дорогу, не удивилась, такие рекламу раздают. Решила, что у них обед, вот и зашли на наш товар взглянуть. Когда началась стрельба, я уткнулась лицом в пол и лежала так до тех пор, пока какая-то женщина не завизжала. Лишь тогда я подняла голову, увидела, что охранник и дама у дверей остались лежать на полу, когда остальные: кассирша, управляющая Алевтина, пожилая дама – вскочили. Больше никого не было. На пороге истошно орала какая-то тетка, но она при ограблении не присутствовала, похоже, вошла, когда двое в костюмах уже удрали. А потом в глазах все поплыло, завертелось… Очнулась я здесь. – Странно, что в большом магазине народа совсем не было, – прищурился Зиновьев, – как правило, в торговых точках толпы снуют. Я застегнула босоножки. – Очень хочется кофе, но я не знаю ваши рестораны. Можете посоветовать, где готовят вкусный капучино? – Доктор намерен понаблюдать за вашим состоянием, – попытался остановить меня Юрий Петрович. Я схватила сумочку. – В магазине «Бак» сейчас работают ваши специалисты? – Точно, – согласился Зиновьев. – Подскажете адрес хорошего трактира? – поинтересовалась я. – В соседнем здании есть приличное кафе, – ответил полицейский. – Пошли, – скомандовала я, – не люблю больницы и чувствую себя совершенно здоровой. – Еще упадете в обморок, – испугался Юрий Петрович, когда мы очутились на улице, – знаю я таких! Хорохорятся, заявляют: «Да я не испугался нападения». И через минуту бряк, на полу валяются! – Клиника недалеко, я вешу немного, отнесете меня назад, – хмыкнула я, – надеюсь, там, куда мы идем, кофе не такой мерзкий, как в Париже. Зиновьев изумился. – Неужели во Франции варят плохой капучино? – Отвратительный, – ответила я, – нет, есть места, где кофе прекрасный, но их надо знать. А вот в Италии вам даже на бензоколонке такой латте нальют, что вы стакан вылижете. – Нам сюда, – скомандовал Зиновьев и открыл дверь. Я окинула взглядом пустой зал. – Уверены, что тут хорошая кухня? Отсутствие клиентов во время бизнес-ланча плохой знак. – Цены у нас московские, – вздохнул Юрий Петрович, – а зарплаты фурские. Налицо перекос не в пользу трудящегося человека. – Давайте сядем не у окна, а в углу, – предложила я. – В магазине «Бак» тоже почти никого не было, – заметил полицейский, сделав официантке заказ. – По какой причине вы у нас решили торговлю открыть? Я вынула из кармана мобильный. – У моего мужа Романа Звягина, владельца фирмы «Бак», есть друг юности Илья Ковригин. Наверное, вы о нем слышали. Юрий Петрович кивнул. – Я всю жизнь в Фурске. Здесь родился, учился, пригодился. Помню, раньше в городке одна школа была. Кому ее окончить удалось, те уезжали учиться куда подальше: в Москву, Питер. Отец Ильи Алексеевича был, как теперь говорят, мэром. Он Фурск поднял. Мой отец личным шофером у Алексея Михайловича служил, мы жили у него на участке, в квартире над гаражом. Юрий Петрович махнул рукой. – Все, хватит моих воспоминаний. Значит, ваш муж дружит с господином Ковригиным? – Да, – подтвердила я, – они в институте учились в одной группе. Потом стали заниматься бизнесом, правда, разным. Илья теперь мэр Фурска. – Точно, наш нынешний мэр, сын прежнего хозяина города, – улыбнулся собеседник, – чему мы, коренные жители, только рады. Город расцвел! Население к полумиллиону подкатывает, сервис столичный. Одно плохо, понаехали гастарбайтеры, есть нелегалы. С другой стороны, где их теперь нет? – Илья предложил Роману открыть у вас бутик «Бак», – продолжала я, – место выбрали очень удобное, в самом центре. – Да уж, – согласился Зиновьев, – зыкое. Фурску много лет, он начинался с Дровяной площади, ее так назвали, потому что при Екатерине там торговали поленьями. От нее расходятся лучами улицы. Если на наш город с высоты птичьего полета посмотреть, он похож на раздавленного ежа. Тушка лежит, от него во всех направлениях иголки пырятся. Я взяла у официантки чашку. А полицейский романтик, сравнить Фурск с несчастным ежиком не каждый додумается. – Никто из местных или приезжих мимо вас не пройдет, – продолжал Юрий Петрович.