Макензи одарила его лукавой улыбкой и снова посмотрела на Пенбрука. «Я выросла в маленьком городке под названием Белтон. Начну оттуда и решу, как быть дальше уже там, на месте». «Если вы уже решили это сделать, не буду вас отговаривать, — промолвил Пенбрук. — Но ведь округ находится, по-моему,… в шести часах езды отсюда». «Я не против немного прокатиться, — ответила Макензи. — Всё будет хорошо». «Когда вы отправляетесь?» «Чем скорее, тем лучше. Если мы выедем из города около шести, то уже к полуночи будем в Белтоне». «Ну что ж, счастливого пути», — сказал Пенбрук. Он казался немного разочарованным и рассерженным. Макензи решила, что, возможно, он надеялся, что она и Эллингтон будут рядом с ним до тех пор, пока дело не будет закрыто. Не скрывая своих чувств, Пенбрук направился к двери. И, едва взглянув на них через плечо, небрежно добавил: «Дайте знать, если вам что-то понадобится». Как только дверь за ним закрылась, Макензи вздохнула. «Ничего себе, — сказала она. — Ему не особо понравилась эта идея, ты не согласен?» Эллингтон задумался, прежде чем ответить, а затем тихо и с расстановкой сказал: «Я, кажется, понимаю, почему он так отреагировал». «Почему же?» «Все последние преступления произошли здесь, в Омахе. Ехать через весь штат, в другой округ кажется ему бессмысленной тратой времени». «Именно там всё началось, — возразила Макензи. — Есть смысл в том, чтобы отправиться туда». Она заметила, что Эллингтон хотел подняться с кресла и подойти к ней, чтобы обнять или просто взять за руку. Однако он работал над тем, чтобы сохранить границу между профессиональной деятельностью и их личными отношениями и поэтому остался сидеть на месте. «Послушай, — сказал он. — Я знаю, насколько это дело важно для тебя. И я знаю тебя достаточно хорошо — ты не отступишься, пока не докопаешься до сути. И если ты хочешь отправиться в Белтон, то, думаю, так и нужно сделать. Но,… может быть, мне лучше остаться здесь?» Макензи никогда не думала, что придётся возвращаться в родной город одной. Чуть больше года назад она уже сделала это, но там была другая ситуация. В то время у неё не было поддержки Эллингтона. Макензи не удалось скрыть разочарование и обиду. На этот раз Эллингтон всё же встал с кресла. Он подошёл и встал прямо перед ней и нежно взял за руку: «Я хочу поехать с тобой. Честно. Но мы уже совершали такие ошибки раньше. Мы уже отправлялись куда-то за пределы области расследования, только чтобы убедиться, что во время нашего отсутствия произошло что-то очень важное. В данном случае мы не можем себе этого позволить. Если ты чувствуешь, что нужно ехать в Моррилл, отправляйся. Мне же кажется, что я должен остаться здесь, в этом городе. Не хочу показаться грубым,… но это дело касается не только твоего отца. Здесь, в Омахе, тоже есть жертвы. И с ними расправились совсем недавно». «Конечно же, он прав, — подумала Макензи. — Но с другой стороны, почему он бросает меня, когда мне так нужна его помощь?» Тем не менее, она кивнула. Макензи не собиралась сейчас — и, в идеале, когда-либо вообще — выставлять себя истеричкой. Кроме того,… почему она должна злиться на него за то, что он просто пытается отделить работу от личных чувств? В последнее время у неё самой это плохо получалось. «Ты прав. В этом есть смысл, — заговорила Макензи. — Возможно, ты сможешь начать исследовать улицы и допрашивать других бродяг». «Я тоже об этом подумал. Но послушай, Мак,… если ты хочешь, чтобы я был рядом…» «Нет, — ответила она. — Всё нормально. Ты прав. Сделаем так, как ты говоришь». Макензи возненавидела себя за то, что не смогла скрыть разочарование. Она знала, что Эллингтон ни капли не сомневается в её инстинктах. Она также знала, что его идея разделиться в расследовании этого дела была более правильной. Ей же придётся вернуться в родной город и встретиться с демонами, которых она до сих пор только игнорировала, но так и не смогла оставить в прошлом. А ведь для него это был первый настоящий шанс показать своё истинное отношение к Макензи. Однако Эллингтон предпочёл быть хорошим агентом, а не хорошим возлюбленным. Макензи поняла это и, о боже, её потянуло к нему ещё сильнее. «Я не дурак, Мак…, — сказал Эллингтон. — Ты злишься. Я могу поехать с тобой. Это не проблема». «Я не злюсь,… по крайней мере, не на тебя. Мне просто не нравится, что это дело заставляет меня испытывать двоякие чувства. Но ты прав. Тебе нужно остаться здесь». Она поцеловала его в уголок губ и направилась к двери. «Вот так просто уедешь?» «Лучше не превращать это в долгое и грустное прощание, ты не согласен? Я позвоню, когда доберусь до места». «Ты действительного этого хочешь?» — спросил Эллингтон. «Я не знаю, чего я хочу, — подумала Макензи. — И в этом вся проблема». Вместо этого она ответила: «Да. Это правильно, и так будет лучше. Поговорим ближе к полуночи». Попрощавшись, Макензи вышла из кабинета. Ей пришлось собрать все свои силы, чтобы не вернуться к нему и не попытаться объяснить, что ей невдомёк, почему его решение разделиться так её расстроило. Вместо этого она пошла вперёд, опустив глаза, чтобы ни с кем не разговаривать. Она шла по коридору к стойке администратора, чтобы взять машину. ГЛАВА ПЯТАЯ Отправившись в путь, Макензи пожалела о том, что не осталась на ночь в Омахе и не поехала в округ Моррилл при свете дня. Было жутко въезжать в маленький Белтон посреди ночи. На дороге почти не встречалось других машин, а единственным освещением служили фонари вдоль Мэйн-Стрит да неоновые вывески в окнах баров. Макензи искала единственный в городе мотель. Население Белтона составляло всего две тысячи человек. В основном это были фермеры и работники текстильной фабрики. Мелкий бизнес здесь процветал, поскольку никакие крупные бизнесмены не решались развивать своё дело в этой части штата. Когда Макензи была ещё ребёнком, и McDonald’s, и Arby's, и Wendy's открыли свои филиалы на Мэйн-Стрит. Однако все они закрылись в течение трёх лет. Макензи заселилась в номер, испытав на себе хитрый взгляд противно ухмыляющегося старого администратора. Не распаковывая сумку и валясь с ног от усталости, Макензи позвонила Эллингтону, прежде чем погасить свет и лечь спать. Он добросовестно ждал звонка и снял трубку после второго гудка. Его голос был таким же уставшим. «Я добралась», — сказала Макензи, не утруждая себя приветствием. «Хорошо, — ответил Эллингтон. — Как у тебя дела?» «Натерпелась страху. Страшно возвращаться сюда в темноте». «Ты по-прежнему думаешь, что стоило ехать?» «Да. А ты?» «Я не знаю. Я думал об этом. Возможно, мне нужно было отправиться с тобой. Ведь это для тебя не просто какое-то обычное дело. Ты пытаешься оставить позади некоторые моменты своего прошлого. А если я люблю тебя, а это так и есть, мне нужно быть с тобой рядом». «Да, но работа на первом месте, — ответила Макензи. — Ты, прежде всего, должен быть хорошим агентом». «Да. Я пытаюсь убедить себя в этом. Ты слишком устала, Мак. Поспи немного. Конечно, если сможешь заснуть одна». Макензи улыбнулась. Вот уже примерно три месяца они спят в одной постели. «Подумай лучше о себе, — сказала Макензи. — На меня только что недвусмысленно смотрел очень почтенный администратор». «Используй защиту, — ответил Эллингтон с усмешкой. — Спокойной ночи». Макензи положила телефон и разделась. Она легла спать, не расправляя постели, поскольку не доверяла чистоте местных простыней. Макензи думала, что не сможет сразу же уснуть, однако как только спокойствие и тишина города за окном проникли в её сознание, она тут же провалилась в сон. * * * Будильник зазвонил в 5:45. Макензи выключила его и снова закрыла глаза. Никаких срочных дел не было и, кроме того, она не могла припомнить, когда ей в последний раз удавалось как следует выспаться. Макензи снова уснула, а когда открыла глаза, часы показывали 7:28. Она вылезла из постели, приняла душ, оделась и в восемь часов вышла из номера в поисках кофе. В маленькой закусочной, которая находилась здесь уже сто лет, она выпила чашку кофе и съела колбасный бисквит. Учась в старших классах, она с друзьями каждый вечер наведывалась сюда и пила молочные коктейли вплоть до самого закрытия закусочной в девять часов. Сейчас это заведение напоминало грязную дыру и совсем не походило на закусочную её детства. Тем не менее, кофе был хорошим и крепким — то, что нужно, чтобы собраться с силами и отправиться по шестому шоссе к тому месту, где она когда-то жила. Приблизившись к дому, Макензи почувствовала, что может легко вспомнить свой последний визит сюда. Она была здесь в компании Кирка Питерсона, ныне незадачливого частного детектива, который столкнулся с делом её отца после убийства Джимми Скоттса. Свернув на дорожку, ведущую к дому, Макензи не была удивлена увиденным. Прохудившаяся крыша выглядела устрашающе и грозила рухнуть вместе с задней стеной. Повсюду буйно росли сорняки, а крыльцо было похоже на нечто из фильмов ужасов. Дом по соседству тоже пустовал. Казалось логичным, что со всех сторон дома были окружены лесом. Возможно, когда-нибудь он поглотит эти старые развалины. «Я плакать не буду», — подумала Макензи. Она припарковала машину на едва заметной дорожке и шагнула в утро. Позади было шоссе, впереди — лес. Вокруг всё было окутано спокойствием и умиротворением. Макензи слышала пение птиц и звук остывающего двигателя автомобиля. Пройдя сквозь тишину, Макензи приблизилась к входной двери. Она улыбнулась, заметив, что та выбита. Она вспомнила, что сделала это, когда приезжала сюда с Питерсоном. Вспомнилось также чувство удовлетворения от этого поступка. Внутри всё было так же, как и год назад. Никакой мебели, никаких вещей, практически ничего. На стенах трещины, на ковре плесень, вокруг запах старости и запустения. Ничего нового. «Какого чёрта я тут делаю?» Она знала ответ. Она знала, что приехала сюда в последний раз. После этой поездки она уже никогда не вернётся в этот проклятый дом: ни в воспоминаниях, ни во снах, ни, уж конечно, в будущем. Она медленно пошла по дому, заглядывая в каждую комнату. Вот гостиная, в которой она и сестра Стефани смотрели «Симпсонов», а потом помешались на «Секретных материалах». Вот кухня, в которой мать редко готовила что-либо стоящее, кроме лазаньи, рецепт которой она обнаружила в коробке с макаронами. Вот её спальня, где она впервые поцеловалась с мальчиком и позволила ему впервые себя раздеть. На одной из стен бледнели квадраты; здесь когда-то висели постеры Нирваны, Пи Джей Харви и Nine Inch Nails.