– Война! – шепчет старик. – Возвращаемся! – предлагает парень. Его карие глаза сверкают, а в голосе появляются властные нотки. Старик послушно берется за весло. Полтора часа спустя из хижины рыбака выходит суровый воин. Его плечи, грудь, живот, спину покрывают доспехи, что блестящей чешуей маленьких пластин защищают тело. На груди к доспехам приварен стальной круг с изображением леопарда. С плеч, едва не до локтя свисают кожаные ленты, густо усеянные маленькими железными пластинами. Кисти рук, до самых локтей, охвачены наручами – длинными железными пластинами, нашитыми на кожаную подкладку. На руках кожаные перчатки, усеянные железными шипами. На наборном, из бронзовых пластин, каждая из которых изображает морду одного из многочисленных обитателей степи, поясе подвешены длинный, тяжелый, обоюдоострый меч, трехгранный кинжал милосердия и мешочек с кремнем, огнивом и трутом. Мягкие штаны из прочной кожи, толстые сапоги, усеянные металлическими бляшками, дополняют костюм воина. На голове его начищенный стальной конический шлем с султаном из перьев орла. Старик держит под уздцы великолепного вороного, который нетерпеливо бьет ногой и косит глазами: скоро ли явится хозяин, и скоро ли они тронутся. Вороной явно застоялся: он рвется в степь. Он рвется в драку – ведь он не просто конь, а злой, сильный боец, специально обученный для убийств и сражений. Воин забирает у старика поводья и садится в седло. К седлу приторочен колчан с тридцатью стрелами и большой лук, сделанный из рогов горного козла. – Спасибо тебе за все, отец! – мягко, вежливо, говорит воин старику. – Собирай вещи, спускайся вниз по реке, собирай рыбаков. Постарайтесь организовать переправу у Камышовых болот. Я буду направлять беженцев туда. – Непременно, мой господин. Да будут милостивы к тебе боги! – старик низко кланяется. – Если позволят боги, еще свидимся, отец! – всадник пяткой толкает коня в бок и вороной, почуяв волю, легко и весело выносит воина на холм, откуда далеко обозреваются степные просторы. Воин, который уже забыл про старика, реку, рыбалку, тихие годы, внимательным взглядом обводит степь. Он не ошибся. Несколько точек среди зелени севера. Они двигаются. Двигаются быстро. Воин ждет, не скрываясь. Ему пока не ясно, чьих всадников он видит: бегущих сакасенов или же вражеский разъезд. А всадники все ближе. – Наши! – определяет воин по головным уборам отряда. Если вооружение и доспехи сакасенов и массагетов были схожи: луки, мечи, боевые топоры, реже, копья, кожаные или металлические панцири, то головные уборы резко отличались. Высокие войлочные шапки простых воинов и конические шлемы вождей сакасенов никак нельзя было спутать с головными повязками простых воинов и рогатыми шлемами вождей массагетов. Командир же приближающегося отряда имел конический шлем, а его воины войлочные шапки. Воин направляется наперерез конникам. Не проходит и полчаса, как воин окружен сакасенами. – О, мой господин! – внезапно вскрикивает командир отряда и хочет спрыгнуть с коня, чтобы выразить свое почтение. Жест воина останавливает десятского. – Обстановку! – коротко бросает воин. – Наши главные силы разбиты при Оленьей горе. Ваш светлейший отец пропал. Никто не знает, жив он или погиб. Вождь Увахштра, который временно возглавил армию, разослал разъезды по всем кочевьям и стоянкам. Всем велено уходить на запад, как можно быстрее. Массагеты наступают широким фронтом. Их около трехсот тысяч. – Их ведет сам владыка Кадфиз? – Не только. С ним все его братья и сыновья. – Интересно! – воин прищурил глаза в раздумье. – Господин, конница! – внезапно прерывает размышления воина один из всадников отряда. Воин посмотрел в указанном направлении. Более двух сотен всадников в беспорядке мчались по степи. – Наши! – опознал по шлемам, войлочным шапкам и щитам неизвестных воинов десятский. – Твое имя? – воин в блестящем вооружении смотрит на десятского. – Тивара. – Поехали, Тивара, узнаем, куда так торопится этот отряд. И воин тронул своего вороного. За ним, повинуясь жесту Тивары, развернулся весь «десяток». Спустя минуты «десяток» растянулся цепью прямо на пути бегущих. Вряд ли б это помогло, если б не доспехи воина. При виде их понеслись крики среди бегущих. – Стой! – Стой! А командир отряда спрыгнул с коня и опустился на колено. – Мой господин! – Встань! Вернись на коня! Представься и доложи обстановку! – Сотник Уграк. Отряд вождя Тургара. Наша армия разгромлена. Уходим от массагетов. Спешим предупредить наших. В перегоне отсюда два крупных кочевья приозерных племен. Они знают о поражении, но не знают, что массагеты прорвались в долину Мертвого сайгака и могут легко их перехватить. Со мной две сотни с половиной воинов. Вождь Тургар повел воинов к Соленым озерам. – Причина уважительная. Наших предупредить надо. Показывайте дорогу, сотник. Кочевья они настигли на марше. Старейшины уже знали об опасном прорыве массагетов и спешили увести своих соплеменников, как можно дальше на юг. Сотни кибиток с женщинами и детьми, груженые повозки, тысячи голов скота длинной лентой тянулись по степи. Появление отряда во главе с воином в блестящем вооружении вдохнуло надежду в перепуганных людей. – Иргар! – Сын владыки! – Непобедимый Иргар! – Он вернулся! – неслось среди кочевников. Многие кланялись проезжавшему воину. Некоторые женщины плакали от радости при виде знаменитого воина. Значит, не все еще потеряно, если сам Иргар объявился и собирает воинов. – Старейшины ко мне! – Господин! Старейший Спака. – Господин! Старейший Вариака. – Без церемоний. Нет времени. Сколько у вас людей. – Двенадцать тысяч женщин и детей, и полторы тысячи воинов. – Сотню молодых воинов, повыносливей, передадите в мой отряд. Уграк, раненых, пожилых, измотанных оставишь при кочевьях. Кочевья вести к Камышовым болотам. Там собираются наши рыбаки. Организуете постоянно действующую переправу. Детей и женщин переправите на другой берег. Самим организовать оборону переправы. Массагетам негде там развернуться. А идти в лоб – терять людей. Разошлете гонцов по ближайшим селениям и кочевьям. Пусть идут к переправе. На том берегу организуете лагерь беженцев. Постарайтесь разыскать вождя Тургара. Он с армией в районе соленых озер. Расскажете ему о переправе. Тургар поможет вам. – Здесь несколько тысяч воинов из разбитой армии. – Где они? – У Вороньей тропы, в десяти полетах стрелы отсюда. Наши молодые воины знают дорогу. – Почему они не присоединились к вам? – У них нет вождя. А сотники ругаются между собой, кто должен быть старшим. – Как обычно. Уграк, ты отобрал тех, кто останется. – Да. – Старейшины, нам нужен проводник к Вороньей тропе. – Мой сын Такшака отведет вас, господин, – поклонился старейший Спака. – Он храбр и неутомим, несмотря на свой юный возраст. Иргар благосклонно посмотрел на безусого юнца в полном боевом вооружении всадника – лучника, чьи глаза горели решимостью и жаждой битвы с врагами, и чье имя означало «Быстрый олень». – Благополучного вам пути, старейшие. – Успехов вам и вашим воинам, господин. – Такшака, веди к стоянке воинов. – Не верится, что тут кто-то есть! – встревожено говорил сотник Уграк Иргару. – Несколько тысяч воинов не могут сидеть так тихо. – Смотря, как они напуганы. Иргар жестом остановил отряд. – Уграк, ты с воинами останешься здесь, а я посмотрю, что там. – Может, лучше пошлем на разведку воинов? – Уграк, моего вороного догнать сложно. А послать людей на усталых конях – это отдать их в руки врага, если за холмами прячется засада. И на будущее. Никогда не оспаривай моих приказов. В бою это может стоить всем жизни.