– Нет. – Но… зачем? – растерянно произнесла Персефона. – Зачем ей помогать этим людям, так стремящимся навредить богам? – Может, потому что они навредили ей, – предположила Гармония, после чего пояснила: – Может, ваша мать выбрала своей целью Афродиту, потому что отчасти благодаря ей вы с Аидом и познакомились? Нечто близкое к шоку опустилось на плечи Персефоны. Она никогда даже не задумывалась о том, что ее мать будет вредить тем, кто поддержал ее связь с Аидом, особенно с помощью группы смертных, ненавидящих богов. Все это не имело никакого смысла, если только они чего-то не упускали. – Если эти смертные ненавидят богов, почему же они приняли помощь от одного из них? – Смертные по-прежнему не имеют сил, – ответила Гармония. – И это ведь происходит не впервые. Во время каждой божественной войны боги принимают сторону своих предполагаемых врагов. Одним из примеров является Геката – титанида, что сражалась рядом с олимпийцами. Это действительно было так – и Геката была не единственным богом, выбравшим сторону олимпийцев. Еще одним являлся Гелиос, и, как ей часто напоминали, он при любой возможности пользовался этой своей лояльностью в качестве предлога, чтобы не помогать богам. – Мне жаль. Брови Персефоны сошлись на переносице, когда она встретилась взглядом с Гармонией. – За что вы извиняетесь? Это ведь вы пострадали. – Потому что не в моем характере делать вам еще больнее, – ответила она. – Но в этом нет вашей вины. – Как и вашей, – Гармония словно прочитала ее мысли, а потом снова объяснила: – Я вижу, как ваша аура окрашивается в красный цвет от стыда и в зеленый от вины. Не вините себя за поступки вашей матери. Ведь вы не просили ее искать отмщения. – Это не так просто, – покачала головой Персефона. – Особенно когда столько людей страдает из-за моего решения выйти замуж за Аида. – Из-за вашего решения выйти замуж за Аида или чего-то намного более серьезного? Персефона бросила на Гармонию вопросительный взгляд. – Корень гнева Деметры лежит во множестве страхов. Она боится остаться одна и хочет почувствовать себя нужной. Так и было. Деметре нравилось играть роль спасительницы, – поэтому она так долго не раскрывала тайны своего культа, включавшего садоводство. Это давало ей чувство власти и необходимости, когда мир умолял о еде и воде. – Вы расскажете Афродите о своих подозрениях? Что истинной целью нападения на вас была она? – Нет, – ответила Гармония. – Потому что это лишь заставит ее чувствовать себя виноватой. Кроме того, у вас не будет возможности справиться с этой ситуацией, не поднимая шума, если Гефест узнает. Он спалит ради нее весь этот мир. Персефона улыбнулась, услышав эти слова. Она слышала то же самое от Аида и вдруг почувствовала, что поняла любовь, которую питал бог огня к богине любви. – Он и правда любит ее. – Да, – кивнула Гармония. – Я вижу это каждый день в их цветах, но они испытывают друг к другу темную любовь, которой мешают взаимные боль и непонимание. Думаю, однажды они смогут принять друг друга. Гармония взглянула на часы: – Мне нужно вернуться на Лемнос раньше, чем Афродита примется меня искать. Опал заворчала, когда Гармония приподняла ее и усадила обратно в сумку. – Конечно, – Персефона поднялась вместе с богиней. Распахнув дверь, она увидела Сивиллу, как раз собиравшуюся постучать. Оракул опустила руку и улыбнулась. Но ее улыбка тут же растаяла при виде Гармонии, а лицо выразило тревогу. «Как странно», – подумала Персефона. – Сивилла, это Гармония, – сказала Персефона. Возможно, она не узнала богиню, хотя это звучало нелогично, если учитывать ее прошлое в качестве оракула. – Приятно… познакомиться, – Сивилла казалась смущенной. Гармония протянула ей руку. – Мне тоже, Сивилла. – Она сделала паузу. – Вы ведь оракул. – Была, – едва слышно ответила та. – Вы навсегда останетесь оракулом, даже если больше не работаете на богов, – ответила Гармония. – Это ваш дар. Странное напряжение заполнило пространство между тремя девушками. Возможно, дело было в том, чем закончилась работа Сивиллы в качестве оракула. Ведь ей пришлось нелегко, когда она смотрела, как все, над чем она так долго и усердно трудилась, за секунды обратилось в прах. – Я пришла спросить, не собираешься ли ты на ланч, – сказала Сивилла. – Как раз вовремя, – кивнула Гармония. – Я уже ухожу. Персефона, если вам что-нибудь будет нужно, пожалуйста, не стесняйтесь. Сивилла, была рада с вами познакомиться. Гармония ушла, и Сивилла повернулась, чтобы посмотреть богине вслед. – В чем дело? – спросила Персефона, когда та скрылась из виду. – Что? – спросила оракул, сдвинув брови. – Что-то не так. Что ты увидела, когда посмотрела на Гармонию? Я заметила, как изменилось твое лицо. – Да ничего такого, – торопливо ответила та. – Давай сходим поедим. Я умираю от голода. Глава XIII Идеальная буря Персефона, Сивилла и Зофи вместе дошли до кафе «Амброзия и нектар» и, оказавшись внутри, испытали чувство благодарности за окружившее их тепло. Несмотря на то что заведение находилось неподалеку от Александрийской башни, казалось, они прошагали несколько миль, потому что им пришлось преодолевать высокие сугробы, в то время как в лицо им летел снег со льдом. Снегоуборочные машины не справлялись – хоть и продолжали пытаться. Девушки заняли свои места, и Персефона помогла Зофи с меню, рассказав обо всех своих любимых блюдах. – Я хочу попробовать все, – сказала амазонка. Если бы на ее месте был любой другой человек, Персефона бы решила, что он шутит, но сейчас она знала – если амазонку не остановить, именно это она и попытается сделать. – У тебя еще будет время попробовать все, – пообещала Персефона. Они сделали заказ, и, пока ждали, когда его принесут, Зофи проинструктировала Сивиллу, как обезоружить незваного гостя – на случай, если Бен вернется к ней в квартиру. – Если он нападет с мечом, выхвати его у него и развернись. – Она продемонстрировала движение, взмахнув запястьем, и Персефона была рада, что Зофи не вытащила свой настоящий меч. – Если он ткнет его в тебя, отрази удар вниз. – Зофи, – сказала Сивилла. – А тебе кто-нибудь говорил, что сейчас уже никто не сражается на мечах? Ее слова оскорбили амазонку: – Мы с сестрами всегда сражаемся на мечах! Персефона сделала над собой усилие, чтобы не рассмеяться. – Ладно, а что, если под рукой не окажется меча? Как драться врукопашную? – Целься в нос, – ответила та с недобрым блеском в глазах. Они продолжали болтать, пока им не принесли еду. Персефона по большей части молчала, погруженная в собственные мысли, пытаясь сложить в голове картину. Одной из проблем было то, что у нее было недостаточно информации о смерти Адониса, но, возможно, его смерть была попыткой добраться до Афродиты. И все же зачем пытаться разгневать олимпийца, вместо того чтобы устраивать беспорядки? Неужели снежной бури Деметры для этого было не достаточно? Если же предположения Гармонии верны, что Деметра будет делать дальше? Персефону поддерживали несколько богов – Геката, Аполлон, хоть и, пожалуй, неохотно, а еще… – Гермес, – произнесла Сивилла. – Что ты здесь делаешь? Персефона моргнула и встретилась взглядом с золотистыми глазами бога. Он выглядел так, словно только что вернулся с тренировки по теннису, будучи одетым в белые брюки и светло-голубую рубашку поло. Он проскользнул в кабинку и уселся рядом с Персефоной, заставив ее подвинуться на виниловом диванчике. – Заскочил на ланч к моим лучшим подружкам, – ответил он. – А на что еще это похоже? – Похоже, что ты вломился к нам на ланч без приглашения, – ответила Персефона. – Ну, непохоже, чтобы вы болтали о чем-то личном, – ответил он, схватив вилку Персефоны, погрузив в ее нетронутую еду и закинув кусок себе в рот. Жуя, он заговорил, глядя на Персефону: – Дай угадаю, о чем ты думала. Проигрывала в памяти ночь умопомрачительного секса с Аидом. – Фу, какая гадость, – возмутилась Зофи. Сивилла захихикала.