– И да, и нет. У них есть сила богов, но они используют ее только для защиты. Они отвечают на молитвы, Персефона. Они слушают. – Елена, – сказала Персефона, бросив ручку. – Тебя ввели в заблуждение. – Нет. Я это видела. – Ты это видела, – холодно повторила Персефона. – И что же ты видела? Приведи пример. – Я была на их встречах и слышала выступления свидетелей, – рассказала она. Персефона сделала мысленную отметку вернуться позже к тому, о чем только что рассказала Елена. Встречи? Какие встречи? Смертная продолжила: – Один мужчина был болен раком. Он молился Аполлону, предлагал пожертвования, даже ходил на одно из его выступлений и умолял о помощи. Но так и не получил ответа – ни единого слова. Тогда он пошел к Триаде, и один из высоких лордов его исцелил. Персефона напряглась, услышав эту историю. Она была ей слишком знакома. – А ты никогда не задумывалась, почему боги не отвечали на его мольбы? – Задумывалась! И ответ всегда: почему? Почему мы должны страдать от болезней и умирать, в то время как боги вечно здоровы и бессмертны? У Персефоны не было ответа на это, потому что даже она не знала, вот только после смерти Лексы ей пришлось поверить, что каждая нить, вплетенная в полотно мира, служит великой цели. И, может, иногда подруга должна умереть, чтобы богиня смогла вознестись. Она уставилась на Елену, размышляя о том, что же могло так быстро переманить ее на сторону Триады. – Серьезно, Персефона. Я думала, уж ты-то это поймешь, после того что случилось с Лексой. – Не произноси ее имя, – дрожащим голосом сказала Персефона. – Если бы тебе выпал такой шанс, разве ты бы не захотела, чтобы она жила вечно? – То, чего я хочу, не имеет значения. Ты говоришь о том, о чем и понятия не имеешь. Одно дело заявлять, что боги должны отвечать за свои действия, это и правда так. Другое – своими руками разрушать равновесие мира. И Персефоне пришлось познать последствия таких действий – это был для нее тяжелый урок. Елена закатила глаза: – Тебе промыли мозги – ты слишком много времени провела на члене Аида. – Это просто неприемлемо, – возмутилась Персефона и встала. – Если это и есть новое направление твоей статьи, я не одобрю ее публикацию. Елена подняла подбородок, в ее глазах сверкнуло неповиновение. – Да и не надо, – самоуверенно заявила она. – Я отнесу ее Деметрии. – Неси. Но ты об этом пожалеешь. – Это угроза? – спросила Елена. – Кто знает, – ответила Персефона. – А ты боишься? Она заметила, как в глазах Елены промелькнуло сомнение. Персефона подняла трубку телефона и набрала прямой номер Айви. – Леди Персефона? – Айви. Пожалуйста, вызови Зофи. Она повесила трубку, и Елена снова заговорила: – Это ты боишься. Боишься, что потеряешь свой статус, когда Аид падет. Персефона положила ладони на стол и наклонилась вперед, убедившись, что чары, прятавшие настоящий огонь ее глаз, растаяли, когда она встретилась взглядом с Еленой. – А вот это уже звучит как угроза, – тихо произнесла Персефона. – Это угроза? Глаза Елены широко распахнулись, и, прежде чем смертная успела ответить, в дверь постучали. Ни одна из них не двинулась с места – их удерживало напряжение в комнате. Персефона поняла, что это ее магия – она сделала воздух тяжелым и наэлектризованным. Снова раздался стук, и дверь открылась. В проеме появилась Зофи, темные волосы которой, как обычно, были заплетены в косу. На ней были черная туника, брюки и ботинки. Она выглядела неприметно – совсем не как та воительница, которой ее воспитали. – Миледи, вам нужна была моя помощь? – Да, Зофи. Пожалуйста, выведи Елену из помещения. И не давай ей ни с кем говорить, пока она не покинет здание. – Мне нужно собрать свои вещи, – возразила Елена. Персефона даже не посмотрела на нее, не отрывая взгляда от эгиды: – Зофи, проследи, чтобы Елена забрала из офиса только свои личные вещи. – Как пожелаете, миледи, – кивнула амазонка. И повернулась к Елене: – Иди. Елена сделала шаг к двери, но снова повернулась к Персефоне: – Грядет новая эра, Персефона. Я думала, ты будешь достаточно умна, чтобы остаться на передовой. Похоже, я ошибалась. Зофи без предупреждения вытолкнула Елену из офиса, и та споткнулась. Смертная удержалась на ногах, а потом обернулась к Зофи. – Да как ты смеешь! – зарычала Елена. Зофи вытащила кинжал из потайной складки под туникой. Его лезвие сверкнуло под флуоресцентными лампами зоны ожидания. – Леди Персефона не говорила, что ты должна покинуть здание на своих ногах. Пошла! Когда они вышли. Персефона рухнула в свое кресло, чувствуя себя истощенной. У нее в голове никак не укладывался разговор с Еленой. Она определенно не ожидала, что та переменит свои взгляды на Триаду после столь короткого расследования. И опять же, она мало что знала о Елене помимо ее отношения к работе, и та всегда казалась целеустремленной и полной энтузиазма. И эти качества никуда не делись – лишь оказались приложенными в другом месте. Возможно, сработало что-то еще, чего не видела Персефона, что-то в личной жизни Елены, что заставило ее посчитать Триаду лучшим выбором. Персефона в отчаянии покинула офис, чтобы найти Аида. Но его не оказалось на месте. В его кабинете все выглядело нетронутым. Стол был пуст за исключением вазы с белыми нарциссами и фотографией в рамке. Нарциссы ежедневно освежала Айви – у дриады был особый талант сохранять цветы живыми дольше, чем обычно. Даже в его отсутствие запах, оставшийся в помещении, успокаивал ее нервы, так что она задержалась здесь, подойдя к окну, чтобы взглянуть на зимний пейзаж. Внизу она заметила Елену, ждущую на ледяном тротуаре. Та прижимала руки к груди и заметно дрожала. Спустя пару мгновений подъехал черный лимузин. Персефона сдвинула брови, задавшись вопросом, кто это прислал за ней авто. Обычно Елена ездила на работу и с работы на общественном транспорте. Возможно, девушка спуталась с Триадой даже сильнее, чем полагала Персефона. Водитель не помог прояснить ситуацию. Он вышел из кабины, одетый в костюм без каких-либо опознавательных знаков. Мужчина открыл дверь, и Елена проскользнула внутрь, после чего машина поползла по дороге. За спиной у Персефоны, совсем рядом, вдруг появился Аид. Она ожидала, что он обнимет ее за талию, но вместо этого он прислонил обе ладони к стеклу по бокам от нее. – Осторожно, – произнесла Персефона. – Айви отчитает тебя за испачканное окно. – Думаешь, она выскажет свое мнение, если я займусь с тобой сексом возле него? Персефона повернулась к нему лицом, и дразнящие искорки в глазах Аида погасли: – Что случилось? Она все ему рассказала. Включая то, что посчитала угрозой от Елены: «Когда Аид падет». Он медленно убрал ладони со стекла. Его брови сдвинулись к переносице, а губы искривились в гримасе: – Ты за меня боишься? – Да. Да, ты, идиот. Посмотри, что эти люди сделали с Гармонией! – Персефона… – Аид, – прервала его Персефона. – Не преуменьшай мой страх тебя потерять. Он вполне обоснован. Черты его лица смягчились: – Прости. – Я знаю, что ты могуществен. Но… у меня не выходит из головы то, что Триада пытается спровоцировать новую титаномахию. Ей были ненавистны эти слова – вытащить на свет то, что создавало смятение внутри Аида, – но ей просто необходимо было их произнести, произнести вслух. Она думала, что, возникнув в воздухе между ними, они прозвучат безумно, совершенно неправдоподобно. Но это оказалось не так. Потому что она была уверена, что изначальные божества и титаны тоже считали себя неприкасаемыми, но тем не менее пали. Аид обхватил ладонями лицо Персефоны: – Я не могу обещать тебе, что за нашу жизнь мы не пройдем через тысячу войн. Но обещаю, что никогда не оставлю тебя по своей воле. – А ты можешь пообещать вообще никогда не оставлять меня? Он ответил ей едва заметной грустной улыбкой, а потом поцеловал. Его пальцы переплелись с ее волосами и скользнули вниз по спине к бедрам. Ей хотелось этого больше, чем размышлять о том, почему он не ответил на ее вопрос, так что она дотронулась до его члена, проступающего под тканью брюк. Из груди Аида вырвался стон. В ответ он обхватил ее ягодицы, прижав к себе, но Персефона уперлась руками ему в грудь и заглянула ему в лицо.