А затем резко дернул висящий на груди амулет, и меня вмиг вышвырнуло из его тюрьмы в мою собственную. От обиды и огорчения я проснулась, но некоторое время лежала с закрытыми глазами, пытаясь накрепко запомнить все увиденное во сне, каждый камень и каждую, даже самую незначительную деталь. А потом вздохнула, слезла с постели и отправилась искать завтрак, после ночных приключений проснулся аппетит. К тому же солнце уже встало и проказливыми зайчиками пробралось сквозь решетки, ожидаемо закрывавшие окна. Да и Кыша нужно осмотреть, после пребывания в «гостях» у магов он вел себя не совсем привычно. Наелся и сразу же лег спать, даже не исследовал новое место. На все эти заботы ушел от силы час, еще некоторое время мне понадобилось, чтобы изучить окрестности башни изо всех окон трех этажей. Как выяснилось, стояло мое новое жилище среди нагромождений непроходимых скал за северной стеной огромной крепости, широко раскинувшей крылья над тающим в тумане городком. Вот цитадель я рассматривала дольше всего, сразу сообразив, что снизу, от Саркана, можно увидеть лишь уходящую в ущелье тропу да неприступные стены. Зато из южного окна спальни были видны величественные купола и стены строений весьма необычного стиля. За ними тянулась вереница стройных башен, украшенных различными балкончиками, ажурными мостками и галереями, а пышные сады ступенями спускались по южной, более пологой стороне ущелья. Удобная и роскошная крепость, вход в которую открыт не наиболее достойным, а просто удачливым. Но волновало меня сейчас вовсе не это. День понемногу разгорался, солнце вползло в зенит и застряло там так надолго, что я стала опасаться, не стряслась ли катастрофа. Наконец тени, очень медленно удлиняясь, потянулись к востоку, подтверждая незыблемость мироустройства. А про меня все словно забыли, и только по крохотным фигуркам, мелькавшим изредка во двориках да на мостиках цитадели, я определяла, что она еще жива и не пала под ударами коварных врагов. Принесенная големом к завтраку еда давно закончилась; от точившего меня беспокойства, пытаясь отогнать рождающиеся в воображении все более жуткие картины, я незаметно сжевала пирожки и булочки. Теперь мне явственно припомнилось, что в пещере Танрода не было ни еды, ни воды, я даже свечки — и той не заметила. Следовательно, времени у него очень немного, никто не может продержаться без питья дольше четырех-пяти дней, а Танрода нет уже вторые сутки. Нужно спешить изо всех сил. А мне остается лишь сидеть взаперти возле спящего Кыша, не имея никакой возможности сообщить магистрам о своих догадках. ГЛАВА 16 Засов заскрежетал, когда я уже сгрызла все завязи огурцов и была готова начинать обрывать с деревцев зеленые неказистые яблочки. — Лимонад из жимолости. — Лучше бы жареного цыпленка, — мрачно отозвалась я, отпирая засов. — Какой странный пароль, — насмешливо прозвучал за дверью женский голос, известный мне до последней нотки. Рывком сдернув засовы, распахнула дверку и не смогла сдержать облегченного вздоха, обнаружив позади отступившего в сторону Доганда кучку хорошо знакомых людей. Герцог и герцогиня Дирзо обнимали меня первыми, дружно втиснувшись на небольшой пятачок перед лестницей, потом, шагнув в оранжерею, уступили это право матушке Мелисанте. Кэрдон с Лювеном скромно стояли позади всех, но я сама шагнула к ним, спросила взглядом, как у них дела. — Вели, — шагнул мне навстречу Сангирт и неожиданно крепко прижал к груди, — держись. Гили просила передать спасибо и поцеловать. И он в самом деле бережно, по-братски поцеловал меня в щеку, а потом осторожно снял с нее предательскую слезинку. — Может, вы наконец войдете в башню? — чуть ворчливо осведомился Доганд, подталкивая нас к двери. — Ты хотел сказать — в тюрьму, — едко поправил маркиз. — Вельена знала, куда я ее привел. В самое надежное место, — строго глянул на него магистр и указал на лестницу. — Поговорим в столовой. А обедать пойдем немного позже… извини, я не успел об этом позаботиться. Последние слова предназначались для меня, но голод разом отступил, теперь я больше всего желала знать новости. — Вели, — с сочувствием глядя на меня, произнесла тетушка, едва мы расселись, — я понимаю, как непросто тебе говорить про мужа, но так получилось… Кэрдон мне все рассказал, а потом и лорд Доганд попросил помочь по старой памяти. И теперь мне сначала хотелось бы услышать, какие выводы из произошедшего сделала ты сама, а потом рассказывать тебе те новости, в которые уже посвятили меня. Так картина будет чище. — Танрод заперт где-то неподалеку отсюда, в пещере или развалинах, — уверенно произнесла я. — Он приходит в мои сны с помощью какого-то амулета. Еды и воды у него нет, поперек пещеры вмурована крепкая решетка, позади него груды камней — боюсь, это завал. Иначе зачем бы ему таскать их в угол? Разговаривать он почему-то не может, и вот этого я понять никак не могу, но знаю точно, причина должна быть очень веской. И что хуже всего — он смотрел на меня так, будто прощался, а потом сорвал амулет и выкинул меня из своей тюрьмы. — Тьма, — мрачно рыкнул Кэрдон и нежно погладил мою руку. — Не переживай, сестренка. Мы сделаем все, чтобы его спасти. Я сам пойду копать эти катакомбы и три сотни наемников приведу. — А ты не боишься, — с интересом глянул на маркиза Доганд, — нечаянно ее зачаровать? — Она не поддается, я уже испытал, — так гордо сообщил мой новый брат, как будто это было его личной заслугой. — Лучше расскажи подробно, что тут произошло. Я слышал разные версии. — Началось все с суда, — сразу помрачнел Доганд. — Харсон уверял нас с пеной у рта, что если маги желают, чтобы их уважали в империи, то прощать такие выходки не должны ни в коем случае. Мы сначала намеревались просто сделать ученице предупреждение и посоветовать не появляться во дворце, пока она не научится управлять своим даром. Но он настоял на своем, и в тот момент его доводы казались достаточно убедительными, особенно после странного побега Танрода. А потом она рассорилась с Хильдой и Гелией, обозвала козлом Вайреса, вызвавшегося доказать нам нашу неправоту. Вот тогда мы и решили, что Харсон прав, — не стоит пускать в империю необученную магиню с таким задиристым характером. — Вкус любого блюда и новости зависят от того, как их подать, — задумчиво произнесла Луизьена. — Да, — тяжело вздохнул магистр и продолжил рассказ: — Затем Вельена умудрилась обворожить всех желающих познакомиться с ней молодых людей. Они оставили у порога Дирны, пригласившей к себе наказанную ученицу, более шестидесяти букетов. Отлично зная при этом об ее преданности мужу. — У тебя проснулись способности к очарованию? — опешил Мерелто. — Думаю, Вельена открыла им секрет добывания невест, — довольно ухмыльнулся лорд Генри, посмотрел на меня и со вздохом произнес: — Прости меня, девочка, я невольно тебя обманул. Просто давно уже не говорю никому о своих способностях мага, так как вовсе не собираюсь бросать на произвол судьбы родное герцогство и выращивать цветочки в Саркане. Тем более что способности у меня — к магии земли и всего лишь второго уровня. — Но дядюшка, почему же ты молчал, если тебе известен этот способ? — невольно возмутилась я. — На самом деле там не все так просто, как тебе кажется, хотя давно уже пора менять эту традицию. Думаю, до осеннего турнира Лиза что-нибудь придумает, а сейчас есть дело и поважнее. — Теперь мы знаем, — продолжил Доганд, — что эти букеты нарушили планы заговорщиков… Кстати, Вельена, я должен спросить, почему ты выделила слово «желтоглазый», когда предупредила нас о личине? — Потому что раньше уже видела этого человека во дворце императора. И он показался мне очень странным, к тому же смотрел с такой ненавистью. — Когда это было? — быстро спросил магистр, подавшись ко мне. — В тот момент, когда Танрод уводил меня от Бетдино, — не моргнув глазом сообщила я и увидела, как морщится, словно хватив уксуса, Кэрдон. — Он уводил к вам с Гили меня, — виновато вздохнул маркиз. — В такой ситуации я не имел права скрывать от совета правду. — Но ты же был под моей личиной, поэтому и рассказываю ту версию, какую видели все, — пришлось выкручиваться мне. — И это не ложь, а верность данной клятве. Но именно потому я и рассмотрела желтоглазого так хорошо, ведь он стоял ко мне лицом. И был одет как лорд, а не слугой или охранником, хотя вот посмотреть в зеркало мне в тот миг было некогда. — Тогда я быстро рассказываю окончание, и уходим — придется проверять и дворец, — недобро процедил магистр. — Дирне стало жаль цветов, и она попросила их посадить, маги-природники ушли оттуда лишь в три часа ночи. Поэтому он решился проникнуть в дом только перед рассветом, но даже не представлял, что полуург бросится на него, не признав тайных команд, которым подчиняются все эти звери. А когда Кыш начал его рвать, лже-Вайресу пришлось применить боевую магию. Разумеется, он знал, что этот удар обязательно засекут охранные амулеты, но надеялся успеть уйти в портал. И тут заметил бегущую Вельену и решил прихватить ее с собой. Но она ударила, и он на миг потерял сознание, а потом еле сумел уйти. Порталы у них не такие, как у нас, они ходят с помощью старинных амулетов. — У кого «у них»? — подозрительно насторожилась я. — У гоблинов. Умудрились свить гнездо прямо под носом, — угрюмо вздохнул Доганд. Некоторое время я озадаченно молчала, пытаясь переварить эту новость и хотя бы частично прикинуть, как сильно это меняет условия никак не желающей решаться задачки. Ведь если мне хорошо известно, какие мотивы могут двигать обычными людьми и даже магами, то о гоблинах я не знаю абсолютно ничего, у меня есть только короткий рассказ Линты. Да и вряд ли найдутся в империи люди, которые с уверенностью могут сказать, чем дорожат и что ненавидят гоблины, какие вещи для них святы, а какие они выбросят и не оглянутся. Хотя одна деталь, похоже, осталась неизменной, несмотря на прошедшие века. Гоблины, как и прежде, не считают нас равными себе и готовы использовать так, как сочтут нужным. — А Вайреса вы нашли? — спохватилась, осознав, с какой гадостью довелось столкнуться. — Да. Они напоили его сильным сонным зельем и заперли в ларе с мукой в подвале. Сейчас Айри лежит в доме Дирны, она взялась за ним ухаживать. — Наконец-то поумнела, — насмешливо буркнул Кэрдон. — Идем, — решительно поднялся Доганд, — я открою для вас дом Танрода. Совет решил, что Вельена имеет на него право. — А раньше они думали иначе? — потрясенно уставилась на него матушка Мелисанта. — Побег Танрода… — начал огорченно объяснять магистр, но я его перебила: — Никуда он не убегал, прости, Доганд, за невежливость. Незачем ему было бежать, если он шел сюда все объяснить вам. Ну ведь не дураки же вы — считать его преступником лишь за то, что женился на мне без спроса? Это только Гелия может думать так всерьез. — Спасибо на добром слове, — ехидно поклонился магистр, — но ты начала про побег. — Да. Теперь я думаю, его пытались запугать или подкупить, вот зачем — нужно спросить у них, я пока придумать не могу. И он бежал, а потом вернулся… может, хотел захватить их с поличным? Он же дознаватель в душе. И тогда они поймали его и открыли портал туда, откуда Род не сможет выбраться сам, понимаешь? Иначе нечем объяснить три замеченных вами перехода. Как я ни прикидывала, выходило только два или четыре, ведь он где-то недалеко от Саркана. Кстати, а в ваших горах случайно нет никаких пещер или крипт? — Вот теперь я понял, почему он женился именно на Вельене, — проворчал маг, шагая по лестнице. — Будь я помоложе, и сам бы так сделал. Очень важно иметь жену, с которой есть о чем поговорить в свободное время, хотя в юности об этом обычно не задумываются. — Не только, — неожиданно встал на мою защиту Мерелто. — Вели вообще необыкновенная. Она умеет печь очень вкусные лепешки, рыбу жарит и чистит сама. — Лювен! — шутливо рыкнул на друга Кэрдон. — Ты не слишком разговорился? — Не пугай меня так, внучок, — едко вздохнул уже вышедший на мостик магистр. — А то я и в самом деле заинтересуюсь, где это вы жарили рыбу и почему заставили женщину чистить. Портал открылся внезапно, и маркиз внес меня туда почти на руках, впрочем, и остальные не отстали. Я даже не успела сказать, что зря они стараются меня развлекать, вовсе не в моих правилах плакать и падать в обморок. Скорее я возьму лопату и буду копать проход вместе с наемниками Сангирта… А кстати, где именно он собирался его копать? Путь высадил нас на зеленую лужайку садика, очень похожего на владения лорда архивариуса. Дорожки тут были песчаные, и беседочка стояла против ведущих на веранду широких ступеней. И только в этот миг я поняла со всей ясностью, почему они начали шутить заранее, — домик тоже был совершенной копией Тагервелльского жилища Танрода. Душу обдало теплой волной признательности за такую деликатную заботу, но они могли и не стараться. Эвелина Бенро далеко не из тех особ, которые могут часами рыдать над засушенным цветочком, полученным лет пять назад. Вещи — это всего лишь вещи, независимо от их величины и ценности. Для меня давно самое главное — это люди, причем хорошие, независимо от возраста и состоятельности. Те, кто встанет рядом в трудную минуту, кто поддержит в горе и не забудет в час радости. И в черный час поделится последним глотком воды и куском хлеба. Их значительно больше, чем плохих, просто хорошие скромнее и потому незаметнее, чаще они не шуршат на балах шелками и злыми языками, а увлеченно занимаются своими простыми, но очень важными для всех делами. — Вели, ты как? — заглянула мне в глаза Луизьена, и я поняла, что стою молча уже целую минуту. — Думаю, — невпопад пробормотала в ответ и вдруг выпалила: — Кэрдон, а о каких это катакомбах ты говорил? — Давайте обсудим это в доме? — Уверенно подхватив под руку матушку Мелисанту, магистр повел ее к ступеням веранды и мельком оглянулся на меня: — Вельена, поскольку ты не видишь големов, мы одели твоего в рубаху, штаны и перчатки. Слуг у нас просто нет, а жарить самой рыбу тебе сейчас некогда. — Согласна, — буркнула, поднимаясь следом за ними, и едва не взвизгнула, когда висевшая на стене веранды одежда дрогнула, раздулась, как от порыва ветра, и, помахивая такими же наполненными воздухом перчатками, двинулась к нам. — Это еще что такое? — Это он, голем, — насмешливо сообщил маркиз. — Сейчас рассмотришь в зеркале. Он будет слушать одну лишь тебя, и этот — не только слуга, но и охранник.