— Откуда я знал, с кем имею дело, — почти всерьез огорчился муж и стремительно сбежал в умывальню. А я не спеша поправила прическу, поглядывая в маленькое зеркальце, и встала с подоконника. Как раз вовремя — Танрод шел навстречу, умытый и в свежей рубашке с распахнутым воротом. — Раз ты решила одеться попросту, — спокойно заявил он, — то и я не буду мучиться в камзоле. Здесь жарче, чем в Тагервелле. Я согласно кивнула и положила руку на подставленный локоть. Судя по всему, гостей у нас будет очень немного, и значит, особые церемонии ни к чему. Нападение на дом магистра и ранение Кэрдона как-то не располагают к пышному празднеству. — И еще… — остановившись у самой двери, огорченно вздохнул мой муж. — Этот дом я начал строить недавно, и готово лишь несколько комнат. Поэтому лучше никого не приглашать его осматривать. — Хорошо, — согласилась я. Все, что касается домов или желания людей иметь собственное жилище, мне хорошо знакомо и близко, сама недавно мечтала о том, как буду приводить в порядок Глоэн. — Идем? — Вели… — не тронулся с места Танрод, пристально вглядываясь в мое лицо, — ты на что-то обиделась? — Нет. — Внезапно мне стали казаться смешными и наивными мои недавние рассуждения. — Просто устала, день сегодня выдался непростой. — Тогда идем ужинать и отдыхать, — мгновенно принял решение муж, легко подхватил меня на руки и пнул дверь. Столовая, как вскоре выяснилось, располагалась прямо под спальней, а напротив виднелась распахнутая дверь в небольшую кухню. Где здесь та гостиная, в которой спит Кыш, я спросить не успела, обнаружив, что уже стою перед небольшой компанией гостей. И первыми возле меня оказались Луизьена и матушка Мелисанта. Обняли, расцеловали, попутно изучая внимательными взглядами и оправляя платье и прическу. — Ну слава Святой Матери, девочка моя, — надевая мне на шею защитный амулет, осенила благословляющим жестом наставница. — Наконец-то и тебя отметила наша богиня. Я искренне рада, ты заслуживаешь самой лучшей доли. Оставайся всегда такой доброй, честной и отзывчивой, мне будет чем гордиться в старости. — Будь счастлива, — просто сказала тетушка и подхватила мои волосы алмазной диадемой. — Генри тоже будет за тебя рад. — Это от нас, — поставил передо мной шкатулку граф Мерелто. — Поздравляем. Олаф Ведзини старательно улыбался, но улыбка эта выглядела кисловатой, и я его понимала. Но успокаивать не собиралась, во всяком случае не сегодня. Раз Танрод счел нужным позвать на наш первый семейный праздник учеников, значит, это самые близкие и доверенные люди, и мне тоже пора принимать их в друзья. Поэтому очень учтиво поблагодарила магов и вопросительно оглянулась на Танрода, понявшего этот взгляд очень правильно. Через минуту мы уже сидели за столом, без особых церемоний наполняя свою посуду и приступая к позднему ужину. Как вскоре оказалось, лорд главный дознаватель позвал учеников вовсе не праздновать. Едва они поели, выдал обоим короткие и непонятные указания и отправил исполнять. Заканчивали ужин мы вчетвером, но скучно не было. Луизьена знала море интересных и смешных историй и рассказывала их с живостью свидетеля, привычно заставляя всех вокруг смеяться до слез. Но выпив чаю с обязательным «счастливым» десертом из мороженого и засахаренных лепестков белых роз, обе мои наставницы потребовали отправить их в Тагервелл, и Танрод послушно распахнул перед ними магический путь. — Кто здесь убирает? — направляясь к двери, не удержалась я от зевка. — Я сам. Просто накрою заклинанием, — принялся за дело маг, и мне оставалось лишь порадоваться разнообразию его умений. За это сама я, добравшись до спальни, сначала постелила постель и только потом направилась в умывальню, попутно оставляя на столике снятые украшения. А когда вернулась, обнаружила Танрода стоящим у окна спиной ко мне. — Вели… — не оглядываясь, нерешительно начал он, — я должен задать тебе один вопрос. — Нет, — немедленно слетел с моих губ ответ. — Что «нет»? — обернувшись, как-то растерянно смотрел магистр. — Не было у меня любовников, — твердо отрезала я. — А разве ты не это хотел узнать? У меня был поклонник, так он спросил на первом же свидании. — Тупой он и наглый кот, — почему-то очень обозлился Танрод, делая ко мне несколько шагов. — Мужчины такие вещи понимают без всяких вопросов. Ошибаются только юнцы и некоторые монахи. — А ты монахом не был? — Мне почему-то стало смешно. — С тех пор, как встретил тебя, вступил в послушники, — фыркнул он, обнимая меня за талию, и снова уставился в глаза испытующим взглядом. — Я хотел спросить о другом. — Да. — Что «да»? — снова насторожился муж. — Все. Я не для того столько лет ждала тебя и искала, чтобы говорить «нет», — выкрутилась я, понимая, как зря поспешила с ответом. Нужно бы сначала выслушать его вопрос. — Вели… — Танрод снова стиснул меня, как самую ценную находку, и с шальной улыбкой очень тихо признался: — А я уже почти перестал искать. Думал, ты родилась слишком рано… или поздно… или вообще где-то в далеком мире… Это были самые прекрасные слова, услышанные мной в жизни, а поцелуи, обрушившиеся вслед за нами, оказались трепетно нежны, горячи и неимоверно восхитительны. Мир вокруг тихо закружился сказочной каруселью, срывая с моих ресниц светлые слезинки, и унес нас в волшебную страну счастья. ГЛАВА 7 Мой сон прервал жаркий язык, вылизывающий пальцы, и я невольно покраснела, не сразу догадавшись, чьи это проделки. Но тут руку лизнуло едва ли не до плеча подозрительно широким и шершавым взмахом, знакомо басовито муркнуло, и я мгновенно распахнула глаза. Нависавшая над краем постели лохматая черная морда сверкнула желто-зеленым глазом и требовательно взрыкнула, требуя прогулку. — Кыш… живой… — От полноты чувств я погладила его лобастую голову и решительно встала с постели. Судя по лучику солнца, пробившемуся между пышных занавесей, над герцогством Дельгаро уже властвует день, и мне некогда тут валяться. По лестнице Кыш спустился одним прыжком. Пока я шагала по ступенькам, он безошибочно нашел нужную ему дверь и теперь сидел перед ней, нетерпеливо мотая хвостом. — Сейчас, — решительно щелкнув засовом, распахнула дубовую створку и на миг замерла, разглядывая раскинувшуюся передо мной картину. Сбитое из нестроганых досок крыльцо в полтора десятка ступеней заканчивалось на каменистой площадке, поросшей редкой, вычесанной ветрами травой, а дальше простиралось небо, припорошенное редкими перьями утренних облаков. Разумеется, остаться на месте оказалось не под силу. Поспешно спустившись с крыльца вслед за Кышем, направилась туда, к этой притягательной синеве. И пока шла, обнаружила кучи песка, ровные ряды тесаных камней, горки толстых бревен и прочие, нужные для строительства дома материалы. А затем очутилась перед невысокой, всего по пояс, оградой, сложенной из осколков камня на известковом растворе, и снова замерла, опершись на нее и изучая свои новые владения. Неба здесь было больше всего, намного больше. Где-то очень далеко оно переходило в синь моря, однако ни шума волн, ни криков чаек сюда не доносилось, и я знала, что это может означать. Замок стоит на высокой скале, и осталось лишь выяснить, в какой именно части побережья. Я задумчиво обернулась к дому, который уже начинала считать своим и в который уже раз остолбенела, не находя определения увиденному. Никакого замка не было. Лишь угол сложенного из громадных камней высокого фундамента да мощная башня, высившаяся на этом основании. И только по прямоугольной, а не круглой форме этого строения да по заделам для продолжения будущих стен, углом идущих в две стороны, можно было догадаться, что строительство только начато и замок тут все-таки будет. Когда-нибудь. — Вели! — Мой муж стремительно сбежал со ступенек, вмиг оказался рядом, втиснул мне в руки охапку белых роз и одарил сияющим счастьем взглядом. — Я пришел с тобой позавтракать. — Это хорошо… — Не успела договорить, как мы очутились в столовой. — Ой! А я как раз думаю, где мне найти платье, ведь Гили уже, наверное, тревожится. — Нет, — коротко сообщил Танрод, одарил меня нежным поцелуем, усадил в кресло и принялся накрывать на стол. — Почему? — Там Кэрдон. — Но ведь он ранен! — Вот и сидит на кушетке, изображая мигрень. — Танрод, — обдумав все сказанное им, нежно произнесла я, — как ты относишься к семейным скандалам? Он даже запнулся, потом нахмурился, но тут же что-то сообразил и вопросительно уставился на меня: — А почему ты это спрашиваешь? — Это нечестный прием — отвечать вопросом на вопрос, — так же нежно разглядывая его задумчивое лицо, заметила с улыбкой. — Но мне несложно ответить. Я их просто ненавижу. Скандалы постепенно убивают семью, превращая бывших влюбленных в несносных сожителей. — Уф, — выдохнул лорд и подал мне руку: — Прошу! А когда мы уже сидели за обеденным столом, с нарочитой небрежностью заметил, разрезая подогретое магией жаркое: — И я очень рад, что ты так думаешь. Значит, не станешь устраивать скандалов. — Никогда, — пообещала твердо и тотчас искренне вздохнула: — Но вот ты сам… — Что? — уронил на тарелку поднесенный ко рту кусок мяса мой муж и потрясенно уставился на меня. — Я не понял… ты меня спровоцируешь? — Фу, как нехорошо ты обо мне подумал, — пристыдила любимого и печально пояснила: — Скандал ты устроишь по собственному желанию, ведь тебе придется заставить меня лгать самым близким родственникам, а они этого никому не простят. — Вели, — оставил свою тарелку Танрод, подвинул свой стул вплотную и, взяв в плен мою руку, насмешливо уставился в глаза, — прости, тебе достался не самый искушенный в таких тонкостях муж. Теперь я могу откровенно признаться, что никогда не мог понять, как ты делаешь совершенно противоположные выводы и позже они оказываются далеко не ошибочными. Можешь объяснить, о каких родичах сейчас речь?