Самое главное – успокоиться. Взять себя в руки. И опуститься как можно ниже – самый горячий воздух под потолком. Сазонов сел на пол, скрестив ноги, как заправский йог, и стараясь дышать медленно и глубоко. Взгляд без разрешения, сам собой скользнул к градуснику. Семьдесят два. Без паники. Только без паники. Сюда непременно кто-нибудь зайдет… зайдет и выпустит его… Да, но для этого нужно, чтобы его услышали. Сазонов снова крикнул: – Эй, кто-нибудь! Выпустите меня! Собственный голос показался ему слабым, измученным, едва слышным. Затравленный взгляд на градусник. Восемьдесят четыре. Дышать становилось все труднее, перед глазами заплясали цветные пятна, потом в глазах начало темнеть. – Помогите! Девяносто. Сазонов лег на пол. Внизу воздух должен быть прохладнее – но он этого не почувствовал. Зато в голове мелькнула паническая мысль, что лежа он быстрее потеряет сознание, а тогда… Было в его теперешнем положении и одно преимущество: снизу он не видел цифры на градуснике. Нет, сдаваться нельзя. Он попытался снова сесть, но сил не было даже на это. И тут за дверью послышался какой-то тихий, неуверенный, скребущийся звук. Сазонов не поверил в него, подумал, что от жары и удушья начались галлюцинации. Но звук повторился, а потом раздался негромкий, неуверенный голос: – Вы тут? – Тут, тут! – прохрипел Сазонов, приподнимаясь из последних сил. – Черт, никак не открыть… еще секундочку… ну, кажется, получилось… Дверь кабинки распахнулась, и в легкие Сазонова хлынул свежий, благодатный, прохладный воздух. Он пополз навстречу этому воздуху, увидел перед собой женские ноги. Ноги были красивые. Затем над ним склонилось озабоченное лицо с круглыми глазами, и озабоченный голос проговорил: – Ну, как вы? Жизнь понемногу возвращалась к Сазонову. Он начал воспринимать окружающий мир во всей его полноте – и первым делом осознал, что лежит на кафельном полу, а над ним стоит, склонившись, Марианна. Та самая навязчивая, вездесущая, невыносимая Марианна, которая не давала ему прохода. Сейчас он был этому несказанно рад, он готов был целовать Марианне ноги… которые, кстати, весьма и весьма ничего… он посмотрел, чтобы убедиться, но ноги были прикрыты длинным халатом. Наверно, ему показалось насчет ног. Надо же, целовать… Эта нелепая идея окончательно отрезвила Сазонова. Он встал, покачиваясь, и сверху вниз взглянул на свою спасительницу. – Только не спрашивайте, как я здесь оказался! – проговорил Сазонов, утирая пот рукавом ее халата. – А я и не собираюсь, – ответила Марианна. – Я и так знаю. – Знаете? – удивленно переспросил Сазонов. После перенесенного стресса он соображал еще плоховато, но все же это не укладывалось у него в голове… – Потом, потом! – отмахнулась Марианна. – Сейчас некогда, сейчас у нас очень срочное дело… – Срочное дело? – переспросил Сазонов, все еще медленно соображая. – Ну да, это же старуха вас заперла! Ну, эта… которая купается. Инна Михайловна. – Ну да… – Значит, ей именно сейчас нужно было вас изолировать. Значит, наступил тот самый момент… – Тот самый момент? – снова переспросил Сазонов. – Что вы об этом знаете? Да кто вы вообще такая? – Некогда, некогда! – отмахнулась от него Марианна. – Нужно перехватить старуху, пока не поздно… вы вообще как себя чувствуете? Можете работать? – Нормально я себя чувствую! – проворчал Сазонов. – Но вот вы… откуда вы знаете? – Ну так не будем терять время! И Марианна бросилась на улицу, прочь из процедурного корпуса. Сазонову ничего не осталось, как последовать за ней. До жилого корпуса они не успели дойти – Инна Михайловна величественно шествовала к морю в своем неизменном темно-красном купальном халате. Сазонов подскочил к ней слева, Марианна – справа. – Купаться идете? – проговорил Сазонов вполголоса. – Вы? – Инна Михайловна взглянула на него удивленно, в ее глазах промелькнул испуг, но она тут же взяла себя в руки. – Да, я, – усмехнулся Сазонов. – А что – картина называется «Не ждали»? Думали, что я уже сварился? – Не понимаю, о чем это вы! – фыркнула Инна Михайловна и попыталась обойти Сазонова. Он деликатно, но сильно взял ее за локоть. – Что вы себе позволяете? – старуха повысила голос. – С виду – такой приличный молодой человек! – Я и был приличный, пока вы меня не заперли в сауне и не попытались сварить заживо. После этого я очень изменился. Можно сказать, стал другим человеком. – Я вас заперла? Что вы говорите? Наверное, это получилось случайно. Я готова принести вам свои извинения. А сейчас отпустите меня! Отпустите немедленно! – Что – вода остывает? – усмехнулся Сазонов. – Вы же обычно купаетесь по утрам до завтрака? На полный желудок вредно, сами говорили! – Вам-то какое дело! – Вы тоже с виду такая приличная пожилая дама, а на самом деле… – Да что вам от меня нужно? – Поговорить. Но разговор у нас будет долгий и очень серьезный, так что лучше пройдем в ваш номер, чтобы не привлекать лишнее внимание. – Не хочу с вами ни о чем разговаривать! – А придется! – и Сазонов потянул женщину к жилому корпусу. Инна Михайловна повернулась к Марианне и жалобно проговорила: – Девушка, но вы-то… – Молчать! – рявкнула на нее Марианна. – Это он такой мягкий, а со мной шутки плохи! Инна Михайловна понурилась и послушно поплелась между двумя сопровождающими. Они вошли в корпус, поднялись на второй этаж, вошли в номер. – Ну, и что теперь? – проговорила Инна Михайловна, когда Сазонов закрыл дверь ее номера. – А теперь все зависит от вас! – отчеканил Сазонов. – Либо вы все нам рассказываете… – И отдаете Будду! – выпалила Марианна. Сазонов покосился на нее. Ну откуда она все знает? Кто она вообще такая? Ладно, сейчас не время разбираться… – Ничего не знаю! – отрезала Инна Михайловна. – Не знаете? – процедил Сазонов, сверля ее взглядом. – Вы его заперли в сауне… – начала Марианна. – Случайно! – перебила ее старуха. – В моем возрасте трудно контролировать свои действия! – Дайте же мне договорить! – повысила голос Марианна. – Вы его заперли не просто так. Значит, вам именно сейчас нужно было его обезвредить. Значит, именно сегодня, именно сейчас должен приехать покупатель.