Кира не ответила. – Вот что, – Ветров бесцеремонно дотронулся до ее руки, – сейчас мы идем завтракать в кафе. Я заметил тут одно на входе в парк… Есть Кире не хотелось, но она позволила отвести себя в похожее на аквариум одноэтажное здание. Пришлось подождать, пока официантка принесет заказ, а в это время Алексей, к Кириному облегчению, больше ее не расспрашивал, а сам рассказывал что-то о своем детстве, проходившем в городке неподалеку. Девушка не вслушивалась в рассказ. Наконец принесли кофе и блинчики. – А вкусно, только попробуй, – сам Ветров уже с аппетитом доедал свою порцию. – Знаешь, я до сих пор помню, как мама водила меня на набережную, и мы ели там хачапури с яйцом, похожим на маленькое солнце, шумело море, сладко пахло акацией… – Я не люблю море, – сухо произнесла Кира. Она даже не притронулась к еде и потихоньку пила свой кофе. – А зря. Это то же самое, что не любить жизнь только от того, что есть смерть. Море – это сосредоточие самой жизни, особенный мир. – Ветров промокнул губы салфеткой и отпил кофе. После сытного завтрака он был настроен благодушно. – Знаешь, сколько легенд существует о море… Он не договорил, потому что в этот момент на них упала тень. Плотная и словно и в самом деле тяжелая. Затем нависший над ними человек опустился на белый пластиковый стул, жалобно застонавший под весом садящегося, и звук этот оказался похож на вопль о помощи. – Кира Митрохина, я не ошибся, – колючие серые глаза впились в Киру, и она замерла, словно и его взгляд, подобно взгляду мифической Медузы, мог обращать все живое в камень. – Простите, а кто вы? – Ветров уставился на незнакомца насмешливо, словно на него не подействовали чары ужаса. – Я велел тебе больше не появляться в этом городе, – продолжал человек, не обратив на Ветрова ни малейшего внимания. – А, господин Шаблин! Собственной персоной! Какая честь! – обрадовался чему-то Алексей, с долей любопытства разглядывая Сониного отца. – В гостинице уже отчитались о нашем прибытии? Везде свои люди? – И не сомневайтесь, господин журналист. У меня везде свои люди. И в гостинице, и в кафе. Вы еще пожалеете, что вообще вмешались в это дело, – Шаблин, наконец, удостоил Ветрова тяжелым свинцовым взглядом. – Невероятно приятно, что вы навели про меня справки, – Ветров слегка наклонил голову, словно в шутливом поклоне. – Но я думал, – закончил он вдруг иным тоном, – что вы заинтересованы в том, чтобы найти убийцу вашей дочери. Лицо Шаблина перекосилось. Казалось, еще секунда – и он схватит хлипкого собеседника и придушит его немедленно прямо в кафе. – Это несчастный случай, – произнес Сонин отец спустя несколько напряженных минут, когда сам воздух между ними едва ли не искрил. – Рыболовная сеть в пещере? – Алексей усмехнулся. – Вы и вправду верите, что ее затянуло приливом? Знаете, я считал, что вам известно о вашем городе всё. Лицо Шаблина побелело. Кира видела, как его крупные руки, непохожие на руки олигархов, существовавших в ее представлении, сжимаются и разжимаются. Она хотела что-то сказать, но губы не слушались. – Если Соню убили и вы найдете доказательства, я… вас отблагодарю, – произнес Сонин отец так, словно обещал сжечь обоих на костре. Затем он швырнул на стол прямоугольник визитки, поднялся и вышел из кафе. Тут же стало легче дышать. – Ты убила мою дочь! Ну, отвечай же! – он тряс Киру, приподняв ее над уровнем земли, и в его руках она чувствовала себя пылинкой. – Что вы себе позволяете! Отпустите мою дочь! Вы не видите, у нее стресс! Отпустите ребенка немедленно! – ее мама бросилась тогда к нему, словно курица, храбро растопырившая крылья, чтобы защитить цыплят от коршуна. – Моя дочь даже не умеет плавать! И Шаблин, отшвырнув Киру от себя, ушел, бросил только напоследок: – Никогда больше не появляйтесь в моем городе! А она появилась. – Симпатичная у него жена, – вернул Киру к реальности голос Ветрова. Мужчина с интересом разглядывал картинку в смартфоне. – Красотка – и лицо, и фигура – на высшем уровне. Неудивительно, что столько лет вместе. Сколько там насчитывается? Уже тринадцать. Гм… Несчастливое число. А детей нет. Любопытно, почему? Кира решительно встала и вышла на улицу. – Эй, ты куда? – догнал ее Ветров. – Всё, – она махнула рукой. – Я уезжаю. Не нужно было сюда приезжать. Незачем. – Да неужели? – Ветров опять, как и раньше, схватил ее за руку. – А я думал, тебе снится Соня. Ты не хочешь, чтобы все закончилось? – Ничего не закончится, – слова, вырывавшиеся из горла, были сухими и острыми, как верблюжья колючка. Девушка вырвалась и зашагала прочь. – А ты пробовала это закончить? – ударил вопрос в ее незащищенную спину. – Что сделала ты, чтобы это закончить? Плакала? Годами сидела в одиночестве, не заводя друзей и ни с кем не встречаясь? Это помогло Соне? А тебе? Кира зажала руками уши, только бы не слышать, но его слова, как и проклятый шум моря, не знали препятствий, гулом отдавались в ее голове. Что сделала она? – Ты не выспалась. Тебе нужно отдохнуть и прийти в себя, – голос Ветрова неожиданно смягчился. – Пойдем, я провожу тебя в гостиницу. Отдохни, а я пробегусь по делам. Непонятно, что особенного он сказал, но она неожиданно послушалась и, оказавшись в номере, даже смогла заснуть. И снова увидела Соню. Соня стояла у кровати, одетая в мокрое платье, и сжимала в руках маленький, герметично закрывавшийся ящичек. – Я ждала тебя, – сказала она, глядя на Киру. – Хорошо, что ты приехала. У меня есть один секрет… Только никому не говори… Она открыла ящичек. Крышка громко щелкнула, и Кира, проснувшись, подскочила на кровати. – Все еще спишь? – в комнату заглянул Ветров. – Ну, хотя бы выспалась. А я встречался со следователем. Он еще не вышел на пенсию и, конечно, прекрасно помнит подробности того дела. Можно? – он вошел внутрь, не дожидаясь ее согласия, но Кира и не думала спорить. Она все еще была в той самой одежде, в которой гуляла по набережной и ходила в кафе, но все же натянула на себя одеяло, словно в детстве, когда пряталась под ним от всех страхов. – Никаких улик не нашли и списали на несчастный случай, хотя отец девочки поднял весь город на уши, – заметил Ветров, открывая окно. Теперь в комнату беспрепятственно проникал морской воздух. Море… Оно мешало думать… Оно словно колотило ей в голову, словно кричало… – А шкатулка? – тихо спросила Кира. – Что было в шкатулке? – Какая шкатулка? – Алексей стремительно повернулся к ней. – В пещере, под самым потолком, было тайное место. Соня прятала там шкатулку… – Идем! – Ветров в нетерпении заходил по комнате. – Пойдем, покажешь мне эту бухту. Чувствуя себя обреченной, Кира медленно поднялась с кровати. Она и не представляла, что может быть хуже. Но Соня… Соня сказала, что ждала. Может, стоило прислушаться к ее словам? Бухта совсем не изменилась за прошедшие годы, и в ней, как всегда, не было ни души. «Что, если Сонин секрет по-прежнему там?» – с замиранием сердца подумала Кира. – Я осмотрюсь. Подожди меня здесь, – Ветров, оказывается, успел раздеться до плавок и спокойно вошел в море. Она смотрела, как он плывет, пока мужчина не скрылся в узком проеме, ведущем в пещеру. Кира так сильно переплела пальцы, что они побелели, но девушка не обращала на это внимания. Наконец Ветров появился и широкими гребками поплыл к берегу. – И вправду не достать, – разочарованно заметил он, выходя на сушу. – Надо будет вернуться сюда с приливом. – Нет! – Кира отшатнулась от него, словно увидев призрака. – Ты точно знаешь, что шкатулка осталась в пещере? – настойчиво спросил Ветров, развернув девушку к себе. Он был весь мокрый, весь с ног до головы пропахший морем. – Да, да! – Кира едва не кричала и отвернулась, чтобы не смотреть на него. – Соня плыла, чтобы ее забрать. – И угодила в сеть, – тихо закончил Ветров, выпустив девушку из рук. Кира пошатнулась и едва не упала. – И угодила в сеть, – тихо повторила она. Соня плавала легко, как маленькая золотистая рыбка. Рыб обычно ловят в сети. Так и произошло.