– Итак, – гадливо произнес кот, выплевывая птичку, – будем делить поровну или по справедливости? Хорошо, давай поровну. Вдоль или поперек? – Убери эту орнитозную дохлятину отсюда! – заорала я, пытаясь подавить приступ брезгливости. Меня с детства передергивает от мертвых зверюшек. Бе! – Могу мышь поймать на десерт. Только что там той мышки? На два укуса… – ехидно заметил кот, прижимая лапой добычу. И снова превратился в человека, сплюнул перышко, сжимая в когтистой руке дохлую птичку. У птички на лапке была какая-то бумажка с печатью из сургуча. Фей равнодушно оторвал ее вместе с лапкой. – «Это наше последнее предупреждение. Если ответа не будет, то мы объявляем вам войну!» – зачитал он, оторвав печать и бесцеремонно развернув послание. – Это нам? – напряглась я. Не хватало еще войны! – Нет, не нам. Просто мимо пролетал. – Крестный смял и выбросил «последнее письмо» вместе с тушкой. – Покойся с миром, птица мира! – Ты в «Почте России», случайно, не работал? – ошарашенно поинтересовалась я, вспоминая, какой процент посылок ко мне дошел и в каком виде. – Я сделал все, что мог. Бесплатно у нас только голуби. Заметь, этот жирный, почтовый. Ладно, потом доем… Пусть пока полежит. – Фей облизал губы и сладко зевнул, прикрывая рот когтистой рукой. – Обмякнет… – И как часто ты голубей ешь? – скривившись, спросила я, глядя на комок перьев в углу. «Это я почему такой злой был? Потому что голубей ел, а как перешел на сухие корма, так сразу добреть начал! Мяу!» – Иногда я балуюсь мышами, – саркастично ответил Фей. – Если хочешь, можешь сидеть сложа лапки, моя Мышка, но тогда придется сменить гастрономические предпочтения. – За что? – взвыла я, закрывая лицо руками. – За что мне все это? – Это месть. Послушай меня внимательно, моя Мышка. Ты отнеслась ко мне, мягко говоря, по-свински. Сорвала на мне злобу на своих дорогих родственников. А я тебе, если ты не заметила, жизнь спас. Ценой одной из своих жизней. Вместо того чтобы взять домой бездомного кота, накормить и обогреть, ты пнула его. И когда я сдыхал на асфальте, ты ко мне даже не подошла. Спасибо тебе, огромное. В том мире ты была бы моей хозяйкой. В этом мире я – твой хозяин. Считай это кошачьей местью. Так что хочешь ты или не хочешь, но тебе придется остаться здесь. Потому что я так сказал! – зловещим голосом произнес крестный. – Но если ты будешь себя хорошо вести и слушать меня, то у тебя будет все, что ты только пожелаешь. И мягкая постель, и слуги, и красивый дворец. Так что давай, Мышка, решай. – А как же мама и Настя? – тоскливо спросила я, с некоторым наслаждением представляя, как «мамин котенок» молча тащит сумки на лавочку, проклиная меня на чем свет стоит. – Они же без меня пропадут. Если честно, то я была в некотором замешательстве. С одной стороны, я испытывала невероятное облегчение оттого, что у меня есть железное алиби и не придется больше нянчиться с «котенком», выслушивая постоянные упреки мамы. Посещали меня, сознаюсь, нехорошие мысли слинять за границу, спрятаться и сделать вид, что меня нет. Да что там «посещали»! Я мечтала об этом, когда видела на экране знакомые лица, активно трезвонящие мне в уверенности, что я сейчас сорвусь, все брошу и побегу решать чужие проблемы. А с другой стороны… Я закусила губу и снова посмотрела на Фея. Потом перевела взгляд на трон в паутине. – Пропасть может только голубь, если мы его до завтра не съедим, – сардонически заметил Фей, подергивая хвостом. – И аппетит, если он полежит еще немного и начнет благоухать. Я тебе скажу вот что, Мышка… Он подошел почти вплотную, приподнял когтем мой подбородок и заглянул в глаза. – Родственники хорошо на тебе покатались? – выдохнул он, а потом усмехнулся. – А теперь пусть дружно слезают и учатся ходить пешком. – Я так понимаю, выбора у меня нет, – вздохнула я, поглядывая на голубя. – Ладно, принц так принц. Бред какой-то, честное слово. Что делать надо? – То же самое, чем ты занималась всю жизнь. Только за хорошее вознаграждение. А теперь смотри внимательно! – зловеще произнес Фей, и перед нами появилось огромное черное зеркало. – При помощи зеркала ты поначалу будешь искать работу. Смотри сюда, Мышка. Кот провел рукой по зеркалу, и тут же высветился маленький список. – Так, этот лот уже неактуален. Сожрали принцессу. Этот тоже неактуален – не дождалась, вышла замуж за какого-то бродячего музыканта. Этот лот… Хм. Не подходит. Требуются опыт работы и перечень контрактов за год. У нас опыта пока нет. Смотрим дальше, – мурчал кот, прищурившись. – Вот. Отличный лот. Старый, правда, но пока что еще актуальный. Опыт работы не требуется. Кто угодно. Отлично. Пусть доверят дело профессионалам. Залог не требуется. Контракты за предыдущий период не нужны. Награда – полцарства, рука принцессы и… сумма неплохая. Время подачи заявок не ограничено. Документы в приложении. – Это че? Тендер, что ли? Тендер на спасение принцессы? – прокашлялась я. Фей засунул лапу в зеркало, словно в воду, и вытащил какой-то пергамент. – А ты что думала? Просто так? Пришел, увидел, спас? – усмехнулся крестный, глядя на меня, как на дурочку. – Это раньше все было просто. Стоило кинуть клич, как выстраивалась очередь от забора до обеда. Пока со всеми проводили собеседование, принцесса была съедена, королевство завоевано, а зло торжествовало. Частенько получалось, что побеждал какой-нибудь неграмотный крестьянин, которому случайно подфартило. А потом сидит новый король и крестики на документах ставит, ибо «грамоте не обучен». Вся экономика коту под хвост. Ладно, заполняем документы. Бумажка зависла перед лицом крестного. Невесть откуда в воздухе появились чернильница и перо. – Имя? – спросил Фей, глядя на меня оценивающим взглядом. – Пусть будет Юлиан. Звучит солидно. Дальше. Возраст? Двадцать восемь. Рост, вес, объем бицепсов – поля необязательные. Мы их пропускаем. Положительные качества? Смелость, отвага, мужество, решительность, умение быстро ориентироваться в нестандартной ситуации, доброта, отзывчивость, коммуникабельность. Отрицательные качества? Настойчивость, упрямство, педантичность. Образование. Высшее аристократическое. Происхождение? Королевское. Отлично. Заявка заполнена. Расписывайся. Я поставила свою корявенькую роспись. Крестный свернул документ в трубочку и отправил обратно… в зеркало. – Внимание! Заявка одобрена! – икнуло зеркало. – Можете приступать к спасению. – Вуаля! Итак, читаем техническое задание. Хм… Бедная принцесса заперта в башне. Спасти и доставить родителям. Карта приблизительного местонахождения башни прилагается, – заметил Фей, скривившись. – Если все пройдет удачно, то голубя выбросим. Давай, тут недалеко. Перед моим носом развернулась карта, похожая на лоскутное одеяло. Десяток мелких королевств ютились, слипшись, как переваренные макароны в дуршлаге. – Вот и весь мир… Множество маленьких королевств. Множество принцесс и принцев. Работа всегда найдется, – тихо промурлыкал Фей, но тут же язвительно добавил: – А за работу полагается награда. Я же крестный фей? Я должен позаботиться о своей подопечной. Моя Мышка не должна сидеть холодной и голодной в старом, обветшалом замке. Это моя святая обязанность, как крестного… фея. Мы – здесь. Скакать – сюда. Да тут пешком дойти можно! Давай, принц, пошли знакомиться с конем. В стойле стоял оседланный белый конь. Хорошее начало, не так ли? Но не для меня. Пусть я и специалист в «коневодстве», но наездница никудышная. Конь посмотрел тупым взглядом и демонстративно отвернулся. – Залезай, – усмехнулся Фей, пока я читала имя, написанное над стойлом: «Буцефал». Отлично и совсем неоригинально. Я попыталась взобраться на коня. Конь дернулся, и я рухнула вниз. Посадка была мягкая. Прямо в навоз. – Мяу-мур. Второй тур. Принц на белом коне, в конском гов… – саркастически заметил крестный, поигрывая хвостом и глядя на мои попытки оседлать лошадку. – Говорю тебе, не с той ноги начинаешь! Я стряхнула с себя навоз, взглянула на седло и стремена, а потом решила последовать совету и начать с другой ноги. – Стоять на месте, Анацефал! – злобно прошипела я, закидывая ногу в седло. И снова конь дернулся, и я упала. Догадайтесь куда? Правильно! – Так, Имбецил! Я не шучу! Стоять ровно! Не дергаться! – возмутилась я, снова поставив ногу в стремя. Да что ты будешь делать! И снова я на земле. В конском гов… Говорили мне, что лучше принц на белой иномарке! Так! Только не это! Опять! – Энцефалит! Стоять! – рявкнула я, дергая поводья. – А ты чего смотришь и улыбаешься?! Подсади меня! Или нам придется ковылять пешком! – Мышка, я при любом раскладе пешком не пойду, – заметил Фей, превращаясь в кота и запрыгивая мне на руки, а потом перебираясь воротником на шею. Я его бесцеремонно сбросила… в навоз. Несмотря на оказанное когтистое сопротивление. – Вообще-то это ты меня должен на руках носить, а не я тебя, – ядовито заметила я, глядя в недобрые глаза котишки. – Ты мне все руки исцарапал! А вот после того как ты тут валялся, я тем более тебя на руки не возьму! И с удовольствием посмотрю на то, как ты сейчас будешь вылизываться. Приступай! Займись, любимым кошачьим делом. Кот подошел ко мне и стал нагло вытираться о мои ноги, за это был пойман за шкирку. Через пару мгновений за шкирку была поймана я. Он держал меня на вытянутой руке, как котенка. «Только песня совсем не о том, как не ладила Юля с котом!» – промелькнуло в голове, когда мои ноги оторвались от земли. – Мышка-Мышка, а ты отважная, – нехорошо заметил Фей, усмехнувшись. – Твое поведение огорчает меня. Котэ негодует! Я как-то тоже не рада, когда не я кота мордой тыкаю в какашку, а он – меня. – Давай для начала определимся. Ты – кот, принимающий образ мужика, или мужик, принимающий образ кота? Для меня разница принципиальна! – холодно заметила я, глядя ему в голубые глаза. – Хорошо, определимся. Ты гордая, независимая, одинокая потому, что ты никому не нужна, или тебе никто не нужен потому, что ты гордая, независимая и одинокая? Для меня разница принципиальна! – с моими же интонациями заметил Фей, высверливая меня взглядом. Таким взглядом только дырки в скворечниках делать! – А я имею право не отвечать на этот вопрос? – поднимая брови, спросила я. – Точно так же как и я имею право не отвечать на твой, – с гаденькой усмешкой заметил крестный. – Или мы едем, или едим. Обед в замке на полу. Приятного аппетита. Ты – первая. Я просто ощипывать не люблю. Голову лучше сразу оторвать и выбросить. – Едем, – сдалась я, почувствовав, как меня подсаживают на коня. Один-ноль в мою пользу. И один-ноль в пользу мужчины. Какой-то я совсем недобрый принц. «Ты – не ты, когда голоден!» Фей открыл ворота, а потом превратился в кота и запрыгнул мне на плечи, ложась пушистым воротником. Один-один. Ничья. По всем параметрам. – Может, ворота закроем? – предложила я, слушая, как они хлопают на сильном ветру, и принюхиваясь. Странно, но здесь почему-то темно. Вроде бы времени прошло совсем немного, а уже темнеет. Или сегодня просто день такой пасмурный? – А у нас есть что воровать? – поинтересовался кот, сладко потягиваясь и впиваясь когтями в мою одежду. Я принюхалась. Это либо я так пахну, либо кот. Либо мы вместе благоухаем конюшней. Ехали мы ме-е-едленно. Со скоростью больной улитки. Просто быстро я ездить не умею. На дороге нас обогнал какой-то крестьянин с огромной охапкой хвороста. – Извините! – поинтересовалась я, обращаясь к нему. – Не подскажете, как проехать… Мужик испуганно посмотрел на меня и хмуро выдал: – Идите лесом! Он ускорил шаг и очень скоро скрылся из виду, роняя по пути мелкие веточки. – Вот я понять не могу, «идите лесом» – это ориентир или меня деликатно послали? – поинтересовалась я, провожая взглядом местного Сусанина. – При условии, что он не дослушал, у меня есть предположение, что все-таки послали… – Правильно он тебя послал… – сладко улыбнулся кот. – Башня где-то вон в том лесу находится. – Тебя вообще как зовут? – поинтересовалась я, шевеля плечом. – Да-да, воротник, это я к тебе обращаюсь. – Смотря кто, смотря куда, смотря зачем, – язвительно ответил котофей, впиваясь в плечо коготками и блаженно сопя мне в ухо. «Борис! «Китикэт»!» – промелькнуло в голове. И тут же к миске устремился откормленный котэ, радостно всасывая в себя ее содержимое. – И все-таки? – настаивала я, желая знать, чье имя вношу в черный список. – Не скажу, – зевнул кот, потягиваясь на плече. – Тебе это знать совсем необязательно. – Отлично! С этого момента будешь Мурзиком! Поздравляю! – оживилась я, чувствуя, как когти впились в меня еще сильней. – Так вот, о чем мы с тобой так мило беседовали, Мурзик? Не напомнишь мне, Мурзик?