– Да он по-фински говорит, – вскрикнул один из рукопашников. – А ты по-фински понимаешь? – повернулся к нему Рыбников. – Да почитай раз десять в год в Финляндию мотаюсь, – самодовольно ответил парнишка. – Челночу. – Ну и что он сказал? – тут же поинтересовался Чубенков. – Да бред какой-то, – фыркнул парень. – А ты все же переведи, – попросил Рыбников. – Он сказал, что мы будем наказаны за нарушение покоя храма великого Кирипуки. – Точно бред, – хмыкнул Васильев. – Спроси, – приказал Рыбников, – кто они и как давно здесь живут. Парень перевел вопросы, выслушал ответ и проговорил, явно сбитый с толку: – Они говорят, что принадлежат к племени Оти, а живут они здесь со времен, предшествовавших великой тьме. Он говорит, что весь его народ зовется суоми. Но русские называют их финнами, потому что у них лучшие в этих местах финиковые пальмы. – Спроси, веруют ли они в Иисуса Христа, – выступил вперед отец Никифор. Парнишка передернул плечами, но перевел вопрос и затем огласил ответ: – Говорит, что этого человека они не знают, но если им его покажут, то обязательно поверят. – Спроси, – скомандовал Чубенков, – не знают ли они, где живут ближайшие европейцы. Ответ обескуражил всех. – Они говорят, – сообщил парнишка, – что вся эта земля зовется Европой. И сами они европейцы, как и свей, и дойчи. Он спрашивает, к какому народу принадлежим мы. – Скажи, что мы русские, – распорядился Чубенков. – Он говорит, – перевел ответ пленника парень, – что так и думал. Правда, был очень удивлен нашей одеждой и оружием. До русских поселков всего три дня пути. Присутствующие изумленно переглянулись. Пленный произнес еще одну длинную фразу. – Он спрашивает, чем мы занимаемся, – перевел рукопашник. – Боевыми искусствами, – ответил Щекин. Услышав ответ, финны начали бурную дискуссию между собой. – О чем они говорят? – с тревогой в голосе спросил Рыбников. – Сложно понять, – отозвался переводчик, – что-то про разбойников и грабителей. A-а! Они считают нас разбойниками… Внезапно, как по команде, все трое пленных сорвались с места и, оттолкнув стоящих ближе всего к ним конвоиров, бросились к выходу. Никто не успел среагировать, однако у выхода их встретили стоящие на страже рукопашник и каратека. Двое мужиков, разом кинувшись на Колю, сбили его с ног и выскочили из храма. Но второй замешкался и получил удар штыком в область сердца. Застонав, он рухнул ничком на пол храма. – Да что же вы без убийства не можете! – отчаянно закричал Рыбников, подбегая к раненому. Тот уже бился в агонии. Глава седьмая, о выборах главнокомандующего Теперь уже главы школ, чиновник, спонсор и священник сидели у подножья идола, очевидно, Кирипуки. Их подопечные понуро разбрелись по разным сторонам храма, разбившись опять же строго в соответствии со своими школами. Вход теперь охраняли Пак и один из кулачников. – Короче, – хлопнул себя по ляжке Васильев, прекращая явно затянувшуюся и бесплодную дискуссию, – кончай базар. Время только зря тратим. Предлагаю каждому коротко высказаться – что он считает нужным делать и почему. Сам скажу так: попали мы в места, явно далекие от цивилизации. Эти финны, наверняка, какие-нибудь хиппи, сбежавшие от цивилизации и одичавшие. Но про европейцев они слышали. Поэтому предлагаю выйти на поиски нормальных людей. Тем более что еды у нас нет, а храм, того и гляди, подвергнется новой атаке. Хоть Жихарев и нашел родник, на одной воде долго не просидишь. Что скажете? – Согласен, – вскинулся Чубенков. – Давайте уходить отсюда. – Вообще-то, версия насчет одичавших финнов не выдерживает никакой критики, – заметил ушуист Жихарев. – Неужели они так одичали, что субтропики от Скандинавии отличить не могут? Я всё же склонен думать, что нас занесло в другой мир. Что касается предложения, согласен, надо искать дорогу отсюда. С этим народом мы уж больно нехорошо поздоровались. Четыре трупа уже. – Это адские места, – заявил отец Никифор, – где имени Господа Иисуса не слышали. И посланы мы сюда за грех участия в игрищах дьявольских. Потому язычников поганых от наших рядов отвергнуть надо и воинством христовым, помолясь, идти искать земли христианские. – А вы уверены, отец Никифор, что вас лучше поймут, если вы будете изъясняться на церковнославянском? – спросил Рыбников. – Разделяться не будем, – отрезал Васильев. – У нас сейчас каждый человек на счету. Если будет новое нападение, по отдельности нас могут перебить. Давайте дальше. Что скажешь, Борис? – Думаю, мы всё же в другом мире, – покачал головой главный жрец Перуна Алексеев. – Но то, что здесь есть люди, говорящие по-фински и слышавшие о каких-то русских, радует. Может, здесь есть кто-то поближе к нам. Может, этот мир зеркальный… Не знаю. В общем, надо идти искать этих русских. – Зеркальный не зеркальный, Малайзия или Филиппины, – пробурчал рукопашник Щекин, – а цивилизованных людей искать надо. Я за поход. – И я тоже, – поддержал его Рыбников. – Только мы здесь, считай, в боевых условиях. Если что произойдет, действовать надо быстро и согласовано. Иначе, если кого в пути встретим, опять великий хурал будем собирать на тему: «Что делать?» Надо выбрать старшего. – Так что же, – поднял брови ушуист Жихарев, – ребят звать будем? – Зачем нам балаган? – пожал плечами Рыбников. – У меня свои ребята, у тебя свои. Кого ни изберем, они всё равно тебе и мне подчиняться будут, если головы на плечах есть. А вот между собой мы должны договориться. Иначе ничего хорошего не будет. – Согласен, – буркнул Щекин. – О чем вообще спорить? – взвился Чубенков. – Я как представитель власти принимаю командование на себя. – Сиди, – презрительно бросил ему Васильев, – ты у себя в кабинете командовать да баб по гостиницам тискать горазд. А здесь от тебя пользы как с козла молока. Я предлагаю избрать… Никиту. – Нет, – покачал головой Рыбников, – избирать кого-то из глав школ неправильно. Его главенство в полной мере не примут остальные. Выводить нас должен ты, Сергей. – Ну, если вы так считаете… – не без самодовольства отозвался Васильев. Было заметно, что он рассчитывал именно на такой ответ. – Владимир Владленович Чубенков – представитель власти, Богом нам данной, – возвестил отец Никифор, – и он должен возглавить поход сей. – А я за Васильева, – заявил Жихарев. Рукопашник Щекин несколько раз обвел взглядом собравшихся, потом посмотрел на отца Никифора, потупился и проговорил: – А я за Чубенкова. – Я за Васильева, – подал голос кулачник Алексеев. – Так, – подытожил Рыбников, – четыре против трех. Я думаю, итог выборов ясен. – Нет, не ясен, – вскочил на ноги отец Никифор. – Не пойдут православные с язычниками погаными. Отдельно пойдут воины православные. На лице у Чубенкова отразился плохо скрываемый испуг. – Да я же православный, отче, – обиженно прогудел Васильев. – А шабаш бесовский кто собрал? – Тихо, – Васильев, как бы невзначай, положил руку на кобуру, висевшую у него на поясе. – Я сказал, выбор сделан. Выходить надо всем вместе. Пока я здесь командую, никакого самоуправства не будет. Ясно?! Отец Никифор явно сник, но промолчал, а вот на лице у Чубенкова отразилось явное облегчение. – Значит так, – скомандовал Васильев, – готовьте ребят к выходу. Пусть твои ребята, Борис, для парня погибшего могилу выкопают. Похороним да пойдем. – А может, с собой понесем? – предложил Алексеев. – Я сказал – похоронить, – жестко скомандовал Васильев. – Жара. Представляешь, что с ним через сутки будет? Потом сразу выступаем. Если найдем дорогу домой, за телом всегда вернуться можно. – Выступать будем на ночь глядя? – уточнил Рыбников. – Ты на солнце-то смотрел? Сколько до наступления темноты? Часа два, не больше. Значит, ночевать будем в лесу. Как раз, чтобы этим ребятам за своих убитых поквитаться было легче. Да еще неизвестно, какое зверье здесь водится, змеи, пауки. Здесь хоть каменный храм. Вход всего один. В случае чего отбиться легче. А на рассвете выступим. За день сможем оторваться прилично. Васильев ненадолго задумался. – Согласен. Так и сделаем. Значит так, Борис, скомандуй своим ребятам, чтобы твоего парня похоронили. А ты, Павел, отряди со мной кого-нибудь из своих рукопашников потолковее. – Это зачем? – нахмурился Щекин. Васильев неторопливо достал пистолет. – А жрать вы что собираетесь? Я тут у вас один сейчас охотник. Но одному в лес соваться не хочется. А твои ребята и побоевитее, и экипированы получше. Ботиночки как раз для здешнего леса, ни одна змея не прокусит. – Давай я пойду, – предложил Щекин. – Не, ты здесь сиди. Я и сам справлюсь. А пока меня нет… слушаться будете Никиту.