1 – Почему мы останавливаемся? Я вовсе не спала – так, задремала немного, как это бывает с юными барышнями во время долгих поездок в дилижансе. Голова моя изящно запрокинулась, рот распахнулся, из носа раздавалось дивное мелодичное похрапывание. В дрёме я была сама элегантность. – Возница, почему мы останавливаемся? – повторила моя соседка весьма раздражённым тоном. – До следующей остановки ещё ехать и ехать! Безобразие! Мой мирный сон развеялся под натиском этих воплей. Пока она разорялась насчёт «остановок вне расписания», я поняла, что дребезжание стёкол в окнах и грохот колёс становятся тише – дилижанс действительно сбавил ход и остановился. – Прошу прощения. – Мне в бок чувствительно ткнулся острый локоть. – Ты не могла бы подвинуться? – И кто-то втиснулся на сиденье между мной и окном. Тут уж я проснулась окончательно и открыла глаза: – Что вы делаете, неразумное вы животное?! Это оказалась чопорного вида американка, мисс Финч. Та самая, которая удивлялась, как это я еду в Лондон совсем одна. – С моего места дорогу не видно, а я желаю знать, чем вызвана эта непредусмотренная остановка. – Она поджала губы и нахмурилась. – Это просто возмутительно! Поперёк всех правил! Меня плотно прижало к боку соседа – симпатичного юноши, мирно спавшего в обнимку с «Дэвидом Копперфилдом». На сиденье напротив расположились три сестры-старушки с белыми как снег волосами (мы не успели познакомиться, но я совершенно уверена, что их звали Коротышка, Лопоушка и Бука). Они увлечённо стучали спицами, вывязывая одинаковые шарфы в синюю и жёлтую полоску. – Ну конечно, – сказала я, любезно толкнув мисс Финч плечом. – В конце концов, что это за поездка в дилижансе, если никто не набрасывается на тебя во сне? Мисс Финч отдёрнула занавеску. – Мне очень жаль, – заявила она без малейшего сожаления. – Мне показалось, я всего лишь легонько задела тебя. – Вы правы, – пылко согласилась я. – Не сомневаюсь, тычок вышел таким сильным только потому, что природа наделила вас ручищами дровосека. Посмотрев на свои руки, Мисс Финч отчаянно заморгала: – Я… мне всегда говорили, что я очень изящного телосложения! – Тем больше бросаются в глаза ваши здоровенные предплечья. – Я дружески похлопала её по колену. – Почему бы вам не присоединиться к какому-нибудь бродячему цирку, дорогая? Вы могли бы сколотить состояние! Она нахмурилась, покачала головой и фыркнула – должно быть, так у американцев принято выражать благодарность и восхищение. Потом мисс Финч снова повернулась к окну: – Снаружи так темно – ничего не разглядеть. Тут она была права. Хотя карманные часы американки показывали только два пополудни, за окном царили сумерки. Тёмные низкие облака клубились над нами словно дым из печных труб. Я откинулась на спинку сиденья и вздохнула. Задумалась о том, как я тут оказалась. Дилижанс направлялся в Лондон. И у меня были самые серьёзные причины предпринять это путешествие. Я собиралась спасти Ребекку и вернуть её домой (а попасть прямо ко Дворцу Проспы можно было только с Уинслоу-стрит). Выяснить, откуда стражи, которые держат её в плену, знают меня в лицо. И ещё освободить Анастасию Рэдклиф из ужасного сумасшедшего дома в Айлингтоне, а потом помочь ей разыскать ребёнка, с которым её жестоко разлучили. Но прямо сейчас дилижанс никуда не ехал. И я начала понимать, что это может быть не к добру. – Вам что-нибудь видно, мисс Финч? – спросила я. – Не так уж много. Вот кучер спускается с козел… – На дороге что-то лежит, – добавила Лопоушка, выглянув в своё окно. – Что ещё такое? – спросила Коротышка. Бука щёлкнула пальцами и посмотрела на меня как на пуделя, который должен исполнить команду. – Девочка, сходи-ка скажи вознице, чтобы объезжал всё, что валяется на дороге. Нам с сёстрами непременно нужно быть в Лондоне к девяти часам, а не то мы опоздаем на корабль. Вообще-то я терпеть не могу делать что велено. Особенно то, что велено всякими старыми перечницами. Но мне и самой хотелось узнать, чем вызвана задержка. Поэтому я протиснулась мимо мисс Финч и выбралась на дорогу. Слева и справа колосились поля спелой пшеницы, из-за мрачных туч золотые колосья казались рыжевато-ржавыми. Со стороны упряжки доносился разговор на повышенных тонах. Но лишь когда я обошла лошадей, я поняла, что происходит. Небольшая телега, гружённая бревнами, лежала на боку. Рядом лежал и её возница с окровавленной головой. На обочине стояла дородная, крепко сбитая женщина и отчаянно всхлипывала. Наш кучер, мистер Адамс, выпрягал из телеги пару вороных. Освободив лошадей, он склонился над раненым, которого, похоже, больше всего заботила судьба телеги. Они поговорили о том, что случилось, и мистер Адамс показал в сторону небольшого крестьянского домишки в отдалении, заметив, что помощь бы не помешала. – Хотите, я сбегаю и позову кого-нибудь? – вызвалась я. – Меня чуть не убило! – завопила толстуха. – Это просто чудо, что я шею себе не свернула! – Вы ранены, мэм? – спросили у меня из-за спины. Я обернулась и увидела мисс Финч – она смотрела поверх моего плеча, сдвинув брови. – Могу я вам помочь? – Я ударилась плечом, когда упала, – сказала женщина, баюкая руку. – Теперь оно жуть как болит. Меня чуть не убило! – Что случилось? – полюбопытствовала я. Она кивком указала на раненого возницу: – Головы у него на плечах совсем нет, вот что случилось! Кто ж так правит! Тучи пролились дождём нам на головы, а ветер подхватил струи и стал бросать их куда попало. – Бедняжка, – сочувственно сказала мисс Финч. – Посидите с нами в дилижансе, там тепло и сухо. А мы пока пошлём за доктором. – Вы очень добры, – поблагодарила женщина. – Но лучше я останусь тут, присмотрю за своим добром. – Она кивком указала на меня. – Может, девочка посидит со мной? Так мне было бы спокойнее, а то я страшно распереживалась. Мисс Финч, похоже, решила, что это прекрасная мысль – подтолкнув меня к плачущей особе, она поспешила укрыться в дилижансе. Толстуха вцепилась в мою руку и принялась повторять, как она чуть не погибла. Я заметила, что она то и дело украдкой оглядывается на дорогу позади дилижанса. – Здорово вам досталось по голове, – заметил мистер Адамс, помогая вознице встать на ноги. – Ничего, бывало и похуже, – отозвался тот, содрогнувшись от боли. – Вот посижу немного – и буду как новенький. Мистер Адамс дал ему опереться на своё плечо, подвёл к обочине и осторожно усадил на землю. Я почти не обращала на них внимания – мой взгляд был прикован к толстухе, которая крепко сжимала мою руку. Для дамы в беде она выглядела на удивление мускулистой. Глазки у неё были крошечные, ужасно близко посаженные. Кожа такая рыхлая, что напоминала грубую лепёшку. Нос свёрнут набок. Как ни посмотри, всё выглядело как настоящее. Но меня ей было не обмануть! Я-то сразу поняла, кто скрывается под этой искусной маскировкой. – Весьма впечатляет, мисс Олвейс, – сказала я, рывком высвободив руку. – Перевёрнутая телега, раненый возница… Кто угодно бы поверил. Злодейка попятилась, вытаращившись на меня во все глаза: – О чём ты говоришь? Я чуть не убилась! Я чуть шею себе… – Да-да, конечно, ваша шея едва не переломилась напополам. Но она цела, потому что всё это – лишь хитрая ловушка. Только меня вам не провести. – Да ты бредишь! – Преступница обратилась к мистеру Адамсу: – Вы слышали, что сказала эта девочка? Она сошла с ума! Небо содрогнулось от грома, а мистер Адамс поскрёб в бороде и задумчиво уставился на меня. – В уме она или нет, не скажу, – отозвался он, – знаю только, что она путешествует совсем одна и налегке. – Вот-вот! – закричала женщина. – Что это за ребёнок, который поедет через полстраны без сопровождения и пожитков? Обвинительные вопли всегда привлекают публику – неудивительно, что из двери дилижанса высунулись физиономии трёх сестёр-вязальщиц. – Что-то не так? – с интересом спросила Лопоушка. – Это девочка утверждает, что я не та, за кого себя выдаю! – заорала коварная мисс Олвейс. Старушки дружно ахнули. – Потому что она и правда не та, за кого себя выдаёт, – парировала я, указав на преступницу. – Несколько месяцев назад она прикинулась пухлой библиотекаршей. И вот теперь снова переменила обличье. Под этой жирной и уродливой личиной скрывается преступная книгочейка с чёрным как ночь сердцем. Она явилась, чтобы захватить меня в плен, сделать королевой и управлять мною словно марионеткой. Сёстры снова ахнули. Мистер Адамс покачал головой. А замаскированная негодяйка принялась горестно всхлипывать. Мисс Олвейс являла просто чудеса актёрского мастерства! – Что происходит? – К нам подошла мисс Финч и скрестила руки на груди. – И почему вы все так уставились на девочку? – Она кое-что утверждает, – мрачно сказал мистер Адамс. – И что же именно? – спросила мисс Финч. Я снова изложила, как обстоят дела. Мисс Финч выслушала. И вздохнула: – Понятно. Она тоже мне не поверила! – Бедное дитя не виновато, – заявила замаскированная злодейка. – В деревне поблизости есть доктор. Вы поезжайте себе, а я отвезу бедняжку туда и позабочусь, чтобы ей помогли. Я бросилась к притворщице, схватила её за нос и дёрнула. Выглядело это великолепно! Вот увидят мисс Финч и остальные, как этот нос останется у меня в руке, – сразу пожалеют, что не поверили мне!