— Сюда, — прошептала Коса, таща его прочь. Он утирал слезящиеся глаза. — Что это было? Ты колдунья? — Нет. Это химикат народа, что живет к северу от моего острова. Они торгуют малыми дозами… — Это была малая доза?! Она затащила его за фургон. — Ты всегда начинаешь бой без оружия? — Ну… это был момент невезения. — Он моргал и моргал, пытаясь вернуть зрение. — Отведи меня на самый север поляны. В воздухе висели вопли и стоны паники. Купцы и члены их семей пытались спастись бегством. Командный голос Луэла прорезал сумятицу. — Найти их и убить! Коса вложила оружие ему в руку. Он взвесил его, ужаснувшись дурному балансу. — Что это? Она вела его дальше. — Меч. Забрала у одного разбойника. — Жалкая дрянь. — Так брось его и найди что-то получше. В поле его зрения шевелились тени людей, метавшихся среди мрака. Коса вдруг дернулась; тело упало к ногам, извиваясь и хрипя. Он потер лицо. — Прости. Отличный клинок. Они шагали вперед. Дассем стал видеть достаточно, чтобы разбирать путь. — Так ты поверила мне? Это не чума. — Будь это чума, она уже умерла бы. Как и ты. — Точно. Так отчего всё? — Страх не ведает логики. Он увидел повозку, у которой собрались мужчины и женщины. Все кричали, требуя факелов, наваливали кучи хвороста у бортов. Пусть в боку жестоко жгло, он взял меч обеими руками, прошипев: — Худ, узри! — и атаковал. Вдвоем они очень быстро расчистили стороны повозки. Кивнули друг дружке и разошлись — он налево, она направо — углубляясь в лагерь, убивая каждого встречного бандита. После пятнадцатого он начал жалеть их, простых солдат, пусть и дезертиров. Наносил травмирующие порезы по лицу, правой руке, шее. Некоторые могут истечь кровью, но большинство попросту поковыляет прочь из лагеря. Луэла он нашел в южно-восточном углу, за двойным полукругом арбалетчиков. То ли боевой инстинкт, то ли донесения подсказали ему, что может случиться, заставив искать защиты среди оставшихся разбойников. Они попеременно отступали, стреляя в темноту и перезаряжая. Дассем поразился сохраненной разбойниками дисциплине и выучке. Коса подошла сзади. Они пригнулись, раздвигая траву, изучая строй на поляне. — Может, позволим им уйти? — предложила Коса. — Нужно положить этому конец, или они вернутся. — Он вгляделся в лагерь, поразмыслил. — Жди здесь. На стоянке он нашел тех, кого приметил давно: семью сетийцев, беглецов от какой-то кровной мести. Подошел к настороженному отцу семейства и приветливо кивнул. Мужчина держал перед собой изогнутый наборный лук, наложив стрелу. К телеге было прислонено длинное копье с бунчуками из волчьих хвостов. Дассем указал на оружие. — Могу я воспользоваться твоим чудесным копьем? Мужчина сам отдал его, поклонившись. — Окажи честь, Меч Смерти. Дассем покачал головой. — Уже нет. — Я видел, что видел. Я слышал рассказы из Ли Хенга. Дассем взял копье, держа горизонтально, и поклонился в ответ. Потрусил назад, туда, где пряталась в траве Коса. Та шепнула: — Они отбирают лошадей. Дассем торопливо вгляделся: разбойники сгоняли животных в кучу, но арбалетчики были настороже. Какая жалость, что столь способный командир вынужден был покинуть армию Кана! Он ждал, сидя на корточках и держа копье на плече. Наконец настал подходящий момент. Появился Луэл, уже в седле. Он размахивал мечом, отдавая команды. Дассем отошел на три шага, встал в полный рост и завел руку за спину. Коса открыла рот, но промолчала, не желая помешать ему. Дассем выбросил руку с копьем вперед, подпрыгнул и метнул оружие. Коса встала, маска обратилась к ночному небу, следя за высокой аркой полета. В лагере раздались крики — их заметили. Луэл разворачивал коня, указывая клинком в их сторону. Как по волшебству копье пронзило его живот. Офицер крякнул от удара, меч выпал из онемевших пальцев; сжал другой рукой толстое древко и соскользнул из седла. Тревога охватила лагерь. Арбалетчики рассыпались, хватая первых попавшихся коней, бешено погоняя их в галоп. Через миг все они бежали с поляны. Коса и Дассем выждали, пока уляжется пыль. Они нашли главаря дезертиров лежащим на спине, еще живого и в сознании. Окровавленная рука не отпускала торчащее в небо древко. Черные глаза нашли Дассема, едва тот присел рядом. Коса следила издали. Луэл облизнул багряные губы и шепнул: — Кто же ты? — Я Дассем Альтор. Взрыв смеха оросил кровью грудь и бороду. Офицер оскалился. — Нужно было понять. Я был в Хенге. Слышал, что там Меч Худа. Дассем кивнул. — Мне жаль. Командир слабо пошевелил плечами. — Ладно. Теперь ты несешь смерть на юг. — Не таково мое намерение. Рука соскользнула с копья. — Но она… идет… за тобой… Дасем закрыл ему глаза, встал и повернулся к Косе. Кровь забрызгала ее брюки, рубаху и боевую маску. — Думаю, тебе больше не рады в караване, — сказала она. — Не сомневаюсь, тебе тоже. Прости. Она махнула рукой. — Плюнь. Я намерена вернуться к своему народу. Он кивнул. — Пойду соберу лошадей. И уеду. — Я позабочусь, чтобы тебе не мешали. — Спасибо. — Он протянул руку. — Коса… Она стояла навытяжку, руки по бокам. — Да? Он протяжно вздохнул и уронил руку. — Всего доброго. Женщина чуть склонила маску. — Тебе того же, Меч Худа. — Отвернулась и пошла в лагерь. Он выждал, пока она найдет и поговорит с Хорстом, потом пошел искать лошадей. * * * До настоящей зимы было далеко, но ледяной ветер холодил Картерону спину, пока он сидел на груде канатов, осматривая бегучий такелаж парусов с главной мачты. Почти все элементы были старыми и слишком изношенными; впрочем, нравилось ему это или нет, придется обойтись имеющимся инвентарем. Времени поднять "Закрученный" в сухой док не было. Чосс занимался починкой внутри трюма, Картерону достались верха. Сердце болело, когда приходилось пропускать в работу ветхие тросы и кустарные блоки, но по приказу Мока ни один торговец не готов был продать им хотя бы гвоздь или локоть парусины. Даже из-под полы! Стояла ночь, но сменная команда трудилась при свете факелов и фонарей; другие работники спали в гамаках между мачтами, на местах матросов. Приходилось пользоваться тем, что удалось выклянчить или даже украсть; этим занимался Зубоскал. Он уже достал немного новых канатов, досок сомнительного происхождения и свежей смолы. Картерон работал целыми днями, но засыпал с трудом — его тревожило периодическое появление нахта, неофициального талисмана корабля. Странная тварь не вызывала в нем малейшего доверия. Прощай, та вообще наотрез отказалась ночевать на борту. Угрюмая показывалась редко. Она жила в "Смешке", окружив себя новой охраной, выбивая деньги всеми способами, на которые была способна. Без сомнения, ей не терпелось поскорее увидеть день отплытия. Он сел, положил ладони на бедра, растягивая шею и спину. Нечестно. Ее безопасность важна ему не меньше, чем остальным. Впрочем, организация Гефа, ныне управляемая женщиной-лейтенантом, затихла, стараясь восстановить силы. Обманщик, судя по всему, не просыхал неделями. Похоже, мудрые приказы торговцам отдавал от его имени совет капитанов. Картерон замер, ощутив, что ветер уже не дует в спину, но налетает с суши. Удивленно огляделся, с недоумением видя темные густые тучи над островом. Блеск слепящих молний заставил капитана заморгать. Он вскочил, глядя на юг. Темно-пурпурное ночное небо было ясным — странно, ведь почти все шторма приходят здесь с юга. С ледяной воды поднимался плотный туман, обволакивая доки. Он подошел к люку и крикнул: — Хаул. Тебе лучше подняться. Колдунья уже поднималась по крутому трапу. Подошла к борту и уставилась на берег, на город. — Что там такое? Она озабоченно повернулась к нему. — Тень…