– Что происходит с тобой? – Всё в порядке, – я снова выдавила улыбку, похоже, она была настолько неудачна, что он усмехнулся. – София, я знаю тебя с рождения, сестрёнка, кого ты пытаешься обмануть? Я вижу, что ты плакала. Я нахмурилась, мне не хотелось никого впутывать, тем более – кузена. – Я в порядке, Лука, правда, не беспокойся обо мне, это решение далось мне непросто. Он недоверчиво покачал головой: – Хорошо, София, я не стану давить на тебя. Иди сюда, твой брат обнимет тебя. Я улыбнулась и обняла его. – Спасибо тебе, ты лучший из всех кузенов. – Я просто самый лучший! – он поцеловал меня в макушку. – Спокойной ночи, сестрёнка, пусть твой сон будет спокойным. – Спасибо, брат. Я пошла в свою комнату и забралась под одеяло, плача, когда услышала, что дверь приоткрылась и послышались тихие шаги моего маленького брата. – София, ты спишь? – он позвал меня шёпотом. Я вытерла слёзы: – Нет, дорогой, иди ко мне. Он запрыгнул на кровать, отодвигая моё одеяло. – Ты прячешься от монстров? – Да, родной, только от одного монстра. – Где он? Я убью его! Он показал свои кулачки и сделал свирепое выражение лица. Я рассмеялась – только он мог меня так развеселить, несмотря ни на что. – Он увидел, что ты пришёл ко мне, и испугавшись, убежал. Ложись рядом. – А мама не будет ругаться, что я остался с тобой спать? – Твоя мама слишком довольна сегодня, чтобы ругать нас. – Отлично. Он забрался ко мне под одеяло, и мы обнялись, засыпая. Глава 16 Тони Блядь. Слишком громкое дыхание рядом разбудило меня, моя голова просто гудела. Каким дерьмом вчера напоил меня Бобби? – Доброе утро, братик. Я открыл глаза и понял, что обнимаю что-то лохматое и плохо пахнущее. Эрл! Микеле сидел рядом в кресле и пристально наблюдал за мной. – Эрл, прости, милый, но мне пора уходить. Эта ночь была незабываема. Я тебе позвоню. Пёс навострил уши, слушая меня, затем снова закрыл глаза. – Выспался? Я поднялся и принял сидячее положение. – Блядь, моя голова раскалывается. – А что ты хотел? Вы выпили две бутылки самодельного дерьма Бобби. Удивительно, что ты вообще остался жив. – У меня крепкий организм, кстати, где Бобби? – Он возится на улице. Смотрю, тебе понравилось здесь? Я потянулся: – Ну неплохо, думаю, мне нужно чаще сюда заглядывать. Если бы ты мне принёс горячий кофе, цены бы тебе не было. – Давай, поднимайся, прокатимся. – Блядь, сейчас только… – я посмотрел на часы. – Восемь гребаных утра, а ты уже пытаешься о чём-то поговорить! – Я жду тебя на улице, Донато поведёт твой джип. – Хорошо, мамочка. – Шевели задницей, Тони, и не паясничай. Мы вышли на улицу, и я увидел, что Бобби выкапывает свежую могилу. – Это для кого? – спросил я, кивнув на яму. – Для русских, для кого же ещё? Те, что в морге, уже не понадобятся. – Эй, Бобби, хорошего дня! В следующий раз приготовь побольше своего снадобья, мне понравилось это дерьмо. Просто крышесносительно. – Хорошо, Тони, не забудь, о чём мы говорили с тобой. – Я ни хрена не помню, о чём мы говорили, но хорошо, я подумаю. Он засмеялся. – Донато, – я поздоровался с ним. – Привет, Тони, я поведу твою машину. – Запросто, – я кинул ему ключи. Мы выехали, и я откинулся на кресле в надежде ещё немного поспать, но мой брат, как всегда, начал доставать меня: – Между нами нет недосказанностей, Тони, скажи, что, чёрт возьми, с тобой происходит? Ты нужен мне, нужен в этой войне, но ты стал поступать неразумно, пропадая, у нас много работы. – Когда я поступал разумно, братик? Он усмехнулся: – Ты мой брат, и ты всегда был разумным, просто немного сумасшедший. Я засмеялся: – Немного? Вот поэтому ты мой брат. Ты всегда ищешь мне оправдания, Микеле. Ты прекрасно знаешь, что я повёрнутый на всю голову. Люди живут и не подозревают, что на свете есть такие ублюдки, как мы. Они верят в сказки о плохих мальчиках, но ни хуя не понимают, насколько мы реальны! – Мы идентичны, Тони, все мы, и это неизбежно в своих проявлениях. Я хочу знать, что с тобой происходит? – Ничего, всё нормально, просто решил расслабиться. – На кладбище, среди трупов русских ублюдков?