— У тебя есть проблемы с дыханием? Софи ахает, и я быстро качаю головой. — Нет. Сара передает это медсестре, затем снова кивает, прежде чем повесить трубку. — Ага. Похоже, у тебя была какая-то реакция. Она сказала, что опухоль должна спасть, вероятно, в течение дня или двух. Если у тебя возникнут трудности с дыханием или глотанием, тебе следует обратиться в отделение неотложной помощи. В противном случае ты можешь использовать безрецептурные лекарства от дискомфорта и пакеты со льдом. Я так рада, что мы это сделали, а ты? Какая это была замечательная идея. Она саркастически приподнимает рыжую бровь, глядя на меня. И я свирепо смотрю на нее. — Я никуда не могу пойти, — рычу я. — Не сейчас, когда я так выгляжу. Я выгляжу так, словно мне самое место в женском приюте. Сара, наконец, сжалилась надо мной и перестала смеяться. Она даже слегка обнимает меня за плечи. — Я думаю, это преподало нам ценный урок, — серьезно говорит она. Я киваю. — Что нам никогда не надо вводить токсин в лицо? Она кивает. — Это, но также и то, почему мы оставляем подобные решения за мной. Это у меня блестящие идеи. Я не утруждаю себя закатыванием глаз, потому что все равно никто не смог бы этого увидеть. Вместо этого я просто топаю к своей кровати и падаю на нее, накрываясь с головой. Софи приносит мне пакет со льдом, когда уходит в школу, потому что очевидно, что она ангел. Она унаследовала эту черту от своей матери. Я благодарю ее и даю ей 20 долларов на обед. Я прижимаю лед к своему бедному лицу и беру пульт дистанционного управления. Если я собираюсь лечь в постель, то буду смотреть канал «Lifetime» весь день. И это именно то, что я делаю. То есть до тех пор, пока мой мобильный телефон не зазвонит в 16:00. По номеру я вижу, что это офис, поэтому я должна ответить. Это Тейлор. — Привет, босс, — весело приветствует она меня. — Вы чувствуете себя лучше? Я позвонила сегодня утром и сказала, что у меня грипп. Очевидно, я никак не могла сказать им правду. — Немного, — честно отвечаю я. — Надеюсь, я вернусь завтра. — Отлично, — отвечает она. — Эй, я звоню, потому что заходил Алекс и попросил у меня файл, который он дал Вам вчера — тот, в котором содержится информация о поставщике, с которым Вы собираетесь встретиться на этой неделе? Я сказала ему, что он у Вас в портфеле. Это верно, не так ли? Я киваю, потом вспоминаю, что она меня не видит. — Да, он у меня в сумке. Я отдам ему его завтра. — Ну, в том-то и дело. — И я замираю от ее неуверенного тона. Тейлор никогда, ни в коем случае не колеблется. Это часть ее характера. — В чем дело? — нервно спрашиваю я. — Ему он нужен сегодня, потому что он готовит какой-то отчет, или краткое изложение, или что-то в этом роде для встречи. Ему пришлось уйти пораньше на встречу, и он хотел узнать Ваш адрес, чтобы потом заскочить и забрать его. Я дала ему его — я подумала, что Вы не будете возражать. Я хочу покончить с собой. Серьезно. Очевидно, что самоубийство — единственный выход из сложившейся ситуации. — Когда он выехал, ты не знаешь? — Я удивлена, что могу спрашивать об этом спокойно. Я вижу свое расплывчатое отражение на экране телевизора, и это некрасиво. — Он ушел больше часа назад. Я предполагаю, что он должен быть у Вас скоро. Я стискиваю зубы и делаю глубокий вдох. Очень быстрый вдох, так как у меня не так много времени. — Тейлор, мне нужно, чтобы ты добавила кое-что в мой календарь на завтрашнее утро. — Ладно, я все достала. Я готова, — говорит она. — Что это? — Добавь «Убить Тейлор» в течение одного часа в 9:00 утра. Я хочу, чтобы у меня было достаточно времени. Затем я вешаю трубку для пущей убедительности. Я извинюсь завтра. А пока я должна придумать, что делать. Я ненадолго задумываюсь о том, чтобы надеть мусульманский хиджаб, но отвергаю эту идею только потому, что у меня его нет под рукой. Пока я летаю по комнате, на грани истерики, я вспоминаю охлаждающую гелевую маску, которая входила в набор для спа-процедур, который Софи подарила мне на Рождество. Сейчас он в морозилке, вероятно, погребен под тридцатью четырьмя пакетами замороженного горошка. Я никогда им не пользовался. И я также никогда не готовлю замороженный горошек. Я бросаюсь к холодильнику. Я буду выглядеть нелепо, но это лучше, чем выглядеть как Человек-слон. Перебирая все замороженные продукты в своей морозилке, я начинаю паниковать, потому что не могу найти то, что нужно, когда слышу, как на подъездной дорожке хлопает дверца машины. Дерррррьмо. А потом произошло чудо. Я нахожу маску, спрятанную сзади. — Спасибо тебе, Боже, — шепчу я. Мое сердце бешено колотится в груди, когда я надеваю маску на голову и прикладываю ее к лицу. У меня даже нет времени посмотреться в зеркало. Я могу только молиться, чтобы это скрыло мое уродство. Раздается звонок в дверь, и я расправляю ночную рубашку и расправляю плечи. Единственный способ справиться с этим — быть уверенным в себе. И вести себя нормально. Все открывают дверь в пижамах и спа-маске, верно? Я направляюсь к двери. Я знаю, что выгляжу нелепо, но мне все равно. И, кроме того, с этим все равно ничего не поделаешь. Я распахиваю дверь. И Алекс вздрагивает точно так же, как это сделала Софи. Я серьезно хочу умереть. Глава 15 (Потому что сейчас самое подходящее время получить весточку от Алекса) Алекс — Срань господня, — говорю я, прежде чем успеваю сдержаться. Я смотрю на Эллисон, и она выглядит так, словно в нее врезался полуприцеп. Конкретно, ей в лицо. Она также выглядит так, словно присутствует на каком-то странном балу-маскараде в образе растрепанной, оскорбленной домохозяйки. На ней ночная рубашка, босые ноги, растрепанные волосы и что-то вроде ледяной маски. Если бы я сразу не забеспокоился о ее благополучии, я бы рассмеялся. — На Вас напали? — спрашиваю я, заходя внутрь. Элли выглядит так, словно хочет либо ударить меня, либо забиться в угол. Я не могу сказать, какой именно. Она качает головой. — Нет. А потом она вздыхает. — Вы в порядке? — спрашиваю я, снова осматривая ее. У нее синяки на скулах. — Вас избили? Она краснеет, или, по крайней мере, мне кажется, что она краснеет. Это трудно определить из-за маски. Это та сторона Элли, которую я еще не видел. Обычно она свирепая и сильная — настоящая динамо-машина. Честно говоря, когда я впервые встретил ее, я был немного напуган. У этой женщины определенно есть азарт. И она красива, что делает ее силой, с которой нужно считаться. И к настоящему времени я вижу, что больше ничего с ней, похоже, не произошло, все в порядке. Никаких других изменений и отметин на ней, кроме лица, не было. И она качает головой. — Нет, никто меня не обижал. За исключением врача. Но я заплатила ему за это, потому что я идиотка. Я приподнимаю бровь, потому что теперь я в замешательстве. — Что? Она снова вздыхает и выглядит смущенной. По крайней мере, так кажется из-за ее ледяной маски. Я смотрю на нее, ожидая, что она объяснит.