? Чтоб в жанре. Типа, как Хичкок завещал: землетрясение на Манхэттене и – по нарастающей. Поди обеспечь эту нарастающую! Cтупеньки хилые, а дальше что? ? Ненадолго же меня хватило. Срываюсь на третьем абзаце. Не могу притворяться. Ясно же, что он – это я. Я купил злосчастные уголки, и подгибаются они под моим весьма умеренным весом. ? Да, я пытаюсь привлечь внимание. Да, я люблю, когда меня хвалят. Меня раньше часто хвалили: хорошо покушал, хорошо покакал. Хороший мальчик. И то и другое я и теперь делаю безупречно. Достиг совершенства. Но никто меня больше за это не хвалит. Вот и вынужден изощряться. ? Куда я лезу? ? На крышу собственного дома. ? Всё потому, что Кисонька решила, будто печная труба не в порядке. Была гроза. Мы сидели в гостиной. Раздались грохот и треск. Мелькнула яркая вспышка. Электричество погасло. И тотчас вспыхнуло. ? Кисонька утверждает, что это была молния. Даже целых две: одна ударила в трубу, другая влетела в гостиную. Шаровая молния влетела в гостиную неизвестно каким образом. Окна закрыты, двери заперты, а молния влетела. Или возникла сама собой. ? Дочитав до этого места, Кисонька возмутилась: как же так, совершенно проигнорирована шаровая молния, а она, между прочим, летала по нашей гостиной. Очень по-мужски: яркое символическое явление пропустил, зато своего персонажа, то есть себя, с первой строки вознёс, с первой строки. ? Если слушать Кисоньку, дело было так. Молния искрится и трещит, а мы смотрим на неё, застывшие, не в силах произнести ни слова. Молния полетала по гостиной, поводила жалом, как любопытная сплетница, ничего, к счастью, не воспламенила и юркнула в камин. И в дымоходе взорвалась. Бабах, и только облако из топки плюс запах озона. 3