— Прошу, — он опустил голову, и волосы упали на его лоб и скрыли отчаявшиеся глаза. — Я буду ждать ночью у старого Восточного моста. Встретимся там. Как только покинем Вимборн, я все расскажу, клянусь. И тебе не придется оставаться со мной, если не хочешь. Я пойму. Но приди ко мне этой ночью. Пожалуйста. Нилла вдохнула протяжно носом. — Ладно, — сказала она. — Но отпусти меня. Меня ждет работа. Мне не заплатят, если я ее не выполню. — Ты придешь? — Да. Да, Сэм. Старый Восточный мост. В полночь. Он отошел, отпуская ее. Его грудь вздымалась, он сжал и разжал пальцы. — Не обмани, — сказал он. — Это важно. Нилла покачала головой. Она не собиралась убегать, но что меняла одна ложь? — Я буду там, — сказала она. А потом прошла мимо Сэма в серый свет улицы. Она услышала шорох и знала, что Сэма сзади уже не было. Он все еще был вором, предпочитал двигаться по крышам, а не на виду. Поправив тонкие юбки и убрав выбившиеся пряди волос в пучок у шеи, Нилла вернулась в магазин. Эйнсли ждала за стойкой с пером в руке, записывала в книге учета. Большая корзина выстиранного, выглаженного, свернутого и запечатанного белья стояла рядом с ней. Она посмотрела на Ниллу из-под тонких бровей, когда дверь магазина открылась и закрылась. — Ну? — Я избавилась от него, — Нилла подошла к стойке и посмотрела на ярлычок с адресом на мешке. Она сразу узнала его — хороший дом в Эстварде, откуда Эйнсли часто получала заказы. Нилла лично стирала много кружевных милых вещиц, которые были внутри. — Это мое задание? Эйнсли хмыкнула. — Ты знаешь, что я не люблю, когда к моим девочкам ходят парни, — сказала она, глядя на книгу учета, но голос был резким. — Ты не будешь больше принимать тут таких, как он. — Этого не будет. Я его отослала. — Он красивый. Нилла посмотрела на госпожу. Это была ловушка? — Я знала его с детства, но теперь все кончено. Я сказала ему это месяцы назад. Думала, он понял намек. Эйнсли еще раз хмыкнула и махнула пером, чудом не брызнув чернилами. — Иди уже. Они ждут белье к вечеру. Не отвлекайся по пути. Нилла приподняла бровь, но без слов подняла корзину со стойки и опустила на бедро. Она прошла на улицу, посмотрела по сторонам, даже на крыши. Сэма видно не было, и она пошла, опустив голову, поддерживая тяжелую ношу руками. Магазин госпожи Эйнсли находился на краю Драггс, но ее клиенты были не из этой части города. Жители Драггс не могли тратить деньги на мыло и запах лаванды на своих дырявых рубахах и штанах или стирку нижнего белья. Их клиенты были их районов получше. Но некоторые из жильцов тех районов начинали с Драггс и не забывали связи. Леди Ривелль из Элмит-Лейн была не настоящей леди, не в классическом понимании. Нилла узнала из шепота среди девушек-прачек, что юная Ривелль начинала как скромная торговка цветами в Драггс, но из-за золотых волос, хорошей фигуры и смекалки она вскоре оставила эту работу и занялась более прибыльным делом. Она осторожно тратила заработанные трудом деньги, за годы создала особый тип заработка, служила особым клиентам… и служила хорошо. Теперь она жила в одном из лучших домов Эстварда, развлекала там гостей три раза в неделю. Она проводила остальное время, посещая лучшие собрания Вимборна, говорили, что она раз в месяц ужинала с мэром Квиндавом и его женой. Нилла быстро шла по улицам, срезала, где могла, но придерживалась людных дорог. Она вернулась в Вимборн восемь месяцев назад, но все еще выглядывала Кловена и его людей в тенях. Она еще не видела что-нибудь, что заслужило бы ее тревогу, но даже это ее беспокоило. И все же прошло восемь месяцев. И город не рухнул. Значит, она не зря отдала Розовую книгу Гаспару. Он смог сдержать заклинание носрайта, мог даже создать новую книгу для этого. И Соран жил. Он точно выжил. Нилла вздохнула и поправила тяжелую корзину. Ее время в Роузварде было в прошлом, вскоре растает в ее памяти. Всего две недели. Яркая искра в ее жизни, она уже погасла. Это уже казалось сном. Но порой… Даже среди суеты Вимборна… Даже с руками по локоть в мыльной воде… Порой, когда она лежала на узкой кровати в комнатке, которую госпожа Эйнсли сдавала ей над прачечной… Было просто забрести мыслями, куда не стоило. Скрежет колес и злое фырканье лошади привели Ниллу в чувство. Она прыгнула в сторону и повернулась, чтобы защитить корзинку от брызг грязи. Она попала по ее юбкам, влажная и холодная. — Зараза! — закричала она и хмуро посмотрела вслед телеге и кучеру. — Совсем мозгов нет! Ощущая на себе взгляды, Нилла быстро огляделась. Она была в Эстварде, почти у нужного дома, и люди в этой части города так не выражались даже в мыслях. Женщина в соломенной шляпке подвинула ребенка подальше от громкой прачки. Джентльмен в плаще скривил губы. Другие отводили взгляды, не хотели смотреть на девку с Драггс в грязи дольше, чем нужно. Нилла подняла голову и пошла дальше, руки болели, гордость была уязвлена. Но разве у нее вообще могла быть гордость? Она знала, кем она была. Что важнее, она знала, кем она не была. Она знала, каким было ее будущее. Мечты о Роузварде со временем растают. Она прошла к задней двери большого дома леди Ривелль из серого камня, опустила корзину и постучала. Она встала, прильнув плечом к стене, разглядывая маленький сад с железным забором, обвитым желтеющими лозами. Через пару минут она постучала снова, а потом в третий раз — громче. Наконец, она прижалась ухом к двери и, уловив движение и голоса внутри, повернула ручку. Дверь легко поддалась, и Нилла приоткрыла ее. — Есть кто? — позвала она. — Семь богов, кто там? — голос поварихи, обычно веселый и громкий, звучал хрупко. — Иди и прогони того, кто там. Мы никого не принимаем в это время! В следующий миг появилась горничная, ее милое лицо обрамлял кружевной белый чепчик. Обычно она встречала Ниллу у двери с неприступным гордым видом, но сегодня она была бледной, с круглыми глазами, боязливо поджимала губы. — О! Это всего лишь ты! — воскликнула она, заметив Ниллу на пороге. — Я принесла белье, — Нилла подвинула тяжелую корзину через порог. — Все хорошо? — Хорошо? — служанка оглянулась, словно ждала, что призрак вот-вот нападет на нее. — Мы не в порядке! Но ты иди, не надо… — Нилла, девчуля, это ты? — повариха выглянула из-за угла. Она тоже была странно бледной и осунувшейся, седые волосы торчали вокруг ее головы, как пушистый ореол. — О, Нилла! — она бросилась мимо горничной и поймала Ниллу в крепкие объятия. Нилла удивленно охнула, не зная, как реагировать. Повариха вела себя тепло, но не настолько. Она громко всхлипнула ей на ухо, и шок Ниллы усилился. Старушка плакала? — Что происходит? — завопила Нилла, сжала пухлые плечи поварихи и отодвинула ее на пару шагов. — Что-то случилось с леди Ривелль? — О, не с леди, слава богам! — ответила повариха, сжимая фартук и вытирая заплаканное лицо. — Не напрямую, хотя бедняжка в таком состоянии! — Прачке не нужно знать, в каком состоянии наша леди, — горничная строго посмотрела на Ниллу. — Иди уже и… — Что случилось? — осведомилась Нилла, расставив шире ноги и направив вопрос поварихе. — Ужас! Кошмарный ужас! — сказала повариха. — Леди принимала одного из джентльменов прошлой ночью по работе. И он, конечно, остался. Но утром… О, этим утром… Повариха стала всхлипывать, Нилла посмотрела на горничную, приподняв бровь. Девушка, которая возмущалась до этого, едва держалась сама, и она тут же все рассказала: — Его нашли мертвым в постели. Рядом с нашей леди, — ее дрожащий голос было едва слышно за шумом поварихи. — Порван на клочки. Всюду кровь! Но он не издал ни звука, не разбудил нашу леди. Лидда пришла помочь ей с платьем утром и нашла его, а леди Ривелль спала рядом с ним как ангел. Она разбудила леди, и наша леди впала в истерику. С тех пор творится кошмар! Зеленые капюшоны уже приходили, но они ничего не поняли. Как можно было порвать мужчину вот так во сне! 14 Нилла стояла на улице, холодный ветер трепал ее мокрую юбку, хлестал тканью по ее ногам. Но она не ощущала холода и влаги. Она ничего не чувствовала. Она видела перед глазами пиратов за столом в Дорнрайсе. Их тела были изрезаны на куски, пока они мирно спали. «Этого не может быть. Не может быть!». Дева Шипов не могла атаковать Вимборн восемь месяцев спустя. Гаспар точно сковал ее. Она не стала бы буйствовать ночью, нападая на спящих, беспомощных. Это точно… Нилла повернулась и посмотрела на дом, разглядывала окна и лепнину на каменных стенах. Если бы не яркий свет дня, она забралась бы наверх и попала внутрь. Она повернулась и осмотрела крыши. Да. Это могло сработать. Оставив пустую корзину рядом с крыльцом, она побежала в переулок в конце ряда домов. Лепнины было не так много на стороне, скрытой от вида с улицы, но тут была длинная труба. Когда Нилла попыталась забраться на нее, она показалась прочной. Она сбросила ботинки и забралась по трубе, держась руками, босые пальцы ног находили трещины и выпирающие камни. В любой миг на нее могли накричать снизу, но никто этого не сделал. Она добралась до крыши, схватилась за край и подвинулась, пока не оказалась на одном уровне с круглым окном чердака. Она пнула с силой. Стекло треснуло. Еще удар, и оно разбилось. Несколько опасных мгновений, и она смогла пробраться на пыльный чердак. Не важно, что было темно — ее глаза быстро привыкли к мраку. Она пробралась между балок и нескольких странных штуковин, которые оставили на хранение. Дальняя стена казалась прочной на первый взгляд. Но Нилла изучила достаточно чердаков, чтобы знать лучше. Строители не закрывали кирпичами стены между чердаками в ряду, выбрали гипс. Было просто пробиться на соседний чердак.