Именно этой моделью мы с профессором и занялись, как только начали поступать первые данные. Старая мысль о том, что если долго и упорно долбить одну и ту же проблему, результат рано или поздно станет положительным, не подвела и на этот раз. Кроме того, затея Линга сильно способствовала повышению морально-психологического состояния джангров, опустивших было руки, когда стало понятно, что в нынешнем состоянии корабль все-таки не полетит. Известная армейская истина о том, что личный состав должен быть всегда занят делом, иначе жди беды, подтвердилась и на этот раз. Делом Линг занял всех по самое некуда, и это пошло джанграм, да и нам с сержантом, только на пользу. Работа оказалась кропотливой и весьма трудоемкой, зато через неделю мы имели подробную модель, от которой любой специалист по космическому судостроению пришел бы в тихую панику. Мы учли все пробоины, действующие и разрушенные механизмы, деформацию корпуса, износ двигателей и, естественно распределение грузов, и теперь могли приступить к моделированию изменений, необходимых для того, чтобы эта груда металла опять стала космическим кораблем. Наши возможности по ремонту были весьма ограничены, но если нельзя ремонтировать, то можно ломать. Вычислитель чуть не дымился, просчитывая всевозможные варианты облегчения корабля. Наш исходный посыл сводился к простой мысли – если мощности оставшихся двух двигателей не хватает для взлета и разгона, нужно выкинуть с корабля все лишнее. Вроде бы мысль элементарная, но первые же расчеты, сделанные еще Сигрудом, показали, что даже если демонтировать все неисправное оборудование и даже исправное, но без которого можно обойтись, мощности все равно не хватит. Еще раз убедившись в справедливости этих выводов с помощью нашей новой модели, Линг совершенно не расстроился. – Илья, – повернулся он ко мне от экрана, где светились неутешительные цифры последнего расчета, – ты ведь немало налетал на космических кораблях. Скажи мне, а так ли необходим транспорту корпус, особенно такой дырявый, как наш? Безумный вопрос. Но я уже привык к тому, что профессор ничего не спрашивает просто так. Тем не менее, я не смог скрыть сарказма. – Но Линг, как ты себе представляешь корабль без корпуса? Или ты предлагаешь нам лететь сидя верхом на двигателе? – Ну, не совсем, – ничуть не смутился джангр, – некоторые внутренние помещения и часть несущего каркаса придется оставить. Но давай порассуждаем. Для чего нужен корпус? Чтобы обеспечить экипажу и грузу защиту от космического вакуума, вредных излучений и воздействия атмосферы при взлетах и посадках на планеты. Профессор не стал продолжать и лишь молча смотрел на меня, давая мне возможность самому сделать нужные выводы. Преимущество Линга передо мной и Сигрудом заключалось в том, что он не был ни пилотом, ни конструктором, и полет его мысли не ограничивался никакими шаблонами. Я даже в дурном сне не мог представить себе корабль без корпуса. Думаю, Сигруд тоже. А Линг смог, и теперь я тоже ясно видел, какие это дает преимущества. – Мы не собираемся ни взлетать, ни садиться на планеты с атмосферой, – медленно ответил я, глядя в огромные глаза профессора. Груза у нас тоже будет не так уж и много. Под жилой модуль и командный пост мы можем использовать одно из внутренних помещений, прилегающих к двигательному отсеку… – Ты все верно понял, человек, – Линг остался доволен моим ответом, – получается, что три четверти внешней обшивки и две трети несущего каркаса нам просто не нужны. Давай внесем изменения в модель и снова запустим вычислитель на оптимизацию параметров. Здесь работы-то нам часа на три… * * * Я в последний раз окинул взглядом командный пост нашего старого войскового транспорта, сейчас выглядевший совершенно нежилым из-за демонтированного оборудования. Спасибо, старик, ты сделал для нас все, что мог. Ты воевал с Роем, честно снося все тяготы и невзгоды, получал в борт ракеты и снаряды, но спасал людей, доверивших тебе свои жизни. Прости, что бросаю тебя здесь. Может быть, если судьба перестанет поворачиваться ко мне задницей, мы с сержантом еще вернемся сюда, и ты снова сможешь летать. Не буду обещать этого твердо, но я постараюсь. Невесело усмехнувшись своим мыслям, я бросил в микрофон шлема: – Все, Сигруд, я готов. Можем начинать. Огрызок эвакуационного транспорта стоял на дне кратера в вертикальном положении. При том обилии строительного материала, которое высвободилось после демонтажа корпуса, соорудить некое подобие дока для того, что осталось, оказалось не так уж сложно. Гравикорректор мы выключили, и на астероиде вновь установилась обычная сила тяжести в несколько сотых долей единицы. Когда встал вопрос о том, кто станет командиром нашего нового транспортного средства, я без колебаний поддержал кандидатуру Сигруда, чем, похоже, искренне удивил всех джангров, считавших, что я буду оспаривать права на это место. Не дождетесь. Меня вполне устроила должность старпома и командира БЧ-2, то есть артиллерии. Все три плазменные пушки, оставшиеся целыми после боя с роботами Роя, и единственную пусковую установку зенитных ракет я заставил джангров смонтировать на несущем каркасе корабля. Возникшие было возражения, я задавил аргументом о том, что летать без оружия в нынешних условиях – явное самоубийство. Меня неожиданно поддержал Линг, хотя для него мои пушки и ракеты были только лишним весом и дополнительной головной болью по центровке и так наводящей ужас своим видом конструкции. Но вот поддержал, тем не менее, и вопрос закрылся как-то сам собой. Взлет прошел без неожиданностей, что вызвало всеобщий вздох облегчения. Мы провозились с переделкой и ремонтом корабля джангров почти три месяца. Как мы с Олегом ни экономили, к концу этого срока нам пришлось попробовать продукты наших чешуйчатых друзей. Не скажу, что меня от них выворачивало, но добровольно я это есть никогда бы не стал, да и желудок мой как-то не особо одобрял новый рацион, по крайней мере, первую неделю. В общем, окончание работ я встретил с большим энтузиазмом. Однако теперь в полный рост встал вопрос, а куда, собственно, нам лететь. – Надежность нашего корабля вызывает большие сомнения, – озвучил очевидный для всех факт Сигруд, – Десяток-другой прыжков он, конечно, выдержит, но вот дальше могут быть варианты. Поэтому цель надо выбирать сразу и окончательно. Я вижу два пути. Мы можем отправиться к Клангу. Наши терраформированные планеты выжжены Роем, но в системе было много внешних поселений, в том числе небольших исследовательских и производственных лабораторий в поясе астероидов и на спутниках планет-гигантов. Перед атакой Роя их законсервировали, а персонал эвакуировали на планеты. Некоторые из них могли сохраниться. Если это так, любое из этих поселений может послужить нам временной базой. Второй вариант – пространство людей. Здесь я не силен. Илья, что ты можешь предложить? В последние дни я много думал об этом, и сейчас ответил почти без паузы. – Как и у вас, у нас с сержантом тоже нет дома, не считать же за таковой съемные каюты пустотных станций, где мы временно жили перед отправкой сюда. Рой сжег наши планеты так же, как и ваши. Нет, колоний осталось довольно много. Как минимум, три десятка достаточно развитых планет и масса небольших пустотных объектов, в том числе и в тех системах, где Рой смог уничтожить поселения на планетах. Но нигде в колониях рады нам не будут. Мы это уже проходили. Им бы занять и прокормить собственное население. Нахлебники им без надобности. Колонии разбросаны на больших расстояниях друг от друга. Из-за топливного кризиса порваны почти все внешние связи, а колонии очень зависели от внешних поставок из других миров и, особенно, из Метрополии. Им мы не интересны, но это если говорить только о нас с Олегом. Вы – другое дело. Вы обладаете знаниями, многие из которых человечеством утрачены. Вас, я думаю, примут с удовольствием и обеспечат всем необходимым. Но рассматривать вас будут только как источник технологий, и как только вы передадите ваши знания, нужда в ваших услугах отпадет. Насколько быстро настанет этот момент, сказать сложно, но на некоторый период комфортной жизни вы вполне можете рассчитывать. – И вы думаете, археолог и специалист по древней истории уже несуществующей цивилизации джангров будет им интересен? – с сарказмом задал вопрос Сорг. – Если вы выступите единой группой, то у них не будет выбора, возьмут всех. – Но тогда мы можем заявить, что вы с сержантом тоже являетесь членами этой группы, – предложил Сорг. – Это может сработать, – согласился я, – но давайте подумаем, что нам это даст? – Минимум несколько лет спокойной жизни, в течение которых мы сможем сориентироваться в новом для нас мире, – вступил в обсуждение Линг, – работая с тобой и Олегом, я понял, что с людьми вполне можно иметь дело, по крайней мере, с некоторыми из них. – Это серьезный аргумент, – согласился Сигруд, – но все равно этот вариант мне не нравится. Мы попадем в полную зависимость от людей, а они очень разные, особенно те, кто пробился к власти. Мы в свое время не просто так решили не иметь с ними ничего общего. У нас не будет корабля, и на долгие годы мы окажемся прикованными к той колонии, куда прилетим. А я не хочу жить среди людей, и, я уверен, большинство из нас со мной солидарны. Судя по реакции остальных джангров, Сигруд действительно выразил мнение большинства. – Но если мы полетим к Клангу, велик шанс, что мы там ничего не найдем или найдем то, что нам не подойдет, – возразил Линг, – а обратный путь наш корабль просто не выдержит. Кроме того, встает вопрос, что в таком случае будут делать Олег и Илья? Им-то этот вариант точно противопоказан, у нас для них даже еды нормальной нет, что уж говорить обо всем остальном. – Это еще не все, – поддержал Линга археолог, – весьма вероятно, что, даже найдя нужную нам базу в системе Кланга, мы зависнем на ней навсегда. Кораблей там почти наверняка не будет, а наш окажется уже непригодным для полетов. – Сигруд, – прервал я установившееся молчание, – скажи мне, у тебя ведь есть цель? Не сиюминутная, а долгосрочная. Чего ты хочешь добиться в итоге? Может быть, понимая это, я смогу предложить какой-то третий вариант. Сигруд обвел взглядом всех собравшихся в командном посту. Люди и джангры молча смотрели на него, ожидая ответа. – Я хочу догнать одну из наших эвакуационных флотилий, – неохотно выдавил из себя джангр. Видимо, он не очень хотел сообщать эту информацию нам с сержантом, но обстоятельства вынудили его это сделать, – Для этого нужен быстрый надежный корабль и много топлива. Маршруты нам известны, для членов Совета они не были секретом. Прошло два года. Транспорты довольно медлительны, и за четыре-пять лет их можно догнать, если отправиться в путь в ближайший год. Гипермаяков они на своем пути не оставляют, это было признано слишком рискованным, так что связаться с ними возможности нет, и они даже не знают, что Рой уничтожен. Остается только догнать и вернуть их. – Они не вернутся, – спустя пару секунд произнес археолог Сорг, – некуда им возвращаться, да и незачем. Да, флот Роя уничтожен, но кто вам сказал, что это был единственный флот? Или, может быть, люди нашли и выжгли их планеты? Нет, мы даже не знаем, откуда они пришли. Уничтожена мощная автономная группировка, вторгшаяся в наше пространство. Уже год в нашем космосе нет вражеских кораблей, но это означает только то, что люди качественно зачистили ту производственную инфраструктуру, которую флот вторжения притащил с собой, не более. Кто может гарантировать, что завтра или через пару лет нам на головы не свалится еще один такой же или еще больший флот Роя? Совет принял разумное решение, начав эвакуацию в трех разных направлениях. Да, там придется почти все начинать с нуля. Но Рой нас там не найдет, по крайней мере, быстро. А это значит, что у наших потомков будет время подготовиться. – Это ничего не меняет, – возразил Сигруд, – не полетят назад – и не надо. Значит, мы просто присоединимся к ним. – Сигруд, но ведь у тебя нет быстрого и надежного корабля с кучей топлива, – негромко ответил я джангру, и я не думаю, что где-то в ваших выжженных Роем системах такой корабль с нетерпением тебя ждет. Во всяком случае, шансы на это исчезающе малы. Сигруд молча смотрел на меня. Возразить ему было нечего. – А это означает только одно, – продолжил я, так и не дождавшись ответа, – вам нужен корабль, построенный людьми, поскольку кораблей джангров в нашем космосе больше просто нет и строить их негде. Если все вы стремитесь к той цели, которую озвучил Сигруд, то способ есть только один – любыми способами заработать нужную сумму и купить подходящий корабль и топливо. Быстрых военных кораблей в колониях осталось немало. Захочет ли кто-то их продавать – большой вопрос, но, думаю, дело в цене. Кораблей, кстати, нужно будет два – эсминец и военный танкер, иначе нужное количество топлива просто не влезет в трюмы, это вам не эвакуационный транспорт, где места немеряно. – И ты знаешь, как заработать нужную сумму, не отдаваясь на волю правительств крупных колоний? – заинтересованно спросил Линг. – Знаю, но риск велик. Собственно, этот путь и привел нас на астероид, где мы встретились с вами. Степень риска вы все имели возможность ощутить на себе. – Ну, допустим, – все еще сомневаясь, произнес Сигруд, – про нас более-менее ясно, а вам-то с Олегом это все зачем? – А у нас тоже есть своя большая цель, – подмигнув сержанту, ответил я, – и для нее, как ни странно, опять же нужен боевой корабль и хороший запас топлива. А еще нужны пушки и ракеты, много пушек и очень много ракет. * * * Из очередного прыжка мы вышли на окраине планетной системы Эпсилона Индейца, которая и являлась нашей промежуточной целью. Почти шесть месяцев назад мы с сержантом отправились в нашу авантюрную экспедицию именно отсюда. Довольно тусклый оранжевый карлик, занимавший место центрального светила, нам был практически не виден, все-таки по светимости он в семь раз уступал Солнцу, а вышли мы из прыжка далеко за орбитой восьмой планеты. Теоретически Эпсилон Индейца мог бы считаться тройной звездой, но парочка мелких коричневых карликов, составлявших двойную систему и совместно вращавшихся вокруг центрального светила в невообразимой для обычных планет дали, на звезды, в общем-то, не тянули. Даже более крупный из них имел массу лишь в пятьдесят раз больше, чем у Юпитера. Именно эти недозвезды, а совсем не землеподобные планеты, вращавшиеся вокруг Эпсилона Индейца, нас сейчас и интересовали. Спутников и колец вокруг обеих гигантских планет более чем хватало, причем зачастую богатых сырьем, иногда весьма экзотическим. До войны с Роем здесь существовал огромный промышленно-добывающий комплекс, опирающийся на два терраформированных спутника размером с Луну. Пустотных объектов тоже хватало. Часть сырья перерабатывалась на месте и использовалась при строительстве кораблей и орбитальных сооружений на расположенных здесь же верфях. Первый удар Роя пришелся по джанграм, о чем мы даже не сразу узнали, но довольно быстро война докатилась и до нас. Эпсилон Индейца стала второй по счету атакованной системой в пространстве людей. То есть совсем уж неожиданным нападение не было, и первый имперский флот, тогда еще могучая сила, состоявшая из самых современных кораблей под управлением квалифицированных командиров и отлично подготовленных экипажей, очень крепко вломил здесь эскадре Роя, нагло вторгшейся в систему. Вломить-то он вломил, но пока он сюда добирался, рейдеры Роя успели натворить дел. Нет, терраформированные планеты удержались, отсидевшись за наспех переделанными из пассажирских терминалов орбитальными крепостями и довольно представительной эскадрой прикрытия, а вот пустотным объектам досталось по полной программе. Всю промышленную инфраструктуру Рой вымел подчистую, но из-за большого удаления парочки коричневых карликов от центрального светила, до них у эскадры Роя руки дошли не сразу. Поэтому кое-что здесь все-таки уцелело. Именно это кое-что, в виде сильно поврежденной и кое-как залатанной торгово-административной станции нам и было нужно. За наше полугодовое отсутствие в системе что-то здорово изменилось. Для начала, станция долго не отвечала на вызов, несмотря на то, что мы сразу представились и пояснили, кто мы такие и откуда здесь взялись, не рассказывая, правда, пока про джангров на борту. Операторы контроля пространства должны были нас помнить, и даже если никого из знакомых в дежурной смене не оказалось, в базе данных наши личности точно присутствовали. Наконец, связь установилась и с экрана на нас глянула хорошо знакомая девчонка, к которой у сержанта имелся вполне естественный интерес, но, вроде бы, до нашего отлета, довести дело до чего-то существенного Олег так и не успел. – Привет, Хельга, – тут же обрадовался сержант, – не знал, что ты работаешь в диспетчерской службе. – Здравствуй Олег, – вроде бы приветливо ответила Хельга, но что-то в ее голосе мне не понравилось, – вас долго не было… – Неизбежные в космосе случайности. Как видишь, мы и вернулись-то не совсем на том корабле, на котором улетали. К вам мы, к сожалению, ненадолго – так, продать кое-что из трофеев на вашем аукционе. У нас могут быть проблемы с швартовкой, поможете с буксиром и переходным тамбуром? – Конечно. Я отправила вам вектор сближения. Буксир встретит вас у борта станции, – Хельга ответила почти сразу, но небольшая заминка все-таки присутствовала, и это меня насторожило, – увидимся на борту, Илья, после моей смены, – неожиданно переведя на меня взгляд, улыбнулась девушка и отключила связь. – Боевая тревога, – твердо произнес я, переводя сканеры и пушки в активный режим. – В чем дело, Илья? – прозвучали почти одновременно слова Сигруда и Олега. – Мы с Хельгой едва знакомы, сержант. Было бы логично, если бы она попросила тебя дождаться ее после смены. Она пыталась нас предупредить об опасности. Я только сейчас понял, что меня напрягало в сеансе связи с базой. Ее страх! Хельга боялась. Ее заставили говорить с нами. Ты же сам сказал, что она не работает в диспетчерской службе, значит, ее притащили к системе связи специально, чтобы мы увидели знакомое лицо. – Но зачем? – Чтобы мы успокоились и не дергались. Как только мы состыкуемся с базой, наш корабль захватят. Все просто. Мы же сами им сообщили, что идем через них транзитом. Значит, у нас может быть много топлива, да еще и груз, который мы хотим продать с аукциона. Я не знаю, кто сейчас там за главного, но это явно не те люди, с которыми мы раньше имели дело, и встречаться с ними нам категорически противопоказано. Сигруд, решать тебе, но, возможно, отсюда стоит немедленно улететь. – А как же Хельга? – неожиданно спросил сержант, – Мы бросим ее там? Похоже, парень и впрямь запал на эту девчонку. Как не вовремя… Но в чем-то он, конечно, прав. Нет, Хельге, скорее всего, ничего плохого не грозит, ведь она сделала все, что от нее требовалось, и, на первый взгляд, даже больше, но что сейчас творится на станции действительно неясно, ну, кроме того, что власть там сменилась на откровенно бандитскую. – Сержант, ты предлагаешь взять станцию штурмом? – с невеселой усмешкой спросил я Олега. – У нас есть абордажный робот и два боевых скафандра, если ты забыл, – упрямо глядя мне в глаза ответил Олег. – И ты считаешь, этого достаточно? Джангры смотрели на нас, не произнося ни слова, и судя по выражениям их лиц, в которых мы уже немного научились разбираться, они, искренне не понимали, когда эти два человека успели свихнуться, вроде только что были вполне адекватными… – Илья, – наконец вышел из ступора Сигруд, – вы это серьезно сейчас обсуждаете? – Приходится. Улететь мы, конечно, можем, если за нами не устроят погоню, вот только куда мы отправимся дальше? – Корабль без особого риска выдержит еще пять-шесть прыжков. Дальше – лотерея. Другие места, где можно сбыть наш товар и купить приличный корабль, находятся весьма не близко. – Но там ведь не меньше полусотни, а то и сотни бойцов, и у них тоже будут скафандры, а может и роботы, – Сигруд все еще искренне не понимал нас с сержантом. – Они не ждут атаки, Сигруд. Кроме того, это, скорее всего, сброд, отсидевшийся во время войны в тылу, и теперь, когда центральная власть кончилась, всплывший на поверхность. Зато подумай, какие перспективы открываются для нас, если мы сможем захватить станцию. Джангры переглянулись. Сигруд явно не готов был взять на себя всю полноту ответственности за столь радикальное решение. – Скажи, Илья, а шестнадцать роботов техподдержки с плазменными резаками и пистолетами в манипуляторах могут вам чем-то помочь? – неожиданно для всех спросил профессор Линг, – а то я вполне могу ими порулить, если вы озаботитесь цепью ретрансляторов по маршруту своего продвижения. * * * Мы неспешно приближались к станции, стараясь ничем не выдать своих намерений. Если честно, у меня все еще оставались сомнения. Догадки догадками, но всегда оставался шанс, что мне все это просто почудилось. Задержка с выходом на связь могла быть следствием сбоя в не таком уж и новом оборудовании станции, а странное поведение Хельги вполне можно было объяснить какими-то ее личными заморочками, совсем не связанными с желанием предупредить нас об опасности. Тем не менее, я держал хвост пистолетом, всячески демонстрируя сержанту и джанграм свою уверенность в верности выбранной тактики и линии поведения.