Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 16 из 71 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Наша чуть поредевшая банда снова погрузилась в десантный катер. Набрав скорость, мы направились к драконовскому тяжёлому крейсеру, который безуспешно пытались взять несколько абордажных групп, столкнувшихся с необычно большой и подготовленной охраной высшего дракона и многочисленным контрабордажным отрядом. Лететь оставалось минут пятнадцать, поэтому сержант решил провести некую психологическую операцию, и я прекрасно понимал его побудительные мотивы. Сорвавшийся во время боя командир – это далеко не самый лучший случай, и с таким в бой мало кто согласится идти: такие уж правила в десанте. Видимо, бойцы – видевшие мою расправу над рабом, пособником драконов – выкатили сержанту предъяву, и теперь нужно было срочно разруливать ситуацию, ведь через несколько минут нам снова всем вместе идти в бой, и бойцы должны быть уверены в своём командире на сто процентов. В десантном отсеке катера во время полёта поддерживалась разреженная, но пригодная для дыхания атмосфера, поэтому все сидели с открытыми щитками боевых скафандров и старались не встречаться со мной взглядами, но при этом посматривали на сержанта и чего-то ждали. Я не выдержал и чуть заметно усмехнулся… Уж что-что, а военную психологию, тем более – в боевых условиях, в военной академии вдалбливали в первую очередь, и что сейчас должно было произойти, я прекрасно понимал, да и сам перед отлётом об этом намекнул сержанту. – Командир, может, расскажешь, что за девушка? Опустив взгляд в пол, я невесело усмехнулся. – Её звали лейтенант Гилви Марион. Герой боёв на планете Паркваль, может, помните, её тогда по всем каналам крутили. Кто-то из десантников удивлённо вскрикнул. – Точно, как я сразу не узнал… Но тут на него раздражённо шикнул сержант и спросил: – А ты, командир, её откуда знаешь? – Вместе на Парквале воевали, потом – в Академии учились. Она была моей невестой. После выпуска её по распределению направили в 4-ю флотилию, и по дороге транспортник нарвался на драконовский рейдер. Думал, потерял, а оно вот как получилось… Нашёл и опять потерял… А этого сучонка… – я сделал паузу, причём – не специально, и продолжил: – Она ждала нашего ребёнка… Девочка рвалась в бой, и только так её можно было остановить и отправить в тыл. Женщины не должны воевать, для этого есть мужчины. Вот так вот… Сержант вздохнул, теперь он стал больше понимать своего командира. – Знаем, командир. Там имперец, майор, рассказал про пособника хвостатых. Тварь, у драконов надсмотрщиком подрабатывал, а когда драконов уничтожили, взял себе права дистанционно казнить рабов. Правильно сделал, командир, такого урода нужно было ещё в детстве удушить. Вот только… – Понимаю, сержант. Хочешь спросить, как я себя чувствую? – и я опять невесело усмехнулся. – Командир, сам знаешь правила… – протянул сержант. – Война только началась, и нам ещё предстоит много работы. Нервы нужно беречь, но тут был особый случай… – Хорошо, командир. Мы в тебя верим… На этом тема была закрыта, хотя и сержант, и бойцы за время перелёта не раз ещё на меня поглядывали с интересом. Потом был штурм тяжёлого крейсера… В узких коридорах пулемёты лихо косили драконов. Несколько раз приходилось вступать в рукопашные схватки, но через двадцать минут к крейсеру подошла настоящая флотилия из двадцати катеров разного калибра и высадила более двух сотен десантников, отправленных с транспорта на помощь. Ещё целый час мы зачищали все помещения крейсера, и после захвата основных точек корабля, сдав позиции прибывшему пополнению, я со своей группой был выведен из боя и отправлен на «Мирком», можно сказать, к фактическому месту постоянной дислокации. Корабли противника, вроде как прилетевшие поживиться чужим имуществом, на этот момент либо были уничтожены, либо взяты на абордаж, и поэтому можно было сказать, что второй этап плана выполнен: наша эскадра, отдав на съедение трофейный побитый и рассыпающийся на глазах эсминец, увеличилась на эсминец человеческой постройки, тяжёлый крейсер, целый авианосец и два малых охотника. Для войны – где люди несли серьёзные потери и постоянно отступали – это можно было считать очень серьёзной победой. Как мы и предполагали, основываясь на данных радиоперехвата, на захваченном тяжёлом крейсере была резиденция высшего дракона, который командовал всей этой эскадрой, и соответственно здесь находился подпространственный передатчик – вещь весьма дорогая даже для имперцев, не говоря про драконов-голодранцев. Также захватили и таблицы связи с базой драконов. Поэтому мы обнаглели до такой степени, что сфабриковали видеофильм о бое, где два транспорта и авианосец второстепенного клана сумели устроить ловушку и повредить второй тяжёлый крейсер. В фильме было показано, как первый транспорт ушёл в астероидный пояс и получил повреждения, а второй пытался прорваться, но был подбит и взят на абордаж. Передали на драконью базу и свои комментарии, типа: «как много всего хорошего мы захватили, какие мы молодцы!». Естественно, что после такого сообщения с базы на Маране пришёл ответ: «Хватайте всё ценное и возвращайтесь – давайте делиться!» По такому случаю от имени высшего дракона – командира этой эскадры, коды доступа и личная подпись которого тоже были взломаны – из системы Мараны вызывался ремонтный корабль и пара буксиров для транспортировки повреждённого транспортного корабля и ремонта тяжёлого крейсера. Естественно, их должны были отправить под охраной, и таким образом мы ещё больше ослабляли оборону планеты. Осталось только ждать прибытия новой партии противника и подготовить им достойную встречу. «Ушастик» на мягких лапах отправился обратно в систему Мараны, изучать обстановку и собирать более точную информацию о системе обороны планеты, а мы, как могли, рассредоточились, организовав ещё одну ловушку. Кто был на войне или на охоте – должен знать: когда сидишь в засаде, самое тяжёлое – это ждать. Да, именно терпеливо лежать, сидеть, стоять и ждать, не шевелиться, чтоб не демаскировать себя. Если оно того требует, то гадить под себя, терпеть укусы насекомых, холод, дождь, лежать по горло в воде, но терпеливо ждать того самого момента, когда твой единственный выстрел будет максимально эффективным и неожиданным для противника. Вот и мы сейчас снова так: одержав впечатляющую победу, люди с трудом подавили желание, захватив корабли противника, прорываться к планете и освобождать многочисленных рабов, которые пахали в интересах восстановления боевой мощи потрёпанного в сражениях драконовского клана. Именно в такой ситуации одной ошибки было достаточно, чтобы за несколько секунд потерять все достижения, с таким трудом и тщательностью достигнутые за последнее время. Я несколько часов вдалбливал в головы молодых офицеров – которые, пройдя кровавую кашу на Каоме и одержав последние блестящие победы, снова рвались в бой – эту простую истину. Также все горячие головы осмысливали и мой посыл о том, что если кто-то из них попадёт в плен, и драконы выпытают информацию о фактически голой обороне Каомы, то и нас быстренько зачистят, а на освобождённую планету отправят вторую волну драконовских мясников. И уж эти обязательно не упустят возможность прихватить фактически, по их мнению, бесхозную планету с уничтоженной системой обороны и быстренько наведут там свой порядок. Поэтому – пока было время – заново скомплектованные экипажи как могли спешно восстанавливали тяжёлый крейсер, авианосец и остальные захваченные корабли. Ну а мы с Вэлком снова и снова изучали объёмную схему системы обороны Мараны и прикидывали, как её лучше взломать и вывести из строя в первую очередь огромные оборонительные станции драконов. Отдельным и грустным моментом были похороны Гилви…
Все офицеры ВКС республики одобрили, что лейтенант Гилви Марион должна быть погребена согласно всем канонам флота, и в похоронных капсулах под траурный гимн к ближайшему светилу – как к природному крематорию – отправились несколько десятков погибших в последнем сражении солдат и офицеров. Церемония была тяжёлой, но после того, как народ начал расходиться, я почувствовал не то чтобы облегчение… Нет, это было нечто иное… Раньше, где-то в глубине души я до конца не верил, что Гилви погибла – вот не верил и всё! Как оно говорится: пока тела не увидел, пока на могиле не поплакал – человек считается пропавшим, но не умершим. А сейчас… В общем, в душе что-то умерло, какая-то частичка. Но тут же я понял, что в этом мире становится всё меньше и меньше причин жить, а вот идти на смерть, в бой как-то проще, да и мозг при этом работает спокойно, как компьютер, без эмоциональных перегревов… Идя по коридору к своей офицерской каюте на «Миркоме» после церемонии, я отрешённо пытался проанализировать своё состояние, но тут на наручном коммуникаторе, который имели все члены экипажа, пиликнул сигнал вызова. – Да, – мазнул я по панели, отвечая на вызов. Прямо в ухе прошелестел голос Вэлка: – Максо, зайди ко мне в каюту на пару слов. – Хорошо, сейчас буду. Странно… Вроде пригласил – как всегда после чего-то серьёзного – перетереть тему не для лишних ушей за рюмочкой чего-нибудь алкосодержащего, причём – обязательно натурального, природного происхождения, а не дешёвого синтетического пойла, но… Но вот тон мне его не очень понравился – Вэлка я давно изучил, поэтому сразу почувствовал какое-то напряжение в его голосе. Войдя в каюту, невесело усмехнулся – так оно и есть… Вэлк был не один: на стуле скромненько сидел лейтенант Фэлкс, потягивая из фигурного бокала – судя по запаху – весьма и весьма дорогую плодово-ягодную настойку, которая продавалась исключительно в магазинах для аристократии. Я точно знал, что капитан «Миркома» такой напиток себе позволить не мог, то есть его принёс Фэлкс, а значит – повод должен быть очень серьёзным. Судя по их напряжённым физиономиям, произошло нечто весьма интересное, касающееся и меня лично, и каких-то галактических проблем. Фэлкс был нашим штатным «молчи-молчи» – представителем флотской контрразведки – а учитывая, что как крейсер, так и наша команда штурмовиков затачивалась для выполнения всяких скользких заданий, то у него были определённые инструкции по обеспечению как режима секретности со своей стороны, так и оперативного сопровождения наших операций в случае необходимости. В ВКС Кентарийской республики – в отличие от моей утерянной родины – разведка и контрразведка на уровне исполнителей старались всеми силами поддерживать друг друга, конечно, насколько это возможно, и любые непонятки и конфликты – а что наиболее важно, нездоровые интриги – жёстко давились. Вот это всё мне как раз очень и импонировало у кентарийцев. Насколько я знаю, довольно давно из-за подобного конфликта республика чуть не была уничтожена, и с тех самых пор правило о взаимной помощи стало чем-то обязательным и предельно формализованным, как и многие другие неписаные традиции флота. Этот летёха, выглядевший натуральным ботаником, крепко держал многих за интимные места, да и не только держал… То же великолепное снабжение, полная укомплектованность корабля всякого рода запасными частями – даже сверх нормы, что существенно повышало живучесть в случае разного рода экстренных ситуаций – да и предельно корректные отношения среди экипажа были заслугой не столько Вэлка, у которого просто руки не доходили до многих вещей, и даже не старпома – это всё было ещё и результатом кропотливой и системной работы именно этого, вроде как несерьёзного, неприметного, всем добродушно улыбающегося паренька. Многие склочники, карьеристы и просто неприятные люди, не гнушающиеся идти по должностным ступенькам за счёт крови подчинённых, аккуратно удалялись с корабля. Естественно, что это всё делалось с обязательной санкции капитана, но ведь делалось! Зато крейсер считался одним из самых лучших и по техническому состоянию, и по уровню подготовки членов экипажа. Кто я, и кто за мной стоит – всё это наш штатный особист прекрасно знал, но вот о моих более ранних похождениях информирован не был, не тот у него уровень. Хотя был извещён о самом факте наличия у меня очень интересного и бурного прошлого, что подтвердилось во всех наших последних событиях. Даже про Паркваль он не знал, точнее, официально не знал, хотя большие дядьки из разведки, которые по поручению генерала дер Теранома меня и легализовали, и впоследствии опекали, сообщили, что шустрый особист с «Миркома» роет землю где только может. Но с ним и с его непосредственным начальником неформально провели беседу, и у меня с особистом – как у представителей смежных организаций – сложились определённые, можно сказать, товарищеские и уважительные отношения, предполагающие некую дистанцию, а Вэлк был связующим звеном, как царь и бог на нашем корабле. Вот так тут всё было запутанно, хотя я уже к такому привык… Выпив с боевыми товарищами за компанию и поговорив о влиянии лунного света на половую жизнь милесовых махерсонов, я уже не выдержал и спросил: – Ну чего звали, заговорщики? Что опять случилось? Вэлк с Фэлксом переглянулись, и лейтенант-особист, за мгновение разительно изменившись и превратившись в жёсткого и целеустремлённого зубастого зверька, заговорил: – Максо, ты у нас задействован в нескольких секретных операциях, и не буду кривить душой, что именно во всех удачных операциях флота только твоё вмешательство и использование нестандартных методов позволяло в невыгодных условиях добиваться серьёзных результатов. – Допустим. Так в чём проблема? – Ты думаешь, мы не видим и не ценим? Наоборот, несмотря на твоё желание лезть во все горячие места, все люди в твоём окружении негласно ориентированы на приоритетную защиту лично тебя. Я усмехнулся.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!