Пауза. Снова на связи наблюдатель: – Зафиксирован пуск дальнобойных противокорабельных ракет. – Открыть заградительный огонь! Пощекочем им нер-вы… Мазнув пальцем на капитанской консоли иконку связи с кораблём радиоэлектронной разведки, Вэлк проговорил: – Запрос «Ушастику»: сколько ещё можете давить связь драконов и поддерживать работу нашего имитатора? Чуть искажённым голосом капитан «Ушастика» тут же ответил: – Пока держим режим. Драконы пытаются противодействовать и запустили в работу несколько резервных систем. По некоторым каналам между крейсерами уже прошёл обмен информацией. Судя по предварительной расшифровке, они – в недоумении, и воспринимают наш манёвр как атаку смертников, поэтому сигнал от нашего имитатора воспринимают как должное. – Вас понял. Переключив канал связи, капитан спросил у другого абонента: – Наблюдение – что там с остальными кораблями? – Два крейсера и эсминец на подходе. Последний эсминец и авианосец вследствие повреждений не в состоянии выполнить манёвр. – Понял. Тактическая группа – расчёт! Пара мгновений… – Эсминец успеет к группе, а вот два крейсера в «окно» почти не попадают. Они останутся вне зоны поражения. – Понятно. Работаем по плану. Связистам – сообщение об обстановке Мелану! – Вас понял, лэр. – Лэр – группа наблюдения! С нашей стороны есть четыре попадания в линкор – повреждения незначительны. Чужие торпеды приближаются, время контакта – две минуты. Напряжение в рубке нарастало… Две дальнобойные противокорабельные торпеды были на подходе, и все четыре корабля сконцентрировали огонь по ним. Вообще-то, пуск торпед с такой дистанции – это было больше признаком неуверенности – лишь бы отвлечь внимание. Лёгкие эсминцы и крейсера людей были слишком манёвренны и малоразмерны для таких дальнобойных монстров, разработанных для поражения линкоров, планетарных платформ и больших транспортов. Частенько и люди, и драконы устанавливали дистанционные взрыватели на ядерных зарядах, и те просто взрывались в порядках противника, выводя из строя электронику, средства наблюдения и связи, ну и при определённом везении могли кого-то зацепить. Но такие пуски, как правило, осуществлялись по большим группам и немалым количеством, поэтому всего две торпеды, выпущенные драконами, говорили о страхе, слабости и, возможно, о дефиците боеприпасов такого рода. – Всем циркулярно – сконцентрировать огонь на цели номер один! После поражения – без команды перенос огня на цель номер два! С кораблей группы пошли доклады о получении боевой задачи… Прошло несколько мгновений, и все в рубке почувствовали, как завибрировал корпус корабля – реактор работал на предельном режиме, обеспечивая огромные энергетические запросы всей корабельной артиллерии, которая с максимальной скорострельностью отправляла плотные сгустки плазмы навстречу мчащимся противокорабельным торпедам. Через несколько томительных секунд спокойный голос начальника поста наблюдения, в котором всё же проскакивали радостные нотки, прокомментировал: – Есть поражение цели номер один! Перенос огня… Есть поражение цели номер два! Вэлк, спокойно наблюдавший за деловой обстановкой на мостике крейсера, кивнул и спокойно распорядился: – Всем циркулярно – сконцентрировать огонь на линкоре! Максимальная плотность огня! Прошла ещё пара минут, и в неподвижный линкор, который как-то странно и слабо огрызался, было зафиксировано ещё несколько попаданий. Опять раздался голос начальника поста наблюдения. – Лэр капитан! Два крейсера включили дополнительные ускорители и приближаются к линкору. Судя по сбросу активной массы, у одного из них проблемы с реактором. – Тактика? – Всё по плану, лэр. ВСЕ корабли противника будут в зоне поражения минной ловушки через три минуты. Время нашего подхода до уверенного поражения малыми противокорабельными торпедами – четыре. – Сигнал Мелану! – Выполнено. – Идём прежним порядком, ждём сработки минной ловушки. «Ушастик», что у тебя там? – Драконы восстановили связь. Часть кодов изменили, взломать не успеем. По тому, что удалось прочитать, они – в недоумении о роде сигнала на сбор кораблей. Часть кораблей спешно разворачиваются и начинают прощупывать радарами поверхность планеты в поисках угрозы. Можно сказать, что противник частично разгадал ловушку, но пока не понял её суть и не предпринял фатальных мер. Думаю, главный дракон сильно напуган. – Вас понял, «Ушастик». Вы своё дело сделали, уходите. «Ушастик» тут же резко стал тормозить, вывалился из ордера и, развернувшись, неспешно набрал скорость и вышел из-под огня, оставив возможность воевать специально подготовленным для этого кораблям. Громкий сигнал разнёсся по посту, Вэлк вздрогнул, а начальник поста наблюдения сразу же прокомментировал: – Попадание в «Рагнол». Пока потеря хода и манёвренности. Мостик не отвечает, идёт только телеметрия. Капитан Вэлк сжал кулак – первая потеря. Прямое попадание в лёгкий эсминец даже небольшого заряда плазмы может нанести серьёзный урон, а тут, походу, от линкора прилетело. – Всем продолжать атаку! Наблюдатель – что там с двумя последними крейсерами? – На подходе. Через полминуты они будут в зоне поражения ловушки. Вэлк всё это видел и так – любая поступающая информация сразу отображалась на объёмной тактической схеме, но человеческое общение позволяло и лучше, и легче воспринимать данные. Полминуты… Им лететь ещё полминуты уже через плотный заградительный огонь десяти лёгких крейсеров, эсминцев и линкора, которые огрызались как могли, пытаясь остановить самоубийственную атаку людей. «Ну что там Мелан? Когда же начнёт действовать?» – мелькнула мысль у Вэлка, но её тут же перебило новое сообщение: – Ещё одно попадание в «Рагнол». Зафиксирован взрыв реактора и фрагментация корабля. Вэлк сжал зубы и со злобой процедил: – Продолжаем атаку. Ещё несколько секунд – и тактик прокомментировал: – Лэр капитан, время. – Продолжаем атаку, всем приготовиться к пуску дальнобойных торпед. – Торпеды готовы. – Цели – лёгкие крейсера, пуск – по готовности! Пара мгновений – и пришло подтверждение, что с крейсера выпустили четыре последние дальнобойные торпеды, и такие же ещё восемь из последних запасов были выпущены с трёх оставшихся эсминцев. И тут на тактическом экране ярко-красным пятном засветилось применение мощного электромагнитного заряда в порядках драконов. Вэлк не выдержал и закричал: – Есть! Как профессиональный космолётчик, он прекрасно осознавал, что это такое – на несколько минут из строя выходили все электронные системы управления, а главное – радиолокационные станции ближнего действия, что по сути дела на время выводило из строя всю систему корабельной обороны. Подрыв заряда был рассчитан так, чтобы не повредить торпеды, выпущенные кораблями Вэлка, и дать им возможность беспрепятственно добраться до беспомощных целей. Поэтому торпеды с мощными электронно-магнитными импульсными зарядами всегда считались первоочерёдными целями в любой ситуации, и их пытались сбивать всегда в первую очередь. По пальцам можно было пересчитать случаи, когда их удавалось подорвать в плотном строю противника так, чтоб вывести из строя максимальное количество кораблей. Но вот теперь это фактически удалось. Минута, вторая – и к всеобщей радости стали видны несколько вспышек ядерных взрывов, разносящих на куски крейсера и эсминцы драконов, сгруппировавшиеся вокруг повреждённого линкора. – Тактик, данные о попаданиях? – Зафиксировано шесть устойчивых попаданий – все шесть кораблей фрагментированы. Ещё два – потеряли ход, наблюдается выброс активного вещества из их реакторов, они – тоже не бойцы. Да, это было просто невероятно! При таком соотношении сил получить такой результат! И все находящиеся на мостике, не сговариваясь, закричали от радости. Но это был ещё не конец… На объёмном изображении, показывающем тактическую обстановку, зажглись ярко-красным сигналы, фиксирующие пуски малых противокорабельных ракет – вот он, последний штрих от Мелана! Вэлк откинулся на спинку капитанского кресла и – как зритель в галлотеатре – стал наблюдать за развитием событий, прекрасно понимая, что теперь драконы точно получили окончательный удар.