Но теперь жизнь ожидала от нее все тех же быстрых решений. Александра замотала руку курткой, чтобы подстраховаться, достала пистолет и несколькими ударами рукояти выбила стекло. Она вытащила самые крупные осколки, те, что помельче, остались на месте, но мимо них можно было спокойно пробраться. Для дополнительной подстраховки Александра застелила нижнюю часть окна курткой и велела своей спутнице: — Давай туда! — Я не могу, ты что… Я же разобьюсь! — Ты предпочитаешь сгореть? — Должен быть другой план! Подожди, я сейчас вспомню, было же что-то на случай пожара… — Нет времени вспоминать! Харлоу и правда испуганно таращилась на окно, не замечая, что полыхает уже и второй этаж. Александре пришлось придать ей решительности, подтолкнув к последнему оставшемуся пути на свободу. Правда, вместо того чтобы поступить благоразумно, Харлоу задергалась, как испуганный зверь. Но она хотя бы двинулась в нужную сторону — уже неплохо! Александра выталкивала ее на улицу, к натянутому навесу, когда татуировщица дернулась совсем уж сильно, налетая на свою спасительницу. Александре показалось, что время замедлилось: слишком четко она видела острый осколок стекла, на который толкнула ее Харлоу. Случайно толкнула — но случайная смерть ничем не лучше убийства! Александре хватило доли секунды, чтобы понять: если ничего не изменить, силы удара будет достаточно, чтобы стекло пропороло ей горло. А что можно изменить в ограниченном пространстве, когда рядом дергается истеричная дура? Да почти ничего! Александра сделала единственное, что ей оставалось: закрыла шею рукой… Это помогло. Руку пронзила острая боль, на старое выцветшее дерево брызнула кровь, но порез остался только на предплечье, не было задето ни лицо, ни шея. Вспышка боли и эта глупая травма окончательно разозлили Александру. Она перестала церемониться со своей спутницей и одним уверенным пинком просто вытолкнула Харлоу из окна. Та с воплем скользнула по навесу — и вскоре скрылась внизу. Александра последовала за ней, уже не особо заботясь о том, куда она приземлится, все равно ничего не возможно было разглядеть сквозь дым. Она опасалась удара об землю, но он оказался смягчен многими слоями ткани, на которые упали Александра и Харлоу. На мостовой были собраны десятки зонтиков, защищающих от солнца, скатертей, гамаков и еще каких-то тряпок. То ли это подсуетились посетители ближайшего кафе, то ли Андрей им подсказал… Может, все сразу. Андрей уже был внизу, смертельно бледный, перепуганный куда больше, чем Александра. Еще бы! Перед ним ситуация представала совсем уж зловещей: женщины, которые должны были следовать за ним, вдруг исчезли в огне, потом появились совсем из другого окна, при этом одна орала, как резаная, а другая оставляла за собой на светлом тенте кровавый след… — Да все в порядке, правда, — успокаивала его Александра, стараясь не обращать внимания на мельтешащую вокруг них толпу. — Это просто маленькая царапинка… Царапинка, разумеется, оказалась совсем не маленькой. Кровотечение удалось остановить только с помощью жгута, и даже так Александре срочно требовалось в больницу. Ехать она согласилась, а вот принимать помощь местного хирурга — нет. Она потребовала, чтобы Андрею просто выдали необходимые материалы. Местные возразили, что так, вообще-то, не делается, мадам наверняка ударилась головой, если допускает подобную мысль. Александра заявила, что, если бы мадам ударилась головой, она была бы как раз хорошего мнения о мастерстве их хирургов и мире в целом. А так она готова поверить лишь собственному врачу, который обеспечит ей нужный шрам. Медики обиделись и заявили, что вообще откажутся помогать и вызовут полицию. Удостоверение Александры окончательно разубедило их в этой идее. В конце концов врачи махнули на нее рукой, рассудив, что есть и другие пострадавшие, куда более сговорчивые и благодарные. Александре и Андрею выделили подходящий уголок в перевязочной. — Ты действительно настолько не доверяешь австралийским медикам? — полюбопытствовал Андрей, осторожно очищая рану. — Я всегда верила, что они тренируются на кенгуру, а у нас анатомия немного разная. — Ну так и хорошо — у кенгуру лапки маленькие, врачи шьют аккуратней! Я, вон, тоже большую часть времени животных зашиваю. — Тогда я отлично вписываюсь в твою практику! — рассмеялась Александра, но тут же посерьезнела. — Дело вообще не в них и даже не в моем отношении к тебе. Я просто сейчас не готова доверять посторонним. Порой одним уколом можно сделать больше, чем таким вот пожаром. — Это да, но… Каким образом? Насколько я могу судить, это крупная городская больница… — Чем крупнее больница, тем проще в ней затеряться. Я понимаю, что это звучит как паранойя. Но и пожар организовали слишком быстро… Я ничего подобного не ожидала. Александра допускала, что за ними будут следить. Но их маршрут был слишком непредсказуем, а поездка к Харлоу и вовсе спонтанна… Хотя и это условно. Возможно, Белла сразу же сообщила, кому надо — ведь это она первой намекнула им, что Харлоу где-то рядом. А может, и Белла тут ни при чем, решение было принято на месте. И ведь какое это решение! Поджечь целое здание вместе со всеми, кто находится внутри… Нагло. Дорого. Примерно на таком же уровне было проведено устранение Эйдена и следователя, который первым работал над делом Арсении Курцевой. Значит, из списка подозреваемых можно широким движением вычеркивать большую часть тех, кого Арсения разоблачила в России. Всяких порнофотографов и истеричных поэтесс так точно, если это и было сделано, то только на уровне целой компании… А зачем это целой компании? Месть — дело личное, как ни крути. Для компании же важно событие и его последствия. Если устранение Арсении ничего не исправит, то и инвестировать в такое не нужно. Поэтому основных вариантов оставалось всего два: либо это затеял загадочный любовник Арсении, либо влиятельный человек, которого она планировала сделать центром своего следующего журналистского расследования. — Готово, — объявил Андрей, зафиксировав повязку. — Думаю, лучше вернуться в гостиницу… — Это потому что ты оптимист. А я вот уже знаю, что черта с два нас туда отпустят. Готовься, это будет долгий и нудный день. Как и следовало ожидать, права оказалась Александра. Полиция готова была дать им паузу лишь на необходимую медицинскую помощь. После этого на них насели детективы, жаждавшие узнать, что они там делали и что им известно о пожаре. Связи Александры тут помочь не могли, ее начальство тоже громыхало и плевалось ядом. Предполагалось ведь, что сотрудница, и без того проблемная, уделит время необходимому отдыху! А она вместо этого то мертвых полицейских находит, то в центре пожара оказывается. Нехорошо. Так что пощады не было, и одинаково скучные люди задавали ей одинаково скучные вопросы — одни и те же, по кругу. Александре удалось добиться лишь того, чтобы Андрея отпустили пораньше: кто-то должен был позаботиться о Гайе. Андрей еще и подыграл ей, сделав вид, что с трудом понимает английский язык. Александру же выпустили только поздним вечером, когда на город опустилась душная теплая ночь, заставлявшая забыть, как холодно сейчас в Москве. Центральные улицы еще не спали, и в отеле было людно. При других обстоятельствах Александра продолжила бы работу, отступать она не собиралась. Но сейчас у нее попросту не было сил: как бы она ни крепилась, игнорировать потерю крови, усталость, мелкие ожоги и рацион из сухих сэндвичей и омерзительного кофе было нельзя. Да и Андрей не позволил бы ей куда-то ехать в таком состоянии, поэтому пришлось сделать вынужденный перерыв на сон. Организм не собирался прощать ей такие похождения, и проснулась она после полудня. Только тогда Александра, окончательно придя в себя, сообразила, что больше суток не связывалась с братом. — Как думаешь, он убьет меня? — простонала она, откидываясь на подушки. — Не дотянется, — рассудил Андрей, подавая ей стакан и таблетки. — Но, если тебя это утешит, мы с ним говорили вчера, я ему все объяснил. — Насколько сильно он на меня злится? — До уровня «Вся в отца!». Не знаю, сколько это по вашей шкале. — Потолок, — угрюмо пояснила Александра. — Ты объяснил, что я ни в чем не виновата, оно само загорелось? — Конечно. — А он? — Сказал, что ни под кем другим здания сами не загораются. — Я ему напомню, как он братца, зарезавшего сестру и ее подружек, ловил! Вот тогда дома тоже радостно полыхали, но он чувством вины не терзался! — Не думаю, что он действительно считает тебя виноватой, — улыбнулся Андрей. — Он просто беспокоится за тебя, а то, что он не может к тебе приехать, его добивает. Он бы хотел, чтобы мы с тобой вернулись. Ян считает, что в России тебе безопасней, он сможет тебя защитить. — Он-то так считает, но, боюсь, это не вариант… Александра сомневалась, что возможности человека, устроившего на нее охоту, ограничены одной лишь Австралией. Он наверняка найдет способ добраться до нее и в России… Там будет сложнее. Потому что дома ждет не только Ян, который способен помочь, но и Пашка, Кирилл, Нина с детьми… Дополнительные точки уязвимости. К тому же, в Австралии их неведомый враг наверняка наследил, иначе он не избавлялся бы от свидетелей так отчаянно. Александре нужно было лишь найти этот след, дальше будет легче. Андрей, все это время внимательно наблюдавший за ней, тяжело вздохнул: — Ты ведь не отступишь, не так ли? — Нельзя, ты и сам знаешь. — Тогда что делаем дальше? — Можно снова встретиться с Харлоу, уточнить, что она думает о пожаре — теперь, когда она успокоилась и не откладывает яйца посреди горящей комнаты! — Не думаю, что в этом есть смысл, — покачал головой Андрей. — Я не про яйца, если что, я про Харлоу. Пока я ждал тебя, я слышал, как допрашивали ее. Она настаивает на том, что ничего не знает. Она легко сдала все, о чем говорила с нами. Но пожар стал для нее шоком, у нее никаких подозрений. — Тогда ладно… Будем идти так, как и планировали: искать Лизу. Лиза МакГири стала одной из первых знакомых Арсении в Австралии. Она уже давно промышляла индивидуальными турами по континенту. Александра не выяснила, где эти двое познакомились, но вариантов в случае с журналисткой было немало. Важнее тут другое: Арсения точно знала ее, пользовалась ее услугами, не раз общалась с ней… Возможно, и радостной новостью о знакомстве с «тем самым» тоже поделилась. Да и потом, если Лиза была причастна к организации тура в аутбэк, где Арсения якобы встретила своего принца, она могла знать, что там за персонаж. С Лизой следовало поговорить раньше, но раньше не получилось. Зато теперь она вернулась домой и вышла на связь. Александра представилась ей полицейской, дипломатично умолчав о том, что находится в отпуске, и упомянула, что речь пойдет об Арсении. Лиза отказываться не стала, пригласила их к себе. Это вовсе не означало, что она готова была пойти на откровенный разговор. Напротив, многим людям проще врать, изображая дружелюбие. Она жила в большом коттедже за городом. Лиза, оказавшаяся очаровательной блондинкой, выглядела куда моложе своих тридцати девяти. Она встретила гостей у ворот, пригласила в сад. Там была установлена просторная беседка, из которой можно было наблюдать за тем, как посреди лужайки играют трое маленьких детей. На них Лиза особо не отвлекалась, за малышами присматривала нянька-индонезийка. — Так значит, Арсешу все-таки нашли мертвой? — взволнованно спросила Лиза, даже не взглянув на открытое перед ней удостоверение. — Боже мой… Я до последнего надеялась, что обойдется! — О ней ничего не было известно три года, — напомнила Александра. — Или вы знали, где она? — Нет, я узнала новости вместе со всеми. — Но вы все равно не допускали, что она мертва? Что же вы тогда думали? — Что она сбежала, — признала Лиза. — Я надеялась, что все так, что она счастлива… Знаю, все сразу подумали о плохом: ведь в аутбэке по хорошим причинам не пропадают! Но я верила… Теперь уже не важно. — Почему же? Важно. Почему вы считали, что она может сбежать? — Она была так несчастна… В Австралии ей жилось лучше, чем в России. Познакомились они все-таки из-за работы. Арсения искала тур в Австралию, надолго и по индивидуальной программе. Деньги уже не были для нее проблемой, она неплохо зарабатывала. Ей просто хотелось оказаться как можно дальше от России. — Ее кто-то преследовал? — уточнила Александра. — Нет, она… Она просто выгорела. То есть, ее-то преследовали, но она никого по-настоящему не боялась. Ее другое подкашивало… Со стороны отважная журналистка Курцева смотрелась наглой, несокрушимой и уверенной в себе. Изнутри ее давно уже выжигала накапливающаяся усталость. Успешно завершенные расследования больше не приносили ей радости, она не верила, что находится на своем месте. Точную причину этого выгорания Лиза не поняла — другой человек, другие ценности. Зато она умело распознала эмоциональную опустошенность, с которой Арсения прибыла на незнакомый континент. — Она была очень одинока, — печально пояснила Лиза. — У нее были деньги и карьера… И все. Близких людей, способных поддержать ее, у Арсеши не осталось.