— И я здесь, потому что я единственный, кому по-настоящему интересна ее судьба? — догадался Ян. — Да. Да, это так. В биографии уважаемого бизнесмена Фэн Ливея оказалось удивительно много правды. Он действительно был из бедной семьи и действительно добился многого сам. Однако чудеса в бизнесе бывают редко, и, если бы Ливею приходилось полагаться только на свои силы, он бы остановился где-нибудь на среднем уровне достатка. Судя по его нынешнему опустошенному взгляду, он жалел, что не остановился. Но в то время молодость требовала движения вверх, битв и побед. Тогда Ливей, красивый и харизматичный, приглянулся Чжу Руолан. Она была младшей дочерью влиятельного преступника Чжу Шана — та семья, о которой все знают правду, доказать ничего не могут и почтительно помалкивают. Обычно Чжу Шан предпочитал использовать своих детей для того, чтобы заключать выгодные династические союзы. Но с младшенькой была проблема: своевольная девушка еще подростком забеременела и впервые родила от своего охранника. Шан охранника убил, а дочь наказал. Она в отместку забеременела снова и, наученная горьким опытом, не сознавалась, от кого. Во время родов у молодой матери открылось кровотечение, ее чудом спасли, однако детей она больше иметь не могла. Шан признал, что «порченую» дочь он в приличную семью не пристроит, и пытаться нет смысла, это стало бы оскорблением для всех сторон. Зато Руолан никаких сожалений не чувствовала и жила в свое удовольствие. Ливея она увидела на светском приеме и решила, что такой муж ей очень даже подходит. Она попросила его у отца, как иные дочери просят новую игрушку. Шан пришел к выводу, что такой человек — лишенный настоящего богатства и знатного происхождения, — даже обрадуется союзу с влиятельной семьей. Он вызвал к себе Ливея и все объяснил предельно честно. Руолан получала мужа, который обязан был делать ее счастливой. В награду за это Ливею доставались неограниченные инвестиции и поддержка в бизнесе. Именно тогда появилась полноценная деловая империя «Великий Путь». Ливей знал, что официальная супруга не родит ему наследников, с самого начала. Этот момент они тоже обговорили с Шаном: Ливею разрешено было подобрать любовницу для продолжения рода, но не вступать с ней в отношения и позже всем объявить, что ребенка родила Руолан. Он на это согласился, он был циником, вырвавшимся из вечной бедности, ему казалось, что нет ничего важнее свободы, которую приносят деньги. Скоро он выяснил, что Руолан даже в браке предпочитала жить так, как ей хочется. Сначала Ливей еще запоминал имена ее любовников, потом перестал даже интересоваться ими. Он решил, что у каждого из них своя жизнь, этот принцип работает в две стороны. Вместо разовых любовниц он завел постоянную — милую улыбчивую студентку. Вот только Чжу Шан не делал никаких предупреждений, он наказывал сразу. Ливей понял это, когда ему показали то, что осталось от его возлюбленной. До него лишь тогда в полной мере дошло, насколько короток поводок, который он добровольно надел на шею. Больше он постоянных любовниц не заводил, но на наказания от тестя все равно периодически нарывался. Руолан наглела все больше, она общалась с мужем чуть ли не как с прислугой. Перед камерами они были идеальной парой. В своем доме Ливей чувствовал себя пленником. Он начал улетать в Австралию, чтобы отдохнуть от собственной семьи. Он знал, что Руолан терпеть эту страну не может, и только там мог вздохнуть свободно. Природа исцеляла его, давала шанс разобраться в собственных мыслях и чувствах. И все равно Ливей никак не мог понять, что же пошло не так: он получил именно то, о чем мечтал, а это оказалось западней… Он не мог уйти. Разводы в семье Чжу были не предусмотрены. Так что романтических отношений он в Австралии точно не искал — но они нашли его сами. С Арсенией он познакомился случайно, там, где и познакомиться-то вроде как нельзя: в пустошах. Арсения была частью группы, отправившейся в поход. Ливей отдыхал один — если не считать толпу прислуги и охраны. Группе понадобилась помощь, он эту помощь предоставил, а заодно и разговорился с очаровательной блондинкой. Он до сих пор не мог сказать, что именно привлекло его в Арсении. Он знал женщин красивее ее, он ничего не искал… Да и нельзя сказать, что в аутбэке на него свалилась непреодолимая любовь с первого взгляда. Какое там! Начиная встречаться с Арсенией, он был уверен, что это лишь курортный роман для психологической разгрузки. Арсения тоже придерживалась такого мнения, ни один из них не желал большего — и все же в день расставания они обменялись телефонами. Он не выдержал первым, позвонил, договорился о новой встрече в Австралии. Ливей понимал, что рискует, но не думал, что так уж сильно. Если бы он устроил такое в Китае, досталось бы ему сразу. Однако какая Чжу Шану разница, что там происходит на другом континенте? Отчасти он оказался прав: до Руолан не долетали слухи через океан, ее отцу и вовсе было не до того. Дочь не жалуется — и хорошо! Так что Ливей и Арсения наслаждались недолгим счастьем. — Любовь любовью, а для того, чтобы отжать компанию Вадима Витько, ты ее использовал, — заметил Ян. — Не использовал, — возразил Ливей. — Сама решила. Он доверял ей все больше и постепенно, осторожно начал рассказывать правду о себе. Историю с Вадимом Витько он упомянул между делом, чуть ли не в шутку, чтобы показать, что мог бы завести бизнес в родном городе Арсении, да не сложилось. А она неожиданно уцепилась за эту историю. В своих прежних идеалах Арсения к тому моменту действительно разочаровалась, однако бурная энергия по-прежнему требовала выхода. Она хотела помочь Ливею и сама разработала план по захвату фармацевтической компании. Ливею это было не очень-то и нужно, однако он видел, что ей важно угодить ему. Поэтому он согласился подыграть и предоставил Арсении нужное финансирование. Он не признавался тогда даже самому себе, и все же он надеялся использовать бизнес в Москве как повод для более частых встреч с русской возлюбленной. У них все получилось. Компания перешла в собственность Ливея, Арсения торжествовала. Собственное мошенничество она таким уж страшным поступком не считала — ведь Витько даже должность не потерял, чего ему жаловаться? Арсении казалось, что теперь, когда Ливей убедился в ее преданности, он обязательно сделает все, чтобы они были вместе… Похоже, она все-таки недооценила угрозу. Руолан узнала о существовании соперницы. Как — Ливей понятия не имел, они с Арсенией были осторожны. Но такое вечно не утаишь… Он допускал, что правду его жене сообщила сама Арсения, когда узнала, что беременна. Ей вполне могло казаться, что Руолан поймет ее как женщина женщину и не станет мешать их счастью, даже если до официального развода не дойдет. Если так, Арсения очень слабо представляла, с кем связалась. Именно Руолан подослала к ней Харлоу, притворившуюся ее подругой. С помощью наемницы Арсению похитили во время очередной поездки в Австралию. Она думала, что едет к Ливею, она ведь получила от него приглашение… Ей и в голову не могло прийти, что приглашение прислал не он. Руолан была жестока, но далеко не безумна. Она сообщила мужу, что его любовница теперь у нее. Арсению оставили в живых, чтобы она родила ребенка и ухаживала за ним. И если Ливей желал, чтобы так продолжалось как можно дольше, ему полагалось больше не нарушать правила. И он действительно не нарушал. Все эти годы он верил, что Арсения и его ребенок живы — он даже фото получал! Правда, Арсения была на этих снимках лишь во время беременности. Потом он видел только женщину, державшую ребенка — и не мог рассмотреть ее лицо. Но ему казалось, что хотя бы в этом Руолан его не обманет, есть черта жестокости, которую не переступит даже она. О том, что случилось с Арсенией на самом деле, он узнал чуть ли не позже всех. Ливей много работал, у него не было времени следить за скандальными новостями как таковыми. Но он давно уже поручил своему секретарю отслеживать все, что связано с именем Арсении Курцевой. И когда появилась версия о том, что загадочная «Матерь-Земля» — это на самом деле пропавшая российская журналистка, Ливею все сообщили. Он узнал ее сразу. Совсем как Настя: посмотрел один раз на ее лицо — и другие доказательства стали не нужны. Ливей до сих пор не мог сказать, как сдержался тогда, как не придушил Руолан на месте. У него каким-то чудом хватило сил изобразить, что он ничего не понял и по-прежнему подчиняется. Он стал вести собственное расследование. Так он и выяснил, что Арсения умерла сразу же после родов. Семья Чжу контролировала одну из фабрик, занимающихся пластинацией, и Руолан воспользовалась этим, чтобы избавиться от тела. Это была месть, но месть не Ливею — предполагалось, что он узнает об этом не скоро, если вообще узнает. Нет, отомстить она хотела сопернице, обрушить на Арсению нечто большее, чем смерть. Ведь именно Арсения сумела обойти ее — такую богатую и знаменитую… Она еще при жизни заявила Руолан, что сможет подарить ее мужу то, на что его жена просто не способна. Руолан не собиралась прощать такое оскорбление. Она выросла в другой культуре — и в преступном мире. Для нее превращение тела в статую было вполне подходящим инструментом, чтобы выразить свою волю. Ливей хотел поквитаться с ней — до дрожи хотел. А сделать ничего напрямую он не мог. Дело было не только в прикрытии ее отца, он понимал, что лишь Руолан знает, где сейчас его ребенок. Ему необходимо было найти силу, которая решила бы все его проблемы разом. В Китае такой силы не оказалось. — Но почему именно российские спецслужбы? — поразился Ян. — Сен подсказала. Нужные контакты действительно нашла ему Арсения, использовав журналистские связи. Она умоляла его дать показания против тестя, чтобы освободиться из-под его власти. Но тогда Ливей не осмелился, побоялся, что не справится, решил оставить все как есть. А заплатить за это пришлось женщине, которую он любил. Российские спецслужбы подходили ему идеально. Там у семьи Чжу точно не было своих людей — зато был преступный бизнес на территории соседней страны. После первых бесед Ливей убедился, что русские смогут договориться со своими коллегами в Поднебесной, задержания пройдут сразу в двух странах. Его это устроило, он согласился стать ключевым свидетелем. Но обмануть жену у него все-таки не получилось, когда он неожиданно и без особой на то необходимости собрался в командировку, Руолан заподозрила неладное. Она сообщила обо всем отцу, и уже он организовал покушение. Так что если бы не случайное появление Яна, никаких показаний бы не было. Это перевешивало любое возмущение со стороны его начальства. Речь уже осторожно заходила о награде, хотя Яна не слишком волновало, получит он ее или нет. Куда важнее для него было то, что его сестра теперь в безопасности. Руолан наверняка следила за всем, что было связано с поисками Арсении — судьба Эйдена стала тому лучшим доказательством. Но сейчас, когда у нее и отца крупные проблемы, ей будет не до организации преследования в чужой стране. Да и Ливей уже добился своего: ребенка Арсении нашли и вернули ему. Ян отправил сообщение об этом сестре. Она пока не ответила, но он особо не беспокоился. Он помнил, что Александра и Андрей сейчас в каком-то природном парке, не одни, преследовать их больше некому, так что ничего плохого не случится. Ему же хотелось отдохнуть от всего этого. Может, даже уехать из города на пару дней — или остаться дома, но попросту ничего не делать. Ян чувствовал, что отдал последним событиям слишком много энергии. Теперь пауза необходима была даже ему. Но прежде, чем уйти в недолгий отпуск, нужно было заехать в отделение и отчитаться перед начальством. Ян был не против, он знал, что много времени это не займет. Что вообще могло пойти не так? Оказалось, что предусмотреть все невозможно. В этом случае подвохом стал Леонид Костюченко, подкарауливший его возле отделения. Вот его Ян точно не ожидал увидеть: он знал, что малолетку отстранили от работы до окончания расследования по делу Холмогорцева. Увольнять пока не спешили, хотя риск такого исхода был вполне реален. Сейчас Костюченко полагалось затаиться где-то, не напоминать о себе, позволить своей родне со всем разобраться. А он вместо этого притащился к отделению, да еще и заметно пьяный. Сам себе могилу копает… Хотя так даже лучше. Ян искренне считал, что ему не место в полиции — ни на какой должности. — Ты добился своего, — с трудом произнес Костюченко. — Свали, а? — устало попросил Ян. — Реально не до тебя сейчас. — Я ведь говорил тебе, что так это не оставлю… Я говорил! Выстрел прозвучал почти сразу. Так быстро, так оглушительно громко… Не было предупреждения, Костюченко ни в чем не сомневался. Оружие он прятал за спиной до последнего, не давая Яну шанса подготовиться. Помнил, должно быть, их прошлую драку, знал, что при любом раскладе проиграет… А у Яна и мысли не было, что такое возможно. В разгар дня, прямо перед отделением полиции… Даже Костюченко был недостаточно глуп для такого! Но кому жаловаться, если все уже произошло? Конечно, незамеченным это не осталось. Все сразу засуетились, забегали, кто-то кричал про оружие… Яну показалось, что это все где-то очень далеко, не в реальности даже, а по телевизору, да еще и в соседней квартире. Он посмотрел вниз и увидел алое пятно, расползавшееся по куртке. Боли почему-то не было. Из-за этого иллюзия нереальности происходящего закрепилась — она не отпустила даже в миг, когда все вокруг закружилось, серый снег слился с серым небом, которое распахнулось над головой и стремительно, неоправданно и неправильно быстро темнело… Глава 17 Оставаться в мотеле было нельзя. Александра знала, что Андрей наверняка считает ее перестраховку напрасной и не возражает просто из симпатии к ней. Она была благодарна ему за то, что сейчас не приходится тратить время на споры. В своих инстинктах Александра не сомневалась, знала: ждать на месте нельзя. Харлоу уже сделала слишком много неожиданных ходов, у них были все основания ее опасаться. Они покинули мотель вечером, когда последние лучи солнца расплавленным металлом расползались по пустыне. В этот час трудно оглядываться по сторонам, глаза не справляются с сиянием. Мир становится слишком ярким, как будто двухмерным, нарисованным не самым талантливым художником. Только и остается, что сосредоточиться на дороге, стараясь не попасть под колеса массивных грузовиков, которые неизменно ездят по собственным, им одним известным правилам движения. С наступлением темноты, как ни странно, стало легче. Теперь сияние фар выдавало появление любого автомобиля заранее — хоть на дороге, хоть на бездорожье, здесь были разные варианты, потому что почва пустыни стала твердой и ровной. Многие автомобили, особенно у местных, изначально проектировались без расчета на хорошую дорогу, порой это спасало жизни их водителям. Александра надеялась, что уж теперь-то станет спокойней. Никакой непосредственной угрозы не было, вся эта гонка началась только из-за дурного предчувствия. Однако сейчас, когда все под контролем, разум обязан победить… Но разум очень быстро перешел на сторону инстинктов, когда Александра заметила сразу несколько легких быстрых машин, приближавшихся к ним с разных сторон. Основным транспортом здесь обычно были грузовики и пикапы, так что такое собрание настораживало. — Скажи мне, что у меня паранойя и все эти машины вовсе не похожи на волчью стаю, загоняющую добычу, — мрачно попросила Александра. — Не скажу, потому что мне все это тоже не нравится. Смотри на дорогу и поверь мне на слово: над нами еще и дрон. — Что? Какой дрон? — Слишком крупный и быстрый для любительского, — отозвался Андрей, наклоняясь вперед, чтобы лучше видеть небо. — Летит на небольшой высоте — и прямо над нами. — Понятно… А я-то все думала: как они нас на таких площадях разыскивать будут? Теперь ясно… Надеюсь, ты пристегнут? — Как всегда. — Тогда пожелай нам всем удачи. Александре не хотелось рисковать, но по-другому уже не получалось. Машин многовато, и, хотя не все они могут работать на Харлоу, или кто там за ней стоит, проверять это не хотелось. Александра помнила, что автомобиль у них хороший, Андрей пристегнут, Гайя — тоже, она всегда брала в дальние поездки сетку безопасности для животных. Всем этим нужно было пользоваться. Она резко вывернула руль, уводя машину с дороги. Последствия почувствовались сразу: автомобиль трясло на мелких ямах и холмиках, однако ехал он все равно быстро. Андрей на это не сказал ни слова, просто закрепился, используя ручку над дверцей. Если бы дрон летал тут случайно или кто-то решил покошмарить туристов, сейчас он обязательно отстал бы, испугавшись, что стал причиной аварии. Однако сияющий огнями робот направился за ними — Александре удалось разглядеть его в зеркало. Это не напугало, она привыкла готовиться к худшему. Она ведь и с дороги свернула не просто так: яркий свет фар пока ограничивал мир, но она помнила, что совсем недавно на фоне ярких звезд вырисовывались силуэты высоких величественных деревьев. Скоро появились и они сами: гиганты пустоши с распахнутыми лапами веток. — Это еще что такое? — удивился Андрей. — Не великоваты ли для пустыни?