В восемь утра Живин проснулся первым и сразу направился к дежурному. Седой подполковник протянул ему лист бумаги и пояснил: – Только что из ГАИ привезли список машин. Живин насчитал тридцать восемь «Жигулей». В списке рядом с государственным номером каждой машины были указаны фамилия лица, на которое она была оформлена, и его адрес. Он бегло просмотрел перечень автовладельцев, но ни один из них не показался ему знакомым. Единица и двойка в различных комбинациях наличествовала в семи номерах. Живин вернулся в кабинет и застал Кириллова сладко похрапывавшим на столе. – Подъем! – крикнул он, переступив порог. – Покой нам только снится. Работы у нас море! – Майор помахал перед лицом Кириллова бумагой со списком автомобилей. – Сколько?.. – Кириллов резво соскочил со стола и выхватил у Живина бумагу. – Тридцать восемь. Не так уж и много, но если сами будем проверять, то сегодня не закончим. Алексеич, попроси начальника, чтобы подкинул нам на подмогу оперативников. – Попробую, но вряд ли. Сегодня все отдыхают. Только дежурного опера можем задействовать, твоего сменщика. – А может, Дохову позвонить в МВД? Пусть подключится, – осенило Кириллова. – Хватит ему водку жрать! – Да ну его! – отмахнулся Живин. – Только мешать будет. То похмелиться ему подай, то что-то еще. Лучше своими силами. Но Дохов не заставил себя долго ждать, сам позвонил и поинтересовался: – Как прошла ночь, каковы результаты? – Ничего пока нет! – жестко отрезал Живин. – Женщина словно растворилась в тумане. – Какие планы? – Планов громадье! Не хочешь подключиться? – Ко мне гости подходят. Неудобно оставлять их одних. Если сегодня не найдется, завтра подключусь. А так все остается в силе. Если найдете криминальный труп, сразу сообщите мне. Живин резко бросил трубку и процедил: – Да пошел ты!.. Жри дальше свою водку! – Он немного остыл и попросил Кириллова: – Самсон, сходи, разбуди ребят, пусть зайдут, чайку попьем и посоветуемся. Пришли заспанные Лапин и Воркутов. Живин налил всем чаю, и опера не спеша стали совещаться, как действовать дальше. – Мне представляется, что сперва надо обойти дом, где расположена парикмахерская. Да и соседние тоже. Может быть, эти парни к кому-то из жильцов приезжали. Не зря же они стояли там во дворе. Если установим такого человека, не придется объезжать все тридцать восемь адресов. На это у нас сил не хватит, – проговорил Живин и почесал затылок. – Правильно. – Лапин утвердительно кивнул. – Надо начать с парикмахерской, вернее, с дома, в котором она расположена. – Кстати, побеседовать бы с самой парикмахершей, – проговорил в задумчивости Живин. – Алексей, как она вела себя, когда ты с ней вчера разговаривал? – Да она на меня вообще плевать хотела, – ответил Воркутов. – Грубила и хамила, выгнала из салона. – Парикмахерская сегодня явно не работает, надо установить фамилию и место жительства этой грубиянки, притащить сюда и поговорить по душам, – высказался Кириллов. – Да, это обязательно, – согласился Живин и неожиданно объявил: – Все, решили, как поступить дальше, а сейчас поехали ко мне домой. Нас там ждет прекрасный рыбный пирог. Позавтракаем поплотнее. День нам предстоит тяжелый. Предложение руководителя опера восприняли с радостным оживлением. Есть им хотелось невообразимо сильно. Когда они подъехали к дому Живина, Воркутов проговорил: – Ребята, спасибо, я кушать не хочу. Пока вы завтракаете, я смотаюсь домой, заодно заправлю машину. Через час буду стоять на этом месте. – Давай, Алексей, ждем. Не торопись, мы часика полтора здесь побудем. Живин в душе был благодарен этому глубоко порядочному и интеллигентному человеку, который вызвался добровольно помочь милиционерам ради поиска, а если понадобится, то и спасения любимой женщины, чего бы ему это ни стоило. Григорий понял, что сопереживает, хочет вернуть ему Юлию во что бы то ни стало, живой и невредимой. Пирог оказался действительно великолепным! Опера, накормленные до отвала доброй хозяйкой, баловали себя крепким чаем с земляничным вареньем. Из телевизора звучала песня «Миллион алых роз» в исполнении, конечно же, Аллы Пугачевой. – Под эту музыку в восемьдесят третьем году я часто усмирял таксистов, дерущихся в ресторане «Спутник», – вспомнил прошлое Живин. – Там всегда в конце вечера происходили драки. С того времени я и знаю Кочеткова. Он сам не пил, а приезжал, чтобы успокоить своих выпивших коллег. Что интересно, ни разу там поножовщины не было, дрались только на кулаках. Душевно чистили морды друг другу!.. Люди, достойные уважения! – Да, интересные были времена, – сказал Лапин. – Меня молодого тоже отправляли кабаки охранять. В ресторане «Север» однажды пришлось ввязаться в драку, чтобы успокоить толпу. Тогда у меня таксисты оторвали воротник куртки. Алексеич, как думаешь, жива она? – Ты о чем? – не понял вопроса Живин. – Юлия. Жива она или где-то покоится под снегом? – А почему именно под снегом? Не в подполе или в кладовке? Тьфу, о чем я говорю?! Надо надеяться, что найдем ее живой. Вот сейчас девять часов. Если до двенадцати не объявится, то дело совсем плохо. Тогда надежды угаснут. Мужичка жалко, Алексея. Он весь посерел и постарел. Видно, что сильно любит свою Юлю. – Любовь – она такая штука. Если ты любишь человека, то перестаешь замечать все его недостатки. Юлия, по-моему, выпивала и допускала вольности, не подобающие молодой женщине, – выдал Кириллов. – А по-моему, она практически не пила, но вчера с ней что-то случилось. Какая-то рука судьбы вывела ее из машины в стужу, прямо в лапы к подонкам, – встал на защиту пропавшей женщины Лапин. – Может быть… – Живин вдруг замолк и долго смотрел в одну точку на стене, о чем-то мучительно думая. – Скорее всего, ребята, нет ее в живых, – наконец негромко проговорил он, направился на балкон, тут же вернулся оттуда и сообщил друзьям: – Леха уже приехал, стоит внизу. По коням! Покой нам только снится! Глава 6 На улице светало. В половине десятого утра опера заехали во двор парикмахерской и вышли из машины. Погода немного подобрела. После лютого холода мороз чуть ниже тридцати градусов организмом воспринимался как оттепель. – Вот здесь стояла машина. – Живин указал место и наклонился в поисках хоть каких-то следов, но тщетно, легкая поземка все замела. – Пробку от шампанского сейчас не найдем. – Он копнул носком ботинка свежий снег возле крыльца и сразу же обнаружил то, что искал. – Ого! – удивился майор. – Проволока и фольга даже сохранились! Лапин аккуратно принял у Живина находку, упаковал ее в целлофановый пакет. А вдруг пальчики остались на фольге? Здание, где располагалась парикмахерская, имело сквозной проход на улицу и во двор. На трех верхних этажах размещались гостиница и общежитие МВД. На дверях парикмахерской висело объявление о том, что она откроется только пятого января. Живин вспомнил, что знает заведующую гостиницей, проживавшую здесь же, на втором этаже. Дверь открыла полная женщина лет пятидесяти. Увидев Живина, она расплылась милой улыбкой. – Гришенька, какими судьбами?! – Здравствуйте, Людмила Сергеевна, – поприветствовал Живин заведующую. – Поздравляю вас с наступившим Новым годом! – Вы что, ходите тут, всех поздравляете? – осведомилась женщина. – Отдыхать надо сегодня, после праздника тяжеловато. Деды Морозы, а где ваши подарки? – Она обвела оперативников насмешливым взглядом. – Людмила Сергеевна, нам не до поздравлений и подарков. – Живин развел руками. – Мы к вам по службе. У нас серьезный случай. – А что такое? – Женщина насторожилась, милая улыбка вмиг исчезла с ее лица. – Наши жильцы что-то натворили? – Вчера днем пропала женщина возле вашего дома. Она шла в парикмахерскую, но почему-то села в машину, которая стояла во дворе. Вы что-нибудь видели? – А во сколько это было? – В час тридцать дня. – В это время меня не было здесь. Мы отмечали в хозчасти Новый год, я приехала домой только в четыре. А что, так и пропала? – Да, пропала. Людмила Сергеевна, а вы раньше замечали, чтобы к кому-то из жильцов приезжали молодые парни на темных «Жигулях»? – Приезжают много, машины разные, всех не запомнишь. – А кто работает мастером в парикмахерской? – Мариночка. – Как фамилия? – Фамилию не знаю. Мариночка да Мариночка. – И как нам ее найти? – Как найти, как найти… – думала женщина вслух, вспомнила о чем-то, попросила оперативников подождать в коридоре и сказала: – Я позвоню одному человеку, он знает ее. Через пять минут Живин держал в руках клочок бумаги, где был указан адрес этой самой парикмахерши.