Данил ХаринПролог Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Глава 8 Глава 9 Глава 10 Глава 11 Глава 12 Глава 13 Глава 14 Конец * * * Данил Харин Проблема 28 Пролог 26 марта 2021 года Человек сидел возле открытого окна и безучастно смотрел на экран телевизора. Картинка из студии новостей резко метнулась в светлый просторный холл, заполненный взволнованными журналистами. Специальный корреспондент смотрел в камеру, прижимая к уху микрофон: «С сенсационным сообщением выступил только что перед журналистами со всего мира пресс-секретарь Сочинского саммита. По его словам, главы всех 156 государств-участников конференции подписали „Конвенцию об использовании продуктов наносинтеза“. Мало кто ожидал, что предлагаемые российской стороной условия использования уникальной технологии, разработанной Евгением Селеверстовым, затрагивающие стратегические интересы большинства мировых экономик, будут приняты единогласно». В течение следующих нескольких минут на экране мелькали лица президентов, королей, канцлеров, премьер-министров. «Сегодня поистине знаменательный день в истории Соединенных штатов Америки. Сегодня мы показали всему миру, что мы заботимся не только о своем собственном благополучии. Мы навсегда стряхнули с себя обвинения в том, что агрессивно ведем внешнюю политику, опираясь исключительно на свою военную мощь и ориентируясь исключительно на свои меркантильные интересы…» «Для всей Европы настало время осознать, что будущее не может быть европейским или американским, китайским или индийским. Будущее может быть только общечеловеческим. Да, сегодня мы вложили знамя цивилизации в руки России. Но мы твердо верим, что сегодняшняя Россия не только достойна этого, но и…» «Мы передовая страна! Мы давно не питали иллюзий по поводу будущего нефтяной отрасли. Поверьте, у нас есть запасной план. Возможно, это произошло слишком быстро, но тем не менее… Сегодня Объединенные арабские эмираты голосуют за перемены, голосуют за новое будущее нашей планеты, голосуют за…» «Китай не стремится стать единственным центром силы. Мы интегрированная экономика. Россия, безусловно, получит огромные финансовые дивиденды от этого соглашения. Но и Китай не останется в накладе. Мы внесли некоторые изменения в предложенный изначально текст, и теперь мы довольны. Мы будем очень тесно сотрудничать с Россией в ближайшие годы, и я верю, это пойдет на пользу обоим государствам…» Замыкал череду мировых лидеров человек, чьими невероятными усилиями подписание конвенции стало возможным. Президент Российской Федерации, Никита Александрович Левин. «Я хотел бы поблагодарить всех участников конференции за то, с каким вниманием и ответственностью они отнеслись к проделанной нами работе и предложенным решениям. Мы с удовольствием пошли на некоторые уступки многим участникам конвенции, но наши основные позиции остались неизменными. В течение следующих пятнадцати лет Россия будет единственной страной использующей реакцию управляемого наносинтеза. И я постараюсь сделать все возможное, чтобы эти годы стали для нас по-настоящему успешными. Помогли нам преодолеть существующий разрыв между Россией и лидирующими мировыми экономиками». За главами государств последовали ученые. Химики, физики, экологи. «Это невероятно. По масштабам это сродни открытиям Майкла Фарадея. Это, безусловно, изменит ход развития всей человеческой цивилизации…». «Экологический эффект, который будет достигнут благодаря исполнению Сочинского соглашения, будет феноменален. Вы даже представить себе не можете. Наша планета снова сможет вздохнуть полной грудью. Сегодняшний день станет настоящим праздником для всего научного сообщества. У человечества наконец-то открылись глаза. Я восхищен…» «Нельзя забывать и про гуманитарные последствия конвенции. Через несколько лет нам удастся почти полностью решить продовольственную и большую часть социальных проблем в Африке. Сотни миллионов людей получат доступ к полноценному бесплатному питанию и рабочим местам…» В завершение всей этой свистопляски восторженных интервью, на экране появилось лицо Евгения Селеверстова. Ученого, сделавшего возможной реакцию, способную, по мнению его коллег, перевернуть весь мир. «Я благодарен политическим лидерам стран мира за то видение и мужество, которые они так единодушно проявили сегодня. Это величайший день в жизни нашего поколения. Сегодня я отчетливо вижу, что мы сможем изменить судьбу целого мира. Мы сможем спасти нашу прекрасную планету и оставить потомкам великое наследие…». На экран вернулось взволнованное лицо специального корреспондента. Его, очевидно, переполняли эмоции. Голос звучал слишком звонко, но в целом он держался молодцом. «Президент Левин выступит с отдельной пресс-конференцией через полчаса, после того, как закончит с некоторыми процедурными вопросами, — проговорил он в микрофон с эмблемой канала, — Но у нас уже есть краткий вариант протокола заседания, эксклюзивно предоставленный нам пресс-службой саммита. Я успел лишь бегло ознакомиться с его содержанием. Но я бы выделил следующие основные моменты. Собственность на реакцию преобразования будет передана вновь созданному акционерному обществу „Нанотек“. Основными акционерами станут государство, Евгений Селеверстов и специально учрежденный совет ООН „По технологическому развитию“. Реакция преобразования будет объявлена „технологической тайной“. Никто в мире, за исключением „Нанотэк“, не сможет использовать подобную технологию в течение ближайших пятнадцати лет. Для охраны режима технологической тайны будет создана специализированная служба. Ее название, особенности формирования и финансирования, а также объем ответственности и полномочий будут обсуждены позже представителями заинтересованных сторон…». Это было именно то, что и ждал услышать человек. Слушать дальше не было смысла. Он выключил телевизор и отвернулся к открытому окну. Глава 1 26 августа 2032 года. 12:10 1. За затемненными окнами сверкал центр Москвы. Свежевыстроенные громады из бетона и стали, устремлявшиеся в августовское небо, покоились на подушке пышной, благоухающей зелени. Яркие лучи по-июльски жаркого солнца не были помехой для огромных экранов, на которых крутились бесконечные рекламные ролики. Технологии делали изображение на них сочным и четким даже в такую погоду. Зрелище заворожило единственного пассажира катившегося по идеально ровному покрытию дороги автомобиля. Пассажиру было понятно, почему теперь, спустя восемь лет с момента выхода исторического закона совета народных депутатов города Москвы «О выделении городских зон и мерах по санации городской территории», за этой частью столицы почти официально закрепилось название «Чистый город». Чистотой здесь дышало буквально все. От стекол и свежей краски фасадов до надраенных ночью тротуаров. Но понятия о чистоте не ограничивались зданиями и дорогами. Эта зона была не только самой блистательной и богатой, но и самой жесткой с точки зрения действовавших ограничений. За право жить и работать в Чистом городе приходилось платить. И не только шестизначными суммами за покупку жилья или аренду офиса, но и отказом от курения, крепкого алкоголя, лишнего веса и бензиновых автомобилей. И это был отнюдь не полный список того, о чем должен был забыть человек, желавший обитать в Чистом городе. Кроме того, каждый сантиметр этого вылизанного коммунального рая просматривался и контролировался соответствующими службами и ведомствами. Но судя по улыбкам на лицах отменно одетых людей неспешно шагавших по тротуарам, такое вмешательство в личное пространство никого не смущало. И хотя эта неспешность и эти улыбки казались полковнику Завьялову такими непривычными, они не могли его удивить. Там, откуда он прибыл, контроль за личной жизнью каждого, был гораздо жестче, и при этом воспринимался всеми, как само собой разумеющееся. А непривычным это зрелище было для него лишь потому, что четыре года назад, когда ему вручили билет до «Наногорода» в один конец, москвичи только начинали меняться. Теперь Костантин Федорович мог предположить, что жители Чистого города уже совсем срослись с новой реальностью. Что ж… К хорошему привыкают быстро. Завьялов продолжал зачарованно смотреть в окно. Вся эта многоэтажная красота, этот столичный размах, это ощущение громадности сильно контрастировали с тем, к чему привык полковник в последнее время. Завьялов вспомнил аккуратный, словно расчерченный по линейке «Наногород», спрятанный от внешнего мира в предгорье Урала, в многих сотнях километров отсюда. Его скромные двухэтажные домики, парки, неширокие и почти всегда пустые улочки. Речку, шумно бежавшую через самый центр на восток, в объятьях уютной каменной набережной. Вспомнил прямоугольники производственных зон. Ангары цехов, окрашенные в разные цвета, в зависимости от предназначения. И даже раскинувшийся на километр в каждую сторону пустырь вокруг сплошного, высотой три с половиной метра забора, окружавшего город. Это все действительно очень отличалось от того, что он видел в окно встретившего его в аэропорту автомобиля. Серый седан свернул вправо. Водительское кресло не то чтобы пустовало. Оно совершенно отсутствовало. В идеально спланированном Наногороде, расстояния были крошечными, и они пользовались небольшими электрокарами. Так что Завьялов ехал в полностью самоуправляемом автомобиле впервые. Конечно, все эти умные системы, которые ассистировали водителю во всем от старта до парковки стали привычными за долго до того, как полковник покинул «большой мир». Но вот до широкого использования настоящих беспилотников дело тогда еще не дошло. А теперь полковник немного озадаченно смотрел на то место, где раньше у автомобилей неизменно размещалось рулевое колесо, и, будучи в душе немного консервативным, чувствовал себя не совсем уютно. Нет, он ощущал, как плавно и четко ведет себя виртуальный водитель. И полностью осознавал, что вероятность аварии близка к нулю. Но, в конце концов, он был работником специальной службы. Он был контрразведчиком. И мыслил он соответствующе. А потому сильно сомневался, что в случае нападения или другой чрезвычайной ситуации программа виртуального управления сможет повести себя адекватно. Впрочем, сейчас ему оставалось только мириться с этим. И, на всякий случай, быть на чеку. Беспилотник продолжал свой путь. Бесшумный двигатель питался производимым в первых четырех ангарах Наногорода топливом. В три раза дешевле бензина, в два раза экономичнее, в десятки раз безопаснее для окружающей среды. И, конечно, сделано исключительно из неорганического мусора. По своей сути, принадлежавший компании «Нанотэк», Наногород был одним большим заводом по производству сырья, топлива и пищевой массы нового поколения по технологии разработанной Евгением Селеверстовым. Ежедневно туда стекались десятки тонн мусора со всей планеты. Эти массы отходов уже были тщательно проверены, очищены, отсортированы и подготовлены для реакции управляемого наноресинтеза. Вот это самое обстоятельство, очень сильно вдохновляло полковника. Ему лично однажды довелось наблюдать за первым днем работы завода по приемке и фасовке мусора в Нигерии. Огромные, совершенно безразмерные, подавляющие своими масштабами любое позитивно-настроенное воображение кучи мусора стекались к шестнадцати приемочным воротам. Константин Федорович был поражен. Тогда он совершенно четко решил для себя, что вся эта затея с «управляемой реакцией преобразования» действительно стоит свеч. И эта вера сохранялась в нем по сей день, заставляя его максимально ответственно выполнять обязанности, возложенные на него его должностью начальника службы безопасности Наногорода. С точки зрения обеспечения сохранности технологической тайны Наногород был настоящим шедевром. Он стал воплощенным симбиозом опыта создателей советских закрытых городов, талантливейших специалистов по информационной безопасности и лучших контрразведчиков страны. Применение технологий, некоторые из которых до сих пор казались Завьялову невероятными, сделало город защищенным от любых угроз. Начиная от отравления питьевой воды, заканчивая ракетным авиа-ударом. Режим секретности был беспрецедентным. Во многом, это было обеспечено тем, что никто из работавших в Наногороде, за исключением президента «Нанотека», не имел право покидать его до самого окончания действия режима технологической тайны, установленного Сочинской конвенцией двадцать первого года. То есть вплоть до 23 часов 59 минут и 59 секунд 31 декабря 2035 года. Даже оборудование, в котором происходило преобразование мусорной массы в продукты с феноменальными, недоступными человечеству ранее свойствами, было спроектировано и собрано тут же, в Наногороде. А все, кто это делал, как и те, кто строил сам город, тоже остались в нем, превратившись в инженеров обслуживания и ремонта. Не имел права выезжать из города и сам Константин Федорович Завьялов. А потому он был по-настоящему озадачен. Что же все-таки могло произойти? Почему такая, поистине сумасшедшая, спешка? Что могло заставить генерала вытащить его на свет божий в обход строжайшего запрета? По первым прикидкам полковника варианта было два. И оба были непосредственно связаны с окончанием его работы на должности начальника службы безопасности. Первым вариантом ему представлялось повышение. А повышение с его позиции могло быть только одно… Неужели генерал решил, что с него хватит? Может быть что-то со здоровьем? Завьялов честно задал себе самому вопрос, как бы он отнесся к таким новостям. Хотел бы он примерить генеральские погоны? И был ли готов к этому? Ответы нашлись довольно легко. Четыре-пять лет назад, такой вызов мог бы его вдохновить. А новая должность могла сильно польстить тогда еще живому самолюбию. Но теперь… Он не хотел этого. Он вообще не хотел перемен. Не хотел уезжать из ставшего родным крошечного техногенного рая. Тем более не ценой здоровья генерала. В какой бы сложный клубок не завязались их отношения за все эти годы, они с генералом были близки. Завьялову меньше всего хотелось услышать новость о болезни своего начальника. Нет, он совсем не рвался в генеральское кресло. Хотя, если подумать, он был готов к этому. Его опыта и знаний было бы достаточно. И силы нашлись бы. В этом у него не было сомнений. Но все же… Вторым вариантом, который естественным образом приходил на ум полковнику, было увольнение. У каждой монеты две стороны, верно? Он попытался найти причину или хотя бы достойный повод… Ничего правдоподобного в голову не пришло.