— «Всегда в готовности к славе короля», — перевел Анри. — Это получается, головы рубить к славе короля, так, что ли? Я пожала плечами, а Валери добавила: — А кузнец, должно быть, сильно не любил графа, раз так постарался… Ну так что, мы едем? — И ее кулачок чувствительно ткнул в спину молодого человека. — Погоди минутку, — отмахнулся тот. — Я о Довиле хотел сказать… — Говори, — кивнула я. — Там же не просто скачки в середине августа, насколько я знаю. — Кому и знать, как не тебе! Твой отец, если я не ошибаюсь, выставляет ежегодно трех или четырех лошадей. — Я не о том! В этом году они посвящены второму совершеннолетию кронпринца Леопольда, и, значит, его величество Луи тоже приедет. То есть вы хотите собрать там всех девиц из списка, чтобы он взглянул своими глазами? — Если только кого-то из них мы не отметем по совсем уж очевидным причинам, — уже привычно дополнила его слова Валери. — Мы правы? — Правы, — вынуждена была согласиться я. — А теперь, может быть, мы поедем? Анри активировал фиалы, и экипаж плавно тронулся с места. Минут через пять, когда башни из серого камня скрылись за поворотом, я проговорила негромко: — А вот сейчас слева вы увидите колокольню того самого монастыря Великой Матери, в котором мы будем искать следы темных магов… От него до замка по прямой не более двух километров. — Помнится, наш профессор учит, что прямая дорога может оказаться самой длинной, — ухмыльнулся достойный наследник королевского советника де Буа-Траси. Наш экипаж — а на сей раз транспортное средство, выделенное для магов из столицы мэром Дижона, было новеньким, будто вчера с завода! — без дальнейших остановок докатил до ворот поместья Рикар-Монтраше. Анри отправился звонить в колокол, а Валери сказала тихо, почти прошептала: — Страшно подумать, сколько крови выпил этот меч и как он теперь голоден… Дворецкий здесь оказался прямой противоположностью предыдущему, из шато Сарсена: там был высокий, тощий и чопорный тип, тут — жизнерадостный толстячок, беспрерывно улыбающийся. Он проводил нас в комнаты для гостей и сообщил, что его сиятельство в отъезде и будет только к ужину, а госпожа графиня готова принять нас через полчаса. Да, конечно, он пришлет лакея, чтобы проводить уважаемых магов в голубую гостиную! Отведенная мне комната тоже была в голубых тонах — занавески, ковер, покрывало на кровати и обивка двух мягких кресел у камина, даже в вазе стояли шары голубых гортензий. — С другой стороны, спасибо, могло ведь быть и розовое, — пробормотала я сквозь зубы и отправилась в ванную. Вот вроде и ехали недолго, и из Лютеции до Дижона перешли порталом, не сравнить с целым днем скачки по Степи на широкой спине яка, а все равно ощущение, что пропылилась с ног до головы. Может, это старость? Фыркнув от отвращения, я влезла под горячий душ и долго терла кожу жесткой мочалкой. Графиня Рикар ждала нас, сидя в кресле перед накрытым чайным столом. Встав, она улыбнулась несколько смущенно: — Уже почти тридцать лет живу в Галлии, а от привычки к пятичасовому чаю не избавилась… Прошу вас, составьте мне компанию! Мы с Валери устроились в креслах, Анри предпочел жесткий стул, и хозяйка начала разливать чай. На трехъярусном блюде лежали кексы, булочки, сэндвичи с огурцом, пирожные и прочие маленькие радости, традиционно подаваемые к чаю в Бритвальде. — Итак, — спросила хозяйка дома, когда был сделан первый глоток, — расскажите же, что привело эмиссаров Службы магбезопасности в наш тихий уголок? — Вы и в самом деле считаете, что здесь ничего не происходит? — спросил Анри. — Ну да, конечно. Вернее, не так. Происходит, разумеется, вот в феврале были заморозки, и два дня все сходили с ума, просчитывая, как защитить лозы от вымерзания и при этом не перегреть. В апреле один бездельник из Клери влез в окно левого крыла, где у нас небольшой музей, и пытался вскрыть одну из витрин, но охранный артефакт сработал. Его забрали в тюрьму в Дижоне и вроде бы даже уже и судили. А несколько дней назад случилась сухая гроза, я не спала и смотрела, как молнии одна за другой бьют в старую монастырскую колокольню. Так страшно было! — Женщина поежилась, а студенты переглянулись и выразительно уставились на меня. — Но это все бытовые события. Ну вроде неожиданной свадьбы дочери арендатора или внезапно расцветшей синей розы на кусте белых. А у вас… расследования. Темные маги. Приключения! — Вы любите детективные истории? — спросила Валери. — Очень! — Видите ли, ваше сиятельство… — начала я. — Просто Кларисса, прошу вас! — Хорошо. Так вот, Кларисса, к нам поступили сведения, что на территории заброшенного монастыря отмечались колебания магического фона, причем настолько сильные, что в какой-то момент отказал прибор. — А что, эти ваши… приборы… проверяют уровень фона постоянно? — Нет, пришлось бы накрыть сетью всю страну, это нарушило бы работу множества устройств. Проверяют точечно, честно говоря, не знаю, как они устанавливают периодичность контрольных измерений. Знаю лишь, что вот такие места, как бывшие монастыри, особо притягивают… магов-отступников. — Ну это понятно, — тихо сказала графиня. — Обитель, где на протяжении нескольких сотен лет искренне молились Великой Матери, наверняка должна была приобрести особые свойства. То, что называется «намоленное место». Только вот чего я не понимаю: это же светлое божество, как же они могут трансформировать эту энергию в темную? — Открою вам секрет, — ответила Валери. — Нет энергии темной и светлой, весь вопрос в применении. Конечно, та сила, что высвобождается в момент страданий или смерти, несет особый… привкус, но ее можно использовать для целительства, например. — Неужели? Судя по приоткрытому рту и горящим глазам, Кларисса этого не знала. — И тому было немало примеров! Во время войны за наследство Лиаката, например, коптский царь Фустат использовал энергию смерти для залечивания ран своих воинов. Но мы отвлеклись… — Валери взглянула на меня, и я подхватила нить беседы: — Так вот, нам нужно обследовать территорию монастыря, понять, было ли возмущение вызвано искусственно, и если да, то найти, кто это сделал. — Всего-навсего? — Кларисса слабо улыбнулась. — Какие, право, пустяки! — Ну, в общем-то, это и в самом деле не слишком сложная работа… Мы позволили себе попросить вашего гостеприимства, поскольку ночевать в монастыре не хочется, сыро как-то, а больше поблизости жилья и нет… — Понимаю. Конечно, я очень рада вашему визиту! Наверное, вы начнете завтра? А сегодня я представлю вас членам моей семьи, муж вернется через пару часов, и оба наших сына с ним, мы вместе поужинаем. В половине девятого? — Прекрасно и спасибо вам, Кларисса! — Я поднялась. — С вашего позволения, мы прогуляемся по саду, моя помощница особо интересуется розами. Дойдя до розария, я остановилась, повернулась к студентам и подняла левую бровь. — Гроза! — выпалили они в один голос, после чего продолжила уже Валери: — Для начала июня грозы — обычное явление, но такая долгая и без капли дождя… И молнии, сосредоточенные на шпиле колокольни. Готова спорить, что это магическое воздействие, а гроза получилась незапланированная вследствие отката. — Интересно, интересно, — протянула я. — Других мнений нет? Оба покрутили головами. — Конечно, самое эффектное явление невольно притягивает взоры любопытных. Ну а на ограбление музея вы не обратили внимания, нет? Что там ты рассказывала нам о родовом мече, Валери? А вообще-то, вы оба забыли о главном. Вспомните, зачем мы сюда приехали? Вот именно, посмотреть на предполагаемую невесту. — Слу-ушайте, а ведь любящая мать даже и не упомянула о девушке! — сообразил вдруг Анри. — О муже дважды сказала, о сыновьях обмолвилась, а дочери будто и нет? — Вот именно. И хотя монастырь мы осмотрим, да и мимо музея не пройдем, нужно помнить об основной задаче. — Так точно, профессор! — щелкнул каблуками Анри. — Разрешите исполнять? — Расскажи, какой у тебя план? — Проверю, как экипаж поставлен в конюшне, найду конюхов и водителя, заведу разговор… — Хорошо. — Я повернулась к девушке. — А ты, Валери? — Мм, я вот думаю лучше наведаться на кухню за рецептом кекса или поискать старшую горничную и попросить ленту, чтобы починить платье? — И то и другое, — вмешался в обсуждение Анри. — У нас до ужина еще почти три часа, все успеем. Я еще попробую отловить дворецкого. — Не надо, почтенным господином Брасье займусь я. Или нет, отложим его на завтра. Уверена, что к утру вопросов только прибавится! Кстати, если кто еще не догадался — ближе к полуночи мы идем в монастырь смотреть, кто там шалит. — Если шалит, — добавила Валери, любящая, чтобы за ней оставалось последнее слово. Студенты разошлись в разные стороны, а я осталась возле куста мелких алых розочек и задумчиво общипывала одну из них, уже почти увядшую. За моей спиной что-то прошуршало, и хриплым голосом прошептали: — Псс! Эй, дамочка! Заинтригованная, я повернулась: за пышной гортензией виднелась невысокая фигурка в огромном клеенчатом фартуке и рабочих перчатках. Судя по цвету кожи и выдающемуся носу, это был гоблин, а по секатору в руке — местный садовник. Поняв, что на него обратили внимание, он замахал руками и двинулся вглубь сада, где за кустами и деревьями с трудом можно было разглядеть каменное строение, увитое виноградом. Садовник провел меня по узкой тропинке между двумя сторожевыми шиповниками (вот честное слово, их колючки повернулись в мою сторону, когда я проходила!), распахнул дверь небольшого сарайчика и сделал приглашающий жест. Я вошла. Здесь было даже уютно, хотя немного зябко. Впрочем, камин горел, возле него стояли два старых кресла, заботливо укрытых лоскутными покрывалами, на окне висела кружевная занавеска, а на кровати громоздилась гора подушек под вышитой накидкой. И еще в домике — назвать его сараем было уже неловко — было безупречно чисто. Гоблин смахнул воображаемую пыль с кресла и предложил мне сесть, что я и сделала, с любопытством уставившись на него. — Это… — засмущался вдруг гостеприимный хозяин. — Вы, может, чаю хотите или еще чего, так только скажите, жена-то моя кухаркой у господ, так что мигом все сделает.