— Зачем о таком думать? Устраивайтесь за столом и наслаждайтесь ужином. Рева прошла по комнате к служанке. Двигаться уже было проще. Ее рана почти зажила, хоть тело и затекало. Она бросила подушку на стул, а потом села. Эмми не принесла сегодня холодное мясо, может, Рева все же выздоравливала. Почему-то это ее пугало. — Поешь со мной, Эмми. Тут слишком много еды. Девушка замешкалась. — Это не прилично. — Меня это не волнует. Садись. — Но мне нужно поменять вам простыни и… — Садись, Эмми. Девушка улыбнулась и села. Рева любила ее, как сестру. Эмми была верной. Она врала ради Ревы, прикрывала много секретов. Если бы о выкидышах Ревы узнали в замке, разошлись бы слухи, которые Францис не потерпел бы. Рева знала, что ее муж захочет избавиться от молодой жены и начать сначала. И что тогда делать Реве? Куда идти? Король избавился от нее, у нее не осталось семьи. Но Эмми она доверяла. Для Ревы она была семьей. Это была милая девушка с веснушками на носу и светлыми волосами и рыжеватым отливом. Она была на год старше Ревы, и Рева часто ловила себя на том, что смотрела на Эмми, принимая решение. — Персики вкусные, — сказала Эмми. — Спасибо, что поделились. Но если лорд Унна узнает… — От кого? — Рева вскинула бровь. — Он даже не приходит ко мне, пока я восстанавливаюсь от… беды, — Рева с презрением произнесла последнее слово. Эмми нахмурилась. — Для мужчин это сложно. Лорд Унна недавно был подавлен. Уверена, он думал о вас, даже если это не показывал, миледи. Рева надула губы. Она не представляла такую привязанность Франциса к ней. Рева быстро поняла, что Францис выбрал ее за юность и внешность, именно в таком порядке. Он отчаянно хотел наследника, Рева еще не родила ему такого, и о любви речи не шло. Если лорд Унна и был подавлен, то из-за отсутствия наследника, а не чувств к ней. — Надеюсь, он не вымещал злость на слугах, — сказала Рева. Эмми слабо улыбнулась. — Мы знаем, когда к нему лучше не подходить. — Умно. Эмми медленно жевала жареное мясо. — Вам еще больно, миледи? Рева чуть заерзала на месте. — Это скорее неудобство. Боль слабая, все затекает, — она гоняла оливку по тарелке. — Но есть и боль не от раны. Рева опустила взгляд на стол, ее удивило, что Эмми сжала ее руку. — Моя мама потеряла двоих, а потом родила меня. Потеряла еще двоих, а потом родила моего брата. Некоторым женщинам сложнее, вот и все. Рева подавляла слезы. — Конечно, — она кашлянула. — Конечно. Я юна, и тело молодое. Надежда еще не потеряна. Эмми отпустила ее пальцы и принялась за еду. Но Рева задумалась и не ела. Вместо этого она представляла то, что много раз видела в мыслях. Мальчик, бегущий по коридорам замка Унна, его пухлые пальчики касались стен и железных украшений. Замок Унна часто звали Железным из-за железных украшений на дверях и стенах. Многие Францис заказал, когда стал лордом. Рева закрыла глаза, прогоняя мысль, и тут ее внимание привлек странный звук. Эмми тут же вскочила на ноги. — Рожок. Рева открыла глаза и рот. — Что? Не может быть. Эмми оббежала стол. — Идемте. Нужно уходить. Дверь распахнулась, и вошел лорд Унна. — Принц Стефан прислал людей. Рева шагнула с тревогой к мужу, теребя край рукава. — Принц Стефан? Я знала его мальчиком. Зачем он послал людей? Францис схватил Реву за локоть, как сделал и в первый день их встречи. — Тебе нужно идти. Они уже во дворе. Беги в конюшни. Стража ждет там, чтобы вывезти тебя из Унны. Рева посмотрела на мужа. На его лице не было веселья. Он был серьезен, холодок пробежал по спине Ревы. — Эмми может поехать с тобой. — Благодарю, лорд Унна. Я буду защищать ее жизнью, — сказала Эмми, едва дыша. Рева хотела покинуть комнату, но не так. Коридоры были полны испуганных людей. Францис вопил приказы, пока они пробирались. Он приказал испуганным солдатам бежать в башни с луками. Слуг отправил в погреб, чтобы они там заперлись. Многие мужчины отправились в оружейную. Замок Унна еще ни разу не подвергался атаке. Не было даже предупреждения. Хотя Францис тренировал замок в прошлом, он успел облениться, и это привело к хаосу. Рева ощущала запах страха, пока они спешили по коридорам. Пот тел и тошнота. Королевство боялось жестокого принца Стефана. — Что это, Францис? — сказала Рева. Она спешила, но раны все еще не давали двигаться легко. Она подняла голову, терпя боль. — Почему принц Стефан атакует? — У него есть шпионы, — пробормотал Францис. — Как еще он… Северная башня! Собирай всех по пути, — Францис схватил юношу и развернул в сторону замка. — Шпионы? Не понимаю… — Тебе и не надо. Тебе надо уйти. Ты будешь в безопасности с сопровождением. Вы спрячетесь под капюшонами плащей. Никому не открывай свое имя. — Ты знал, — сказала Рева. — Ты знал, что так будет. — Не знал, но подозревал, — он вздохнул. — Я всегда подозреваю и готовлюсь. Я — генерал, Рева. Ты это знаешь. В его голосе была нежность. Она давно этого не слышала. С ее первой беременности. Того ребенка она потеряла. Горло сжалось, она закашлялась, почти всхлипнув. Она подняла голову выше. Не время для слез. Если коридоры показались Реве хаосом, ко двору она не была готова. Гремел таран о ворота замка, и звук разносился эхом. Мужчины вопили друг другу приказы. Они спешили, спотыкались друг о друга или о камни. Лица были красными, неопытными, пальцы — бледными на рукоятях мечей. Другие надевали броню на бегу из замка. Были почти сумерки, небо темнело, а солнце садилось. Рева смотрела, как за ней захлопнулись двери замка, услышала, как опустили засов. Она поняла в тот миг, что не вернется. Ей придется быть храброй, скрывать боль в животе и то, как персики бурлят в желудке. Мальчики были такими юными, убегали от собирающихся мужчин к конюшням. Они стояли в плохо сидящей броне, мечи казались им большими. Розовые цветы в корзинах дрожали от ударов по воротам. — Как мы выберемся? Мы окружены? — спросила Рева. — Люди Стефана стараются, но стражи на башне сказали, что большая часть у ворот, остальные рассеяны. Он отправит людей волнами. — Стефан там? Может, я могу с ним поговорить? Почему он не говорит с тобой, Францис? — спросила Рева. Францис покачал головой. — Принц присылает генералов, у каждого тысяча людей. Он не говорит. Он не ведет переговоры. Он здесь из-за меня, а не ради общения, — Францис плюнул. — Он не будет говорить с теми, кто стоит на пути его дела, как не будут и те, кто идут за ним. Они быстро забыли прошлое. Мы сражались бок о бок, — он покачал головой. — На это нет времени. На губах Ревы был вопрос, но он остался невысказанным. Ее подняли на серую кобылицу. На лошади она невольно вскрикнула от боли. Эмми посмотрела на нее с тревогой. Лорд Унна бросил плащ на ее плечи, и Рева быстро застегнула его, надела капюшон на лицо. Ее муж выделил ей восемь человек, все были хорошими солдатами. Эмми надела капюшон. Рева заметила, что больше лошадей не было. — Милорд, — сказала она с удивлением. — Вы не едете с нами. Францис покачал головой. — Я остаюсь со своими людьми. Это было так знакомо. Она уже это видела. Она знала паникующих людей и тех, кому было суждено ими управлять. Она видела нападение на замок, она тогда с трудом выжила. Она сжала поводья дрожащими пальцами. Францис попятился. — Через западные врата к берегу. Вы можете пересечь реку Ланти, она самая узкая, а лошадям хватит сил. Лучше двигаться в Ирринтию, но осторожно на Торговой дороге. Не раскройте себя в тавернах. Он отвернулся. Рева потянула поводья, впилась пятками в бока лошади. За ними трещало дерево. Люди Стефана скоро проникнут в замок, и если их тысяча, как и сказал Францис, то замок будет подавлен. Рева не могла видеть себя, пока проезжала западные врата, но ее кожа точно была бледной. Она больше не посидит у окна своей комнаты. Она больше не увидит, как мальчики играют деревянными мечами, как парни тренируются с луками и стрелами. Она уже не увидит, как покачиваются от ветра корзины с цветами, как Эмми улыбается, приходя в ее комнату со свежими оливками. Казалось, было сложно, но теперь все осталось в прошлом. Она закрыла глаза и пожелала, чтобы мальчики выжили. А потом подумала о своем муже, что остался со своими людьми. Может, это к лучшему. Францис всегда хорошо воевал. Он не был счастлив дома. Она видела, что он скучает по сражениям, по тому волнению. Они миновали врата и помчались галопом. Рева кривилась от боли между ног. Она сжимала зубы и прижимала ноги к кобылице. Ее страдания нельзя было сравнить с тем, что было сейчас в замке. Она знала, что такое вторжение. Она видела последствия. Она закрыла глаза, чтобы успокоить сердце, и увидела то, что терзало ее во снах: ее убитые родители. Она открыла глаза, картинка пропала. Эмми ехала рядом с ней. — Миледи, нужна помощь? Рева покачала головой. — Я в порядке. Не переживай за меня. Я сильнее, чем выгляжу, — она выдавила улыбку. Рева знала, что семья Эмми осталась в замке. Ее верная служанка пошла с ней, не колеблясь, и она любила ее за это, но с трудом могла смотреть подруге в глаза, когда ее семья пряталась с остальными слугами.