– На моем месте мог оказаться другой, – рычу. – Те упыри реально хотели выгодно тебя продать. Бьюсь об заклад, мало кто проявит мое терпение. – Ты о чем? – напрягается струной. – Да таких историй вагон. То на круг девку пустят, то в один ствол вытрахают и на трассе вышвырнут. А может, оставят, пристегнут наручниками к батарее, выдерут под настроение. – А ты что, – морщится, вонзает ногти в мою руку, царапается. – Ты считаешь, что сам лучше других бандитов? Ты точно такой же подонок. – Валяй, – ухмыляюсь. Распахиваю дверцу, заталкиваю девчонку в тачку, раскладываю на сиденье. Бедра толчком раздвигаю, устраиваюсь между ее дрожащими ногами. – Нет, нет, – бормочет. – Ты что творишь? – Заказывала подонка? Получай. Она кричит. Дико. Истошно. Зовет на помощь. Ха, как будто хоть кто-то рискнет двинуться в сторону моей тачки. Девчонка бешено извивается подо мной. Лягается. Полосует каблуками. Я не чувствую боли, на автомате отмечаю треск ткани. Жадно воздух втягиваю. Ее ярость так охуительно пахнет. Кайф. Бьет по нервам. Одурманивает. Дьявол знает, как сильно я бы хотел заставить эту мелкую дрянь кричать совсем иначе. Орать. Голос срывать. Биться подо мной в безумном экстазе. Кончать раз за разом. До абсолютной отключки. До затмения разума. – Отвали, ублюдок! – вопит она. – Я тебе никогда не дамся. Лучше сдохну. Да! Понял? Тебе придется убить меня. Пусти… Пусти, урод! – Валяй, – скалюсь и опять на глаза ее залипаю. Ебануться. Реально – олененок. Перепуганный. Встревоженный. Затравленный. Зверек угодил в капкан. Хер тебе, а не свобода. Точно. Хер. Мой хер и ничей другой. Закончились вольные времена, когда по чужим могла скакать. – Я убью тебя, – обещаю ей. – Мощно. Размашисто. На всю длину. С оттяжкой. Убью так, что никогда не забудешь. Каждую жилу внутри пропечатаю. Бэмби резко замолкает, даже вырываться перестает, прекращает моргать. Переваривает мои слова. А потом громадные глаза вдруг становятся еще больше, до предела распахиваются. Одна секунда – девчонка впивается в мою руку. До крови зубы вонзает. Отчаянно брыкается. Сучка. Только хуже делает. Не тормозит, а заводит. Я же иначе хотел. По правилам. По доброй воле. Ну типа по гребаному согласию. Так – мог бы взять сразу. А вообще чего жду? Давно пора свое получить. Жар затапливает. Похоть срывает предохранители. Жажду ее так сильно, что живот кромсают стальные лезвия. Чернота изнутри прет. Цепи гремят, рвутся, разлетаются к чертям. Звено за звеном. Удержаться нельзя. Я подхватываю девчонку под колени. Туфли слетают прочь. Толкаюсь вперед. Бедрами по ее бедрам. Прохожусь закостеневшим хером между ног. Она опять застывает. Леденеет. После дрожит. Бьется в истерике. Крошечными кулачками меня молотит. Говорит что-то. Бормочет. Шепчет. Слишком тихо. Я не слышу. Или не хочу слышать? Затыкаю ей рот. Накрываю губы губами. Проталкиваю язык вглубь. Вылизываю десна. Проскальзываю по нёбу. Вкусная. Горячая. Одурительная. Я готов разрядиться спермой просто от ощущения того, что она подо мной. Распластанная. Размазанная по сиденью. Такая маленькая. Тонкая. Хрупкая. Нежная. Пахнет пеклом. Грехом. Грозовым небом. Она мое идеальное преступление. Прохожусь ладонями по бедрам. Сжимаю ягодицы. Сминаю. Роскошная задница. Пальцы так и липнут. Девчонка кричит и стонет. Дергается, пробуя выползти, выбраться из ловушки. Ее вопли раздирают мое горло, врезаются в грудь холодными иглами. Блядь. Не то. Совсем не то. Она не плавится. Даже не теплеет. Зажимается. Леденеет. Каменеет. Содрогается от ужаса. Очередной ебучий облом. Хер воспален. Рвется в бой. Яйца пухнут. Мой раздутый орган скользит по ее складкам, но даже через ткань чувствую – траха не выйдет. Отклика ноль. Долбануться. Никогда такой упертой девки не встречал. Уже сомневаюсь, что она раньше на члене бывала. По досье помню четко, с парнями мутила. Пара женихов рядом крутилась. Охренеть. Аж челюсти от злобы сводит. Тупая идея. Не надо мне представлять ее с другими мужиками. Грохну стерву прямо тут. Горячая она. Знаю. Чую. Чувствую. Разбудить надо. Распалить. Раздразнить. Потом подсядет на хер как на иглу. Еще сама умолять будет. Хотя нет. Эта ни о чем не попросит. Жопой покрутит и отвернется. Нос вздернет, руки на груди сложит и закосит под статую. Гордая же, блять. Природа такая. Противная. Упрямая. Бесячая порода. Раздражающая. Прибить бы. Точно. Прибить. Ударами хуя. До матки. Нет, еще глубже. До ребер. До сердца. До души. До мозга. До каждой гребаной клетки. Я всю ее выдрать хочу. Всю! Без остатка. Выдолбить. Вытрахать. Выебать так, чтобы ноги не сдвигались. Накачать семенем до отказа. Сука. Снова довела и продинамила. Талантливая дрянь. Умеет жилы вытягивать. По живому. Я отрываюсь от нее. Как кусок мяса из себя выдираю. Адски тяжело отпустить эти пухлые губы, убрать ладони подальше от сочной задницы. Башка свинцом залита. Затылок печет. Кровь бьет по вискам молотами, но шипение Бэмби различаю отчетливо: – Ах ты ублюдок, – лопочет она. – Больной урод. О да. Я и правда болен. Тобой. Маленькая бесячая девка держит меня под каблуками. Вышагивает прямо по хребту. – А какой реакции ждешь на платье шалавы? – ухмыляюсь. – Что? – взвивается. Так и норовит выцарапать мне глаза, но я перехватываю ее запястья, сжимаю одной рукой. – Вырядилась как блядь. – Замолчи! Ты… Я достаю из-под сиденья скотч. Обматываю хрупкие кисти, жестко фиксирую. Обрываю липкую ленту зубами. – Ты что творишь? – она становится белее снега. – Зачем это? Быстро прекрати. Глеб, не надо. Остановись. Я… Заклеиваю ей рот. Но девчонка не замолкает. Говорит глазами. Буквально вопит. Стонет. Воет. Бьется еще сильнее. Вырывается настолько лихорадочно и отчаянно, что тяжело ее скрутить. Но я справляюсь. Свожу провокацию до минимума. Отличная картина. Моя Бэмби в шоке. Обездвижена. – А чего ты хотела, когда отплясывала в таком виде? Да. Я наблюдал. Я все видел. Примчал сюда по свистку. Лишь стоило ей отрубить мобильный. Сучка. Никогда не слушается. Я же знал про сделку, которая намечалась в клубе. Сам это дерьмо устроил. Заманил Черного сюда, чтобы гад отказался от сходки Айдарова, повелся на выгодный договор. Нечего ему рядом с моей девочкой ошиваться. Зачетный план. Был, блять. Проклятая девка сама направилась в ловушку, поперлась отмечать день рождения подружки, а вечеринку шефа послала. Но конечно, такого пиздеца я не ждал. Думал, максимум перепугается, когда разыграют фальшивый пожар. Ну или нарвется на приставания уебков, которых я мигом порежу на отбивные. Она как всегда побила рекорд. Ворвалась прямо в звериную берлогу, влетела в центр бандитских разборок. Еще бы пара секунд. Случайная пуля. Взрыв. Да хрен разгребет. Комната под завязку загружена оружием. Хорошо хоть Черный исчез. Черт знает, что его отвлекло или задержало, но этот ублюдок очень удачно пропал. Потом с ним разберусь. Девчонка орет. Беззвучно. Зато выразительно. А у меня перед глазами кадры того, как она на танцполе в этом блядском тряпье выкручивалась. Красное кружево. Точно приманка для бешеного бычары. Платье? Да хер там. Платье грудь и жопу прикрывает. А здесь все напоказ. Вроде и круто, что она такая фигуристая. Ладная. Но уроды вокруг слюной капают. Пялятся упыри. Глаза бы им выдавил. – Дай угадаю, – ловлю разъяренный взгляд Бэмби. – Сейчас ты клянешься меня убить. Кивает. До черта оживленно. Волосы окончательно растрепываются. Накрутить бы их на кулак. Дернуть и… – Тогда достаточно взять мой член в рот, – говорю. – Я сдохну, когда погружусь в твою тугую глотку. Накрываю ее горло ладонью. Поглаживаю. Усмехаюсь, когда тело под моими пальцами напрягается от немого крика. Ну хватит играться. Я отпускаю девчонку и усаживаюсь за руль. Завожу тачку. Бросаю взгляд на металлический кейс. Только это сейчас и способно отвлечь. Я должен срочно доставить документы своему единственному другу. Если бы не эта долбанная договоренность, я бы совсем иначе действовал. Но ничего, наверстаем.