Все, пора выдохнуть. Любимый исполнитель. Композиции, которые пробирают до мурашек. Разве может хоть что-то пойти не так? Я ощущаю волнение. Внутри все пульсирует от предвкушения. Хиты Сафина сопровождали меня долгие годы. Я заслушивалась ими еще со школьных лет. Почти каждая композиция связана с важными событиями. При звуках одной мелодии слезы наворачиваются на глаза, а начальные аккорды другой песни пробуждают внутри радость и воодушевление. Просто удивительно, что я попадаю на концерт к такому невероятно талантливому исполнителю. Живая легенда. Тянет ущипнуть себя, чтобы точно понять: не сплю. Я даже забываю про Волкова, перестаю напрягаться насчет его возможных выходок. Эмоции переполняют. Выступление еще не началось, а у меня под кожей пробегают льдистые мурашки. – До сих пор не верится, – заявляет Маша, и по блеску в ее глазах вижу, девушка тоже в диком восторге. Я делаю несколько снимков пока еще пустующей сцены и просторного зала, который сейчас полностью заполнен людьми. Отправляю кадры подругам, которые тоже обожают Рикардо и просили вести подробный отчет с места событий. Я также сбрасываю фото Данилу и хмурюсь, осознав, что его мобильный до сих пор отключен. Я же писала ему утром. Перед выездом из Хьеме. Ни одно из сообщений не доставилось. Неужели он настолько занят? Отключил телефон? Это совсем не похоже на Дана. Под сердцем вспыхивает тревога. Надеюсь, ничего не случилось. Просто много работы. Но мы общаемся каждый день, пусть недолго, хоть на пару минут созваниваемся, поэтому странно, что он пропал. – Начинается, – выпаливает Маша. Я перевожу взгляд на сцену. После концерта наберу Данила, если не ответит, то попробую связаться иначе. А вообще, к тому моменту Дан и сам может выйти на связь. Шоу впечатляет. Я бы слушала Рикардо, даже если бы он вышел на сцену один и без микрофона, выступал в кромешной темноте. Но спецэффекты делают программу эффектной, этого не отнять. Размах серьезный. Ощущается долгая подготовка. Время пролетает незаметно. Растворяюсь в музыке, в острых впечатлениях. Мелкая дрожь охватывает тело, губы сами растягиваются в улыбке. – Кайф, – выдаю я. – Нереальный, – соглашается Маша. Мы подпеваем, потому как знаем текст наизусть. И новый альбом, и старые хиты. Я делаю несколько видео-записей, но потом напрочь забываю об этом. Попросту не хочется отвлекаться, тянет поймать каждый момент. А пока ты снимаешь, то все воспринимается иначе, эмоции смазываются. Тут начинается самая известная песня Рикардо. “Луна”. Лишь пара звуков, а зал узнает композицию безошибочно, взрывается овациями. Чувственная мелодия, чарующие аккорды. Мощный голос Сафина пробирается под кожу. Каждый звук отбивается глубоко внутри, пронизывает и пронимает до сердца, затрагивает струны души. “Только луна может увидеть меня настоящего. Только луна может почувствовать все, что скрывается внутри”. Это самая романтичная песня на свете. “Моя луна – это ты”. Боже, как же хочется, чтобы “Луна” длилась вечно. Однако композиция подходит к концу, заставляя меня проглотить подступающие слезы. – Пусть сегодня будет особенный вечер, – говорит Рикардо по-английски, когда аплодисменты стихают. – Вечер, когда сбываются мечты. Он проходится по сцене и останавливается. Возникает странное чувство, точно смотрит на меня. Но конечно, это не может быть правдой, ведь здесь полно других посетителей. – Мой друг встретил особенную девушку. Она стала для него не только луной. Солнцем. Звездами. Всем. Но он не знал, как ей признаться, как открыть душу. Мой друг не привык красиво говорить, долго думал, ждал удобного случая, а потом решил создать этот случай сам. Он обратился ко мне – и вот, друзья, сейчас я хочу пригласить его на сцену. Вы же не будете против? Пусть он выходит, да? Пусть скажет все, что у него на сердце, ведь эта девушка здесь. Она среди нас. В “Спектруме”. И пока она еще не догадывается, будто речь идет именно о ней. Реакция гостей оглушительна. Все зовут друга Рикардо на сцену. – Обалдеть, – говорит Маша. – Это как в кино. Повезло же той девушке. Ее парень настоящий романтик. – Точно, – киваю. Под ребрами неприятно царапает. Друг Рикардо. А что если… нет, чересчур безумная догадка, абсолютно дурацкая, поэтому я не стану додумывать ее до конца. – Мой друг, – заявляет Рикардо, когда на сцене возникает массивная фигура, направляется прямо в центр. – Вдохновите его вашими аплодисментами. Я хлопаю вместе со всеми, а потом сердце обрывается, резко ухает вниз и взлетает до горла, леденеет. Темные коротко стриженные волосы. Элегантный костюм. Уверенная улыбка и глаза, которые прожигают насквозь. – Данил, – роняю одним губами. – Слушай, а это же… Я не слышу, что именно говорит Маша. Наблюдаю, как Дан берет микрофон, который подает ему Рикардо и направляется в зал, к тем местам, где мы расположились. Мощные лучи софитов следуют за ним. – Лика, – говорит Данил, глядя на меня безотрывно. – Я люблю тебя. Он подходит вплотную, склоняется и накрывает мою заледеневшую руку своей горячей ладонью. Откладывает микрофон в сторону и достает небольшую коробочку, обитую зеленым бархатом, открывает и подает мне. – Будь моей женой. Глава 18 – Данил, – единственное, что я могу сейчас вымолвить. Шок не отпускает ни на секунду. Происходящее кажется мне сном, безумной фантазией. Я чувствую, тысячи взглядов прикованы к моему лицу, жадно следят за реакцией. Перешептывания, оживленные возгласы, хлопки и посвистывания. А еще множество камер. Вспышки. Всполохи софитов. Трансляция идет на телевидение, хотя многие снимают и для себя. Я теряюсь, не представляю, как поступить. Я совершенно не могу разобраться в собственных чувствах, и зрители вокруг не добавляют легкости. Наоборот, становится гораздо тяжелее. Давление ощутимо физически. Тревога внутри нарастает. – Спасибо, – роняю я с нервной улыбкой. – Я не ожидала. Я… я еще утром пыталась с тобой связаться, а ты не отвечал. Отключил телефон. – Я хотел сделать сюрприз. – Тебе удалось, – из горла вырывается истерический смешок, а после я вдруг понимаю, по моим щекам стекают слезы, взгляд затуманивается и приходится моргать, чтобы хоть немного вернуться к реальности. Я смотрю на крохотную коробку и не понимаю, когда она оказалась в моей руке. Дан вложил? Я сама взяла? Не помню. Плохо соображаю. Блеск ослепляет. Один крупный камень, а вокруг россыпь мелких. Сияние бьет по глазам. Боже, это что, бриллианты? – Тебе не нравится? – спрашивает Данил. – Н-нет, – запинаюсь и снова нервно смеюсь: – Почему? Такое не может не понравиться. Я просто до сих пор не могу поверить. Это слишком резко и неожиданно. Я закрываю коробку дрожащими пальцами, а после обнимаю Данила, обвиваю руками широкие плечи. Слова не идут. Тело отказывается подчиняться. Я будто немею изнутри. Холод разливается под кожей. Раздаются аплодисменты. Люди кричат. Но я ничего не разбираю, даже не осознаю, на каком языке все те возгласы. Настоящая сказка. Романтика. О таком бы мечтала каждая девушка. А я впадаю в ступор. Что делать? Что говорить? На нас все смотрят. Столько внимания. Трудно сосредоточиться. И хуже всего – я не чувствую счастья. Хотя это логично. Напряжение. Как тут расслабиться? Мы в гуще событий. Я не привыкла показывать эмоции на публике. Данил признался мне в любви, сделал предложение. Он открыл душу, а я настолько сбита с толку этим поворотом, что больше ничего не могу сказать, замираю в нерешительности. – Тебе плохо? – шепчет Дан мне на ухо. – Ты дрожишь как в лихорадке. – Так быстро, – сглатываю. – Слишком быстро. Я не слышу, что он отвечает. Либо люди вокруг реагируют слишком бурно, либо бой крови во взмокших висках мешает. Я не различаю фразы за жутким шумом. Разум дает сбой. Сердце колотится в горле. – Давай выйдем на улицу, – бормочу я, чувствуя, как начинаю задыхаться, воздуха катастрофически не хватает. – Пожалуйста. Давай, я… Дан подхватывает меня на руки и выносит из зала под бурные овации. Я прячу голову у него на груди, но на автомате продолжаю отмечать вспышки камер повсюду. Пряди волос путаются, прикрывают мое лицо. – Я напугал тебя? – спрашивает Данил, когда мы оказываемся наедине. Молчу. Судорожно ловлю ртом прохладный воздух.