– В гавани стоят два шуханских военных корабля. Девушка метнула в него шпильку. – Я хотела, чтобы они попытались угадать! – Шуханских? – переспросил Кювей, возвращаясь к своему открытому блокноту на столе. Нина кивнула. – Пушки выставлены, красные флаги развеваются на ветру. – Я говорил сегодня со Шпектом, – отозвался Каз. – Посольства забиты дипломатами и солдатами. Земенцами, каэльцами, равкианцами. – Думаешь, они знают о Кювее? – спросил Джеспер. – Думаю, они знают о пареме. По крайней мере, до них доходили слухи. И в Ледовом Дворе было полно заинтересованных делегаций, которые могли бы услышать сплетни об… освобождении Кювея. – Он повернулся к Матиасу. – Фьерданцы тоже здесь. Они притащили с собой дрюскелей в полном составе. Кювей печально вздохнул, и Джеспер присел рядом с ним, толкая парня в плечо. – Разве не чудесно, когда тебя все хотят? Матиас промолчал. Ему не хотелось думать о том, что его прежние друзья и бывший командир могут находиться всего в паре миль от них. Он не жалел о содеянном в Ледовом Дворе, но это не значило, что он примирился со своими поступками. Уайлен потянулся за одним из крекеров, которые Джеспер высыпал на стол. Они все еще не привыкли видеть его и Кювея в одной комнате. Работа Нины оказалась настолько удачной, что Матиас часто не мог отличить двух парней, пока один из них не начинал говорить. Иногда ему хотелось, чтобы кто-то из них облегчил всем задачу и стал носить шляпу. – Для нас это хорошо, – подытожил Каз. – Шуханцы и фьерданцы не знают, откуда начинать поиски Кювея, а все эти дипломатишки, устраивающие разборки в Ратуше, создадут прекрасную шумиху и тем самым отвлекут Ван Эка. – Как все прошло в доме Смита? – поинтересовалась Нина. – Вы узнали, где Ван Эк ее прячет? – У меня есть предположение. Нанесем удар завтра в полночь. – А нам хватит времени, чтобы подготовиться? – спросил Уайлен. – Больше у нас его нет. Мы не станем ждать особого приглашения. Как успехи с долгоносиком? Брови Джеспера подскочили вверх. – Долгоносиком? Уайлен достал небольшой пузырек из кармана пальто и поставил его на стол. Матиас наклонился, чтобы посмотреть. Содержимое выглядело как кучка гальки. – Это долгоносик? – Он-то думал, что это вредители, которые водятся в зерновых хранилищах. – Не настоящий, – ответил Уайлен. – Это химический долгоносик. Я пока не придумал ему имя. – Ты обязан дать ему имя! – встрепенулся Джеспер. – Как еще ты позовешь его на свидание? – Забудьте об имени, – отрезал Каз. – Главное, то, что этот маленький пузырек сожрет банковский счет и репутацию Ван Эка. Уайлен прочистил горло. – Возможно. Это сложный химический раствор. Я надеялся, что Кювей мне поможет. Нина что-то сказала шуханцу на его языке. Тот пожал плечами и отвернулся, слегка выпятив нижнюю губу. Была ли тому причиной недавняя кончина его отца или тот факт, что он застрял на кладбище с бандой преступников, но с каждым днем парнишка становился все угрюмее. – Ну? – не выдержал Джеспер. – У меня другие интересы, – ответил Кювей. Взгляд Каза угрожал ему не меньше лезвия клинка. – Предлагаю тебе обдумать свои приоритеты. Джеспер снова пихнул Кювея. – Это он пытается сказать: «Помоги Уайлену, или я замурую тебя в одном из саркофагов и посмотрю, как это будет соответствовать твоим интересам». Матиас не знал, что понимал и не понимал шуханец, но, судя по всему, суть послания он уловил. Кювей сглотнул и неохотно кивнул. – Могучая сила переговоров, – хохотнул Джеспер, закидывая в рот крекер. – Уайлен – и любезный Кювей – доведут долгоносика до ума, – продолжил Бреккер. – Как только Инеж будет у нас, мы сосредоточимся на силосных башнях Ван Эка. Нина закатила глаза. – Как же хорошо, что все это делается ради денег, а не спасения Инеж. Определенно не ради нее. – Если тебе плевать на деньги, дорогая Нина, попробуй их назвать по-другому. – Крюге? Монеты? Единственная настоящая любовь Каза? – Свобода, безопасность, возмездие. – Эти вещи бесценны. – Да? Могу поспорить, что Джеспер с тобой не согласится. Это цена залога на ферму его отца. – Стрелок потупил взгляд. – Что насчет тебя, Уайлен? Можешь назвать цену за возможность уехать из Кеттердама и жить собственной жизнью? И, Нина, полагаю, вам с фьерданцем понадобится что-то более существенное, чем патриотизм и тоскливые взгляды. У Инеж тоже, вероятно, есть какая-то цифра в голове. Это цена будущего, и Ван Эку пора расплачиваться. Матиаса не так легко было надуть. Каз всегда говорил логичные вещи, но это не значило, что они отражали правду. – Жизнь Призрака стоит дороже, – сказал дрюскель. – Для всех нас. – Мы вернем Инеж и наши деньги. Все просто. – Все просто! – всплеснула руками Нина. – А ты знал, что я следующая в очереди на фьерданский престол? Они зовут меня принцессой Ильзе из Энгельсберга. – Нет никакой принцессы из Энгельсберга, – возразил Матиас. – Это просто рыбацкий городок. Девушка пожала плечами. – Если уж обманывать себя, то красиво, с размахом. Каз ничего не ответил и расстелил карту города на столе. Матиас услышал, как Уайлен прошептал Джесперу: – Почему он просто не признается, что хочет ее вернуть? – Ты Каза не знаешь, что ли? – Но она – одна из нас. Брови Джеспера вновь подскочили. – Одна из нас? Значит ли это, что она в курсе тайного рукопожатия? Или ты наконец-то готов набить татуировку? – он провел пальцем по предплечью Уайлена, и тот залился яркой краской. Матиас не мог не посочувствовать парню. Он знал, каково это – быть не в своей тарелке. Порой он думал, что они могли бы отказаться от всех планов Каза и просто позволить Нине с Джеспером завоевать Кеттердам лишь своим очарованием. Уайлен застенчиво опустил рукав. – Инеж – член нашей команды. – Просто не затрагивай эту тему. – Почему? – Потому что Казу было бы гораздо выгоднее выставить Кювея на аукцион, продать его по самой высокой цене и полностью забыть об Инеж. – Он бы не стал… – Уайлен резко оборвал себя, и на его лице отразилось сомнение. Никто из них не знал, на что в самом деле способен и не способен Бреккер. Иногда Матиас задавался вопросом, знал ли это сам демжин. – Ладно, Каз, – начала Нина, сняв туфли и пошевелив пальцами ног. – Поскольку это имеет отношение к твоему великому плану, почему бы тебе не перестать медитировать над картой и не рассказать нам, во что именно мы вляпываемся? – Я хочу, чтобы вы все сконцентрировались на том, что мы должны сделать завтра. После этого вы получите все необходимые сведения. – Правда? – спросила Нина, потянув за корсет. Пыльца одного из ирисов рассыпалась на ее голом плече. Матиаса накрыло непреодолимое желание стереть ее своими губами. «Она наверняка ядовитая», – осадил он себя. Может, ему стоит выйти прогуляться… – Ван Эк обещал нам тридцать миллионов крюге. Именно столько мы и возьмем. Ну, плюс еще один миллион в качестве процентов, на покрытие расходов и просто потому, что мы можем.