— Запомните это, — проговорил он тихо и мрачно, — есть вещи, которые лучше не трогать, есть прошлое, которое лучше не ворошить… — он натянуто улыбнулся и поспешно вышел из комнаты. Шаги его зазвучали скрипом пола в коридоре. Вскоре они замолкли и во всем доме снова воцарилась прежняя гробовая тишина. Лишь где-то вдали, в другой части помещения, слышался слабый скрип и какие-то постукивания, будто призрак этого последнего, некогда жившего на Земле человека, продолжал бродить по пустым комнатам этого старого дома. Но это был всего лишь ветер. Мужчина в синей куртке в последний раз посмотрел на покойника и почтительно ему улыбнулся. Правила общения с людьми были регламентированы у него программой, которая почему-то посчитала, что этикет общения с мертвым должен быть таким же, как и с живым (это был робот достаточно старого образца и дорабатывал свои последние месяцы). Он заметил, что оружие, упавшее на стол, почти касалось его костлявых пальцев. Робот потянулся, взял его костлявую руку и положил ее покойнику на грудь, куда-то в район, где должно было быть сердце. Так, почему-то, казалось ему правильнее. Осторожными шагами, видимо не имея особого желания специально рушить здесь что-то до того, как сюда приедет техника, он дошел до порога и взялся за проржавевшую ручку, которая торчала из почти сгнившей двери. Он потянул ее на себя, пытаясь закрыть дверь, она жутко заскрипела, но, дойдя до половины остановилась, видимо, окончательно заклинив. Он приложил резкое усилие в сто двадцать килограммов и дверь захлопнулась. Послышался грохот и треск, но дверь уцелела и не развалилась. Улыбка ушла с его лица и он поспешил покинуть здание, к которому, имея указание превратить этот последний уголок прошлого в цветущее и благоухающее место, уже начинала подтягиваться техника. Через минуту взошло солнце. Луч света пробился сквозь почерневшее от пыли стекло и медленно двинулся по столу. Он коснулся дула пистолета, пополз по стволу, курку, затвору, осветил небольшую пятиугольную звезду на рукоятке. Костлявая рука покойника, которую робот совсем недавно положил ему на грудь, видимо от вибрации подходящей техники, поехала вперед и снова упала на стол, на самую рукоятку пистолета. Костяные пальцы сжались при падении и обхватили ручку. Казалось, что даже сейчас, через много лет после своей смерти, он не хотел отпускать оружие из рук. Вскоре свет перекинулся и на самого обитателя. Он побежал по руке, по груди, осветил потрескавшийся, запыленный скафандр. Вибрация становилась сильнее и пыль, столько лет покрывавшая тело, стала слетать вниз, обнаруживая потемневшие следы кровавых пальцев на груди. Какие-то из них были его, какие-то членов его команды, какие-то других созданий, которые сумели прилететь к нему тогда на корабле. С каждой секундой вибрация становилась сильнее. Послышался уже какой-то скрип и треск. Голова, все это время опущенная вниз, вдруг откатилась назад, взгляд его пустых глазниц поднялся над столом, над пистолетом, и устремился вперед, в сторону окна, на грязной поверхности которого, на несколько оставшихся минут, проявилась корявая, вычерченная пальцем надпись: «Бог это я!» * * * notes Примечания 1 В алхимической и гностической традиции «Igne Natura Renovatur Integra» переводится с латыни, как «Огнём природа обновляется вся». Сейчас в этом значении используется рядом оккультных организаций. Аббревиатура «INRI», является так же зашифровкой латинской фразы «Iesvs Nazarenvs Rex Ivdæorvm», то есть «Иисус Назарянин, Царь Иудейский»