Гуров бросил недовольный взгляд в сторону напарника. «Мог бы и промолчать в знак солидарности», — с досадой подумал он, но ответил, естественно, генералу: — На данный момент моя версия не имеет фактических подтверждений, тем не менее я уверен, что не ошибаюсь насчет имени убийцы. Если позволите, поясню, какими именно соображениями я руководствовался. — Разрешаю, — коротко произнес генерал. — Толчком послужили часы, — начал Гуров. — Про дорогие часы на запястье некоего Дарка, постоянного клиента спортбара, упоминал Власов. Эти часы довольно красочно описал и бармен Толик. Приметный аксессуар. Еще тогда мне эта информация показалась знакомой, но, к сожалению, я не смог сразу вспомнить, с чем, а вернее, с кем она ассоциируется. Не смог вспомнить об этом и тогда, когда раскладывал имеющиеся факты по полочкам, когда анализировал данные по делу. Но это не имеет особого значения. В конце концов, я вспомнил, с чем именно связаны ассоциации с часами. Во время визита в дом Антона Дербенева дверь мне открыл молодой человек, Захар Дербенев. Тогда-то мой мозг зафиксировал данный факт. Передо мной стоял безусый парнишка, на запястье которого блестел циферблат стоимостью в целое состояние. Увидев отца, я имел возможность оценить его платежеспособность, дорогой подарок был явно не от него. Тогда от кого? Антон Дербенев человек не из бедных. Кто, кроме него, мог одарить парня таким дорогим подарком? Не сам же он его купил. — Допустим. Но это еще не доказательство, — сухо заметил Орлов. — Само по себе нет, но по совокупности остальных фактов — да. Захар Дербенев идеально подходит под описание, данное Власовым и Толиком. Возраст, рост, манера одеваться. И, конечно же, часы. Золоченый браслет, фирма часов, даже черненый циферблат. — Часы, говоришь, — протянул Орлов. — А что-то более существенное у тебя в загашнике имеется? — Доказать вину Захара Дербенева я не могу, — ответил Гуров, — именно поэтому и пришел сюда. Мне нужно разрешение на задержание Захара. Я уверен, нам удастся расколоть его. Заставим его признаться, и дело можно будет передавать в суд. — А если он пойдет в отказ? — мысля практично, спросил Крячко. — Если он не станет признаваться? Нам ведь совершенно нечего ему предъявить. Будь у нас информация, что шкатулка до сих пор у него, дело другое. Только, сдается мне, он давным-давно от нее избавился. Если он не полный идиот. — Арест подозреваемого позволит нам это выяснить, — возразил Лев. — Позволь уточнить, — вкрадчиво начал генерал Орлов. — Ты собираешься предъявить обвинение человеку на основании своих догадок, так? И осознаешь тот факт, что дед этого человека всю сознательную жизнь занимается адвокатской практикой, так? И ни один из этих факторов тебя не останавливает? — Я прекрасно понимаю, как выглядит мое предложение со стороны, — раздраженно ответил Гуров. — Но ведь я озвучиваю его не кому-то, кто не имеет и отдаленного представления о том, как раскрываются дела. Я озвучиваю его людям, не первый год работающим в органах. — И что же ты намереваешься делать, получив мое согласие на эту авантюру? — уточнил генерал. — Мы с Крячко едем в дом Дербенева, предъявляем обвинение Захару, забираем его в отдел. После того как он сообщает нам подробности совершенного преступления и место, где спрятал шкатулку с бриллиантами, проверяем его показания и передаем дело прокурору. — Об этом не может быть и речи! — отрезал Орлов. — Ты и на пушечный выстрел не подойдешь к дому адвоката, не имея на руках неопровержимых доказательств. — Это наш единственный шанс расколоть парня, получить нужную информацию и вернуть доброе имя сотрудникам полиции, очерненное журналистами. — Забудь, Гуров! Это не вариант. Если ты настолько уверен в том, что убийство Штейна дело рук Захара, найди доказательства. Вот тогда я дам тебе «добро» на задержание. В противном случае я запрещаю тебе заявляться в дом Дербеневых. Не имея доказательной базы, все твои умозаключения не что иное, как попытка дискредитировать внука адвоката. Это понятно? Крячко открыл рот, чтобы сказать что-то в поддержку друга, но Гуров опередил его: — Я вас услышал, товарищ генерал. Разрешите приступать к поискам доказательств? — Вот это другой разговор. Иди, Лева, ищи доказательства, — облегченно вздохнул Орлов, приготовившийся к долгой осаде. — И не забывай держать меня в курсе. Гуров поднялся и вышел из кабинета. Крячко последовал за ним. Оказавшись в коридоре, он осторожно спросил: — Что будем делать, Лева? — Собирать доказательства, — спокойно проговорил Гуров. — Ты со мной? — Как я могу тебя оставить? — пошутил Стас. — Тогда в машину! Есть у меня одна идейка. Надо бы успеть смыться, пока генерал не начал размышлять, отчего это я нынче так покладист. Оба полковника прибавили шаг. На стоянке возле Главка они сели в машину Гурова. Он завел мотор и вывел «Пежо» на основную дорогу. — Куда мы едем? — полюбопытствовал Крячко. — Прокатимся до университетского городка. Где еще может быть прилежный студент юридического факультета в будний день, как не в родном университете? — Постой, генерал же запретил тебе являться к нему без доказательств. — Это не совсем так, — улыбнулся Лев. — Генерал запретил мне являться к нему домой. А еще запретил производить задержание. Насчет приватной беседы речи не шло. — С огнем играешь, Лева, — покачал головой Крячко. — На том стоим, Стас, — в тон ему ответил Гуров. — Есть у меня кое-какая задумка. Правда, без твоей помощи не обойтись. Поможешь? — О чем разговор! Я за любой кипиш, кроме голодовки, ты же знаешь. — Вот и прекрасно, — подытожил Гуров и принялся излагать суть идеи. Пока добирались до университетского городка, он успел посвятить Стаса в детали плана. Слушая его выкладки, Крячко одобрительно посмеивался. Прибыв в университетский городок, Гуров первым делом навел справки о том, в каком корпусе проводятся лекции для студентов юридического факультета, после чего, оставив Крячко в машине, направился в означенный корпус. Дежурный на входе ознакомился с его документами и снабдил расписанием перемен. До очередной перемены оставалось не более пяти минут, поэтому Лев поспешил к аудитории, из которой через несколько минут должен был выйти Захар Дербенев. Как только прозвучал сигнал к окончанию лекции, из аудитории потянулись студенты. Захар вышел одним из первых. Увидев у дверей Гурова, он остановился и уставился на него вопрошающим взглядом. — Доброе утро, Захар, — вежливо поздоровался Лев. — Вы ко мне? — осторожно поинтересовался молодой человек, как бы ненароком осматривая коридор. — Выясняете, с поддержкой я или один? — усмехнулся Гуров. — Можете расслабиться. На этот раз я пришел один. Надо поговорить. — Это не может подождать? — спросил Захар. — Перемена десять минут, хотелось бы успеть немного перекусить. — Перекус придется отложить. Предпочитаете отвечать на вопросы здесь, или выйдем на свежий воздух? — Дед в курсе, что вы здесь? — вопросом на вопрос ответил Захар. — Считаете, что я должен поставить его в известность? — Если только беседа носит официальный характер. — Неофициальный. Пока неофициальный. Так как насчет того, чтобы выйти во двор? — Пойдемте, — подумав, согласился Захар. Он пошел вперед, Гуров за ним. Выйдя на крыльцо, Лев выложил Захару свою версию произошедшего в доме Штейна. Захар слушал, не перебивая. Как только Гуров закончил, он одарил его сочувствующим взглядом и выдал: — Видимо, дела у вас настолько плохи, что вы хватаетесь за соломинку. Никаких доказательств моей причастности к смерти Штейна у вас нет и быть не может. — Вы в этом уверены? — Абсолютно. Если бы было иначе, вы сейчас не стояли бы передо мной в роли просителя, а паковали бы меня в наручники и везли в отдел, — заявил Захар. — Раз вы этого до сих пор не сделали, у вас на меня ничего нет. Не забывайте, я как-никак внук адвоката, кое-что смыслю в этом вопросе. К тому же я учусь на юридическом, а это предполагает углубленное изучение законов. — Тогда вам известно выражение «явка с повинной», — спокойно произнес Гуров. — Воспользоваться не хотите? У вас еще есть шанс. — Думаю, наша встреча подошла к концу. Если вы не готовы предъявить мне обвинение, я, пожалуй, откланяюсь. Лекции, знаете ли, — бросая взгляд на наручные часы, сказал Захар. — Всего хорошего, товарищ полковник! И удачи в расследовании. — Поднявшись на три ступени, он оглянулся и добавил: — И не вздумайте снова приходить. Будьте уверены, о вашем визите я непременно расскажу деду, а уж он позаботится о том, чтобы оградить меня от вашей назойливости. Гуров ничего не ответил. Он просто молча стоял, наблюдая за молодым человеком. Тот нервно передернул плечами и скрылся в дверях. Лев был доволен. Он добился должного эффекта, и теперь оставалось только ждать, когда парень совершит ошибку. Достав телефон, он набрал номер Крячко. Тот ответил мгновенно: — Как все прошло? — Все идет по плану. Не проколись, полковник. — Обижаешь, начальник, — пропел Крячко. — Не первый день в органах. — Сноровку не потерял, старожил? — Талант не пропьешь, — хохотнул Стас. — Сам не облажайся. На этом разговор закончился. Гуров остался стоять на крыльце, ожидая окончания лекций. Заскучать он не боялся, долгие годы оперативной работы научили его терпению. Чтобы не стоять без дела, он начал методично обследовать просторы Интернета, подключенного в телефоне, намереваясь найти там упоминания о «Новосибирском душителе». Возраст Захара позволял предположить, что именно оттуда он почерпнул подробности давнего дела, которыми воспользовался для того, чтобы отвести от себя подозрения. Буквально через двадцать минут активных поисков Лев наткнулся на страничку, где дело «Новосибирского душителя» освещалось в мельчайших подробностях. Любитель-доброхот рассказывал о том, как было совершено преступление. И даже иллюстрация сердцеграммы прикладывалась. За этим занятием время пролетело незаметно. Прошел ровно один студенческий час, когда Крячко вышел на связь. — Клиент созрел, — сообщил он. — Можешь покидать пост. Я его веду. Гуров не стал отвечать. Вместо этого он сбежал с крыльца, сел в машину, выехал с университетского двора и поехал по дороге в произвольном направлении, ожидая дальнейших указаний Крячко. Тот не заставил себя ждать. Через десять минут сообщил, что Захар спустился в метро. Следующее сообщение дало более точные координаты. Захар вышел на станции метро «Ленинский проспект» и двигался теперь строго на север. Гуров изменил направление. Пока он добирался до Ленинского проспекта, пришло еще одно сообщение. В нем Крячко передал адрес дома, в котором скрылся Захар. Когда Гуров подъехал по означенному адресу, Захар успел покинуть дом. Крячко сообщил, что тот посещал квартиру на восьмом этаже, пробыл там не более двадцати минут, после чего снова направился к ближайшей станции метро, и затребовал разрешения продолжать следовать за объектом. Гуров его решение одобрил. Сам же поднялся на восьмой этаж, намереваясь проникнуть в квартиру, которую некоторое время назад покинул Захар. На этаже было всего две квартиры, и он нажал на кнопку звонка той, которую подсказывала интуиция. — Кто там? — послышался из-за двери испуганный женский голос. — Полиция. Полковник уголовного розыска Гуров. Откройте немедленно, — строго произнес Лев. — Я не вызывала полицию. — Голос стал еще испуганнее. — Посмотрите в «глазок». Вот удостоверение. Если вы не откроете дверь добровольно, мне придется применить силу. Угроза возымела действие. Защелкали замки, и через мгновение перед Гуровым возникла фигура обладательницы испуганного голоса. — На каком основании, — начала девушка, но он, не дав ей договорить, прошел в квартиру и огляделся. — В доме есть кто-то еще? — помахав перед носом девушки раскрытым удостоверением, спросил Лев. — Больше никого, — ответила девушка. — Что, собственно, произошло?