- Как тебя вообще занесло в эту Центральную Африканскую Республику? - с искренним интересом спросила у него. - Попутным ветром. - Не хочешь говорить и не надо. Тимофей расслышал в моем голосе проскользнувшую обиду. - Просто не думал, что тебе интересно, - пожал плечами. - Мне интересно, иначе я бы не спрашивала. - А тебе еще не надоело здесь сидеть? - В кафе? - уточнила я, и когда он кивнул, ответила: - Честно говоря, я бы прошлась. Если у тебя нет других дел. - У меня нет других дел, - расплылся в улыбке Тимофей. - И я приглашаю тебя на прогулку. - Романтическую? - брякнула и прикусила язык. Вот что я несу?! - Романтик из меня так себе, - ответил Тимофей. - Но я буду очень стараться. Тимофей не солгал - романтик из него вышел фиговый. Но он честно старался. После пятого по счету огромного букета больше похожего на гигантский веник я вынуждена была прямо сказать ему, что предпочитаю небольшие букеты. Тогда он переключился на пафосные рестораны и романтические ужины со множеством свечей. Хорошо хоть без лепестков роз, этого я бы не перенесла. А когда в один из вечеров Завражский достал длинную коробочку красного бархата (как раз под браслет), я даже открывать ее не стала. - Тим, прекрати, - решительно потребовала, пряча руки за спину. - Даже не посмотришь? - искренне огорчился он. - Посмотрю, - вынуждена была согласиться я. - Но это будет единственная драгоценность, которую я от тебя приму. Тимофей привычно нахмурился. - Почему? - спросил напряженно. - Потому что это все мне не нравится. - Я тебе тоже не нравлюсь? - Ты нравишься. А вот эта слащавая, придуманная романтика абсолютно не для меня. И не для тебя, кстати, тоже. - Букеты, свечи и драгоценности, значит, мимо? - прямо спросил Тимофей. С Тимофеем нужно было говорить честно, поэтому я ответила: - Во-первых, я совершенно ко всему этому равнодушна. - А во-вторых? - Тим, вся эта мишура безумно надоела мне на работе, - ответила, глядя ему прямо в глаза. Тим отреагировал предсказуемо. - Как же я мог забыть про твою работу, - хмыкнул издевательски. - Прости дурака. Вечер был испорчен. И чтобы не испортить еще и отношения, я рассказал Завражскому о своей задумке. Он выслушал, все еще хмурясь. Но по мере того, как я рассказывала, лицо его становилось все светлее и светлее. - Круто придумано, - сказал, когда я закончила свой рассказ. - Твоя идея? - Если скажу, что Лапушкина, поверишь? - Неа. Он бы не сообразил. - Хочешь обидеть моего друга? - Нет, просто я знаю, что в вашем тандеме, ты - мозг. - А Лапушка, по-твоему, годится только на то, чтобы кулаками махать? - Да он и кулаками махать не большой специалист. - Ты предвзято к нему относишься. - Ничего подобного,- открестился Тимофей. - Просто мне со стороны виднее. Я только закатила глаза. - Ты футляр будешь открывать? - сменил тему Завражский. Вместо ответа я забрала у него футляр и открыла. Браслет, как я и предполагала. Вот только и представить себе не могла, что он окажется таким дорогим. Тонкие звенья усыпаны бриллиантами. И не какой-нибудь крошкой, а вполне себе не мелкими такими камушками. Черт, я не могу принять такой дорогой подарок. - Это очень дорого, - сказала, протягивая Тимофею футляр обратно. - Не можешь взять? - догадался он. - Тим, ты ставишь меня в неловкое положение, - ответила честно. - Господи, Марта, - простонал Тимофей, - как же с тобой сложно! Это просто подарок. Я что, не могу подарить красивой женщине подарок? Просто подарок, безо всякого подтекста. - Можешь, - вынуждена была согласиться я. - Но… - Да, да, - перебил меня Тим, - ты уже говорила, это очень дорого. Но я могу себе это позволить. И даже если я вынужден был продать все, что у меня есть, и всю оставшуюся жизнь просидеть на гречневой каше, это мое лично дело. Или я неправ? Глядя на него, такого взъерошенного и уже родного, я подумала: вот что я творю? Он ведь старался, придумывал, выбирал, а я изображаю из себя английскую королеву. Решительно открыла футляр и достала браслет. - Помоги застегнуть, - попросила, прекращая дискуссию. Браслет скользнул по запястью и лег на руку именно так, так я любила - не слишком тесно, но и не слишком свободно. Так, как нужно. - Спасибо, - от души поблагодарила я Тимофея и потянулась, чтобы его поцеловать. Хотела в щеку, но он повернул голову, и наши губы встретились. У Тимофея были твердыне и очень горячие губы. А еще неимоверно наглые. И целовал он меня нагло, не оставляя никаких сомнений, чем может закончится этот поцелуй. Во всяком случае у меня не возникло и мысли, что сегодняшнюю ночь мы можем провести порознь. Но Завражский снова меня удивил. - Стоп, - скомандовал он и отодвинулся. Стоп?! Какой стоп?! Я моргнула, ничего не понимая. - Марточка, - прошептал Тимофей, притягивая меня к себе, - я полный кретин. Ты, наверное, меня сейчас прогонишь, и будешь права. - А поподробнее? - спросила я, прижимаясь лицом к его груди. - Я не могу пригласить тебя к брату, я ведь у Илюхи живу, - стал объяснять Тим. - У меня в городе нет своего жилья. А в отель я тебя не поведу. - Почему? - удивилась я и подняла голову, чтобы посмотреть ему в лицо. - Потому что неправильно, - твердо сказал Тимофей. - Нельзя любимую женщину вести в отель. У меня перехватило дыхание. Он сказал «любимую женщину»?! Ведь я же не ослышалась? Но переспрашивать было неловко. Да и неправильно, будто я специально вытягиваю из него признание. А Тимофей смотрел на меня. Просто смотрел, и в его взгляде было море нежности. - Поехали ко мне, - решила я, плавясь от этого взгляда. - Ты уверена? - Поехали… … Уже поздно ночью, глядя на спящего в моей постели Завражского, я поняла: влюбилась.