Как и следовало ожидать, супермен Юра «потек» сразу же. Работать с такими, как он, проще простого. Давно известно, чем фасонистей держится человек на публике, тем легче его «колоть». По ходу нашей милой беседы неожиданно всплыло такое, что я поначалу не поверил собственным ушам, а потом уже попросил ребят выйти и еще добрый час допрашивал этого красавца самостоятельно. С Дашей, напротив, пришлось повозиться. Бледная, с закушенной от боли в сломанной руке губой, она было попыталась изобразить партизанку на допросе в гестапо. Чтобы добиться искренности, пришлось слегка надавить. Полагаю, что все же смог подобрать ключик к хрупкой девичьей душе. По крайней мере, ее последняя обращенная ко мне фраза «Жаль, что не убила» звучала очень даже убедительно. – Алло, Стас! Ты где? – его голос выдернул меня из ступора. – Да здесь я, здесь. – Узнал много нового? – Не то слово. – И что теперь? – Да ничего. Работаем по прежнему плану, но с небольшими изменениями и дополнениями. Ты знаешь, – неожиданно признался я, – очень хочется выпить, причем много. – Аналогично, коллега. – Подождем до послезавтра. – И мы, не сговариваясь, суеверно постучали по дереву. Нашу содержательную беседу прервали звуки подъехавшего автомобиля. Валентин открыл ворота, и во двор въехала все та же «Скорая». Из нее вылезли двое в белых халатах и зашагали к нам. – Ударники, блин, труда, – пробурчал один из «санитаров», поднимаясь по ступенькам. – И вам не хворать, – любезно ответил Саня. Часть пятая Глава 36 День девятый – А уходить будем по воде. Потом пересядем в машины и вернемся малыми группами в Москву. Вроде все. – Юра закурил. – Вопросы есть? Некоторое время все молчали. Потом Котов изрек: – Эти двое из ларца, по-моему, против. Мы с Греком (!) переглянулись. Саня был абсолютно прав. План никуда не годился. Вернее, это был замечательный план, только его придумали за нас, а мы просто ему тупо следовали. Все потому, что, как недавно выяснилось, против нас играл сам Кощей. Николай Осипенко был лучшим притворщиком из тех, кого я знал. Его официальным оперативным псевдонимом был Сакс, но все с немалой долей зависти звали его Кощей. Почему Кощей? Потому что бессмертный. Он умудрялся выбираться целым и абсолютно невредимым из таких передряг, малой толики которых с лихвой хватило бы для того, чтобы перемолоть в мелкий фарш дюжину специалистов моего калибра, и не только моего. Логику его действий было трудно понять, да она порой просто отсутствовала. Николай не стеснялся погнаться сразу за двумя зайцами и, что самое интересное, ловил обоих. Ехал быстро и был дальше. Говорил «гоп» и тут же перепрыгивал. Его психофизическими данными откровенно восхищались специалисты центра экстремальной медицины в немалых погонах, просвечивающих сквозь белые халаты. Николая беззаветно любили начальники всех рангов. Он менял женщин не реже, чем иные особи мужского пола – носки, и как-то умудрялся оставаться со всеми бывшими поклонницами в милых отношениях. На тактико-специальных учениях он делал всех нас, в том числе и вашего покорного слугу, буквально в одну калитку. Каждый раз, анализируя свой бесславный проигрыш, я понимал, что все мои неожиданные решения и импровизации им предугадывались и, более того, провоцировались. Понимал и все равно раз за разом попадался на удочку. Будучи выше всех остальных, вместе и по отдельности взятых, на целую слоновью голову, он совершенно не звездился, напротив, был ровен в общении, приветлив и дружелюбен. У него совершенно не было врагов, как, впрочем, и друзей. Никому никогда не приходило в голову заявиться к нему посреди ночи с бутылкой и до утра употреблять принесенное, говоря о наболевшем и жалуясь на жизнь. Или стрельнуть денег до получки. Или в бурные девяностые, знаменитые разного рода разборками, попросить подъехать и просто «постоять рядом». Или же просто назвать его Колей. В 2004 году накануне перевода в смежное Управление на генеральскую должность Осипенко погиб. Кто-то заложил радиоуправляемую мину в машину, в которой находились он и еще один наш сотрудник. У знающих людей это вызвало массу вопросов и серьезное удивление. Во-первых, не тем был Николай человеком, чтобы сесть в транспортное средство, как следует не проверив его предварительно, даже если это транспортное средство – трамвай. Никогда, ни при каких обстоятельствах он не отступал от принципа двух «О» («Осторожно опасаться»). То-то я вздрогнул, услышав это пару дней назад от Даши. И, во-вторых, уж больно в тихой стране это произошло. Ни до, ни после того подобное не отмечалось. Скажу честно, я меньше удивился, услыхав сегодня рано утром о том, что Кощей жив-живехонек и планирует разные пакости против «Русской стали» и меня лично, чем три года назад, узнав о его гибели. – Стас, Толя, вы что, уснули? – Мы не спим, – ответил я за нас двоих. – Дело в том, что… Мой рассказ прозвучал в скорбной тишине, время от времени прерываемой треском разгрызаемых Котовым сушек. Видать, его пробило на жор от волнения. Когда я закончил, он извлек из недр кармана гигантских размеров носовой платок, вытер им физиономию, а заодно и лысину. И молвил: – Ну, ни хрена себе, – и потянулся за последней оставшейся на тарелке сушкой. – Присоединяюсь, – буркнул Олег и, перехватив из-под носа у Сани последнее хлебобулочное изделие, целиком забросил его себе в пасть. – Ты хочешь сказать, – уточнил Сергей, – что он все просчитал заранее? – Именно, – согласился я. – Вплоть до объекта, где мы будем их ждать, как последние дураки с мытыми шеями, и количества противопехотных мин на каждом из вероятных направлений подхода групп. – И что будем делать? – спросил Володя. – С утра об этом думаю. – И? – поинтересовался Грек. – И ни одной толковой мысли. – Так-таки ни одной? – усомнился Саня. – Есть одна, исключительно в виде бреда. – Излагай, – разрешил Котов, поудобнее устраиваясь на стуле и закуривая. – Мы с Кощеем давно знакомы, и он прекрасно знает, на что я способен. Конечно, он не числит меня среди асов, но и не держит за последнего идиота. А потому… – Рожай, наконец! – заорал Саня и подавился собственным криком. – А потому, – с маниакальной настойчивостью шизоида продолжил я, – мы должны сделать ход, который он не сможет или не сочтет нужным просчитать. Либо суперумный, либо откровенно идиотский. – Лучше последнее, – заметил Грек. – Кащея нам по-всякому не перемудрить. – Предлагаю… И я, стесняясь идиотизма собственной задумки, предложил. Некоторое время все грустно молчали. – Ну, не знаю, – протянул Олег. – А… – начал Сергей и тут же замолчал. – Может проканать, – предположил Котов и, воодушевляясь, продолжил: – Полный дурдом! Точно проканает! – Скажи, – обратился я к Юре, – олигарх Бацунин выполнит любую твою просьбу? – Хороший вопрос, – заметил тот, – фирму, конечно же, не отдаст, а так… – Фирма нам ни к чему, вполне достаточно… – Думаю, не откажет, – и Юра потянулся к трубке. – Если все получится, точно напьюсь, – истово пообещал идейный трезвенник Грек. – Все нажремся, – согласился Олег, – до усрачки. – Тогда приступаем к разработке операции, – предложил Володя. – Как ее, кстати, назовем? – «Парад идиотов», – предложил Котов. – Присоединяюсь, – молвил Олег. – Все хотел поинтересоваться, – вдруг сказал Юра, – если этот ваш Кощей такой гениальный, почему все спланировано через одно место? Зачем, спрашивается, как в плохом боевике, переться на место сбора этих буржуинов и гасить их обязательно всех вместе? Гораздо проще их грохнуть по отдельности и, так сказать, по месту жительства. – Думаю, потому что все это безобразие разрабатывал лично Вайсфельд. Он ведь у нас высокий профессионал, курсы разные оканчивал, студент долбаный. Кроме того, хочет показать всему цивилизованному миру, что Россия – дремучий угол, где шляются бурые медведи с пулеметами наперевес и палят от бедра. – Тогда почему Кощей принял этот план? – полюбопытствовал Олег. – И Толмачев тоже.